Глаза странника - Маргарита Дорофеева

Ещё раз оглядевшись, двинулась в направлении развалин, заведомо зная, что и там меня не ждет крыша над головой, сухая одежда да стакан горячего травяного чая, чтобы согреться и предотвратить простуду.

Некая сила, берущая своё начало в тайных, непознанных глубинах души, тянула меня к разрушенным стенам, окружившим три воронки, засыпанные осколками кирпича с кое-где пробивающимися меж ними порослями дикого кустарника, к старым камням, поросшим нежным бархатистым мхом.

Я шла, спотыкаясь и скользя по мокрой траве, шла на ответный таинственный зов, исходящий оттуда, где ранее, в одной из моих жизней, я находила отдохновение от терзавшего меня отчаяния и глухой безысходности, как мне тогда казалось, навеки свившими гнездо в моем истерзанном сердце.

"Моя история ещё не закончена…"- эта мысль осенила меня, стоило мне коснуться рукой края почти разрушенной кладки. Я перешагнула через груду разбросанных кирпичей, миновала знакомую прогалину меж кустов, окруживших развалины со всех сторон и оказалась внутри.

Причудливой формы, разбитые людьми и временем, стены старого храма, или, вернее, их жалкие остатки, отгородили меня от внешнего мира…

Глава 17

Я отчетливо помнила, будто побывала здесь в последний раз только вчера, каждый выступ или неглубокую ямку на пути к месту, где по моим расчетам располагались Царские Врата старой церкви.

Мои ноги ступали уверенно, отыскивая в кромешной тьме путь к алтарю, огромному камню, лежащему на ровных выступах, по всей видимости, бывшими когда-то ступенями, ведущими в подвал.

" Мне следует помолиться за их души…. За их или наши души, что до сих пор не знают покоя". Я вспомнила, как молилась здесь в последний раз, пытаясь примирить свои чувства и разум, а потом…

На заброшенном погосте я встретила странника…

"…Всё рано или поздно проходит, посему и мучениям человеческим конец должен наступить… Какой — никакой, а должен…" Голос деда Евстафия явственно прозвучал в моей голове. Я не успела прикинуть, почему на память пришли именно эти слова.

Намокший мох… Он-то и подвел меня, став причиной моего внезапного падения.

Острая боль в лодыжке привела меня в чувство. Я лежала, распластавшись на каменных выступах возле алтаря. Одна нога, нелепо вывернувшись, была придавлена тяжестью моего тела. Я попыталась распрямиться, и тут же сморщилась от очередного приступа боли.

С трудом, но мне всё же удалось вытащить из-под себя покалеченную ногу.

Я смотрела на темное без единой звездочки небо, чуть не плача от отчаяния — похоже, эту ночь мне суждено провести в разрушенном храме одной. Вспомнила, что мой мобильник так и остался лежать в машине. А это значит…

От охватившего меня ужаса по телу пробежали мурашки- кому придет в голову искать меня в ближайшее время, тем более здесь, на развалинах старой церкви, куда редко ступает нога человека?

"В церкви не одной службы не пропускала… Отдушину искала…"

Опять знакомый голос деда Евстафия… Он будто преследовал меня, стоило только появиться на развалинах, воскрешая в мельчайших подробностях историю Екатерины Зотовой.

Я нащупала кольцо на правой руке, стянула его с пальца, попыталась разглядеть. В кромешной тьме даже огромный алмаз не подавал признаков жизни.

Указательным пальцем я прошлась по поверхности кольца, различая очертания двух сердец, почувствовала ограненную поверхность продолговатого алмаза, соединившего их навечно. Потом крепко зажала кольцо в руке и откинула голову на выступ камня, заменяющего алтарь.

Знакомый запах старого кирпича. От влаги он стал гораздо резче, приятно щекоча ноздри.

Я устало прикрыла глаза. Ритм сердца, участившийся благодаря растерянности и внезапному испугу, начал постепенно приходить в норму.

Камень отдавал мне остатки своего тепла, согревая тело, вливая покой и умиротворение в мою мятущуюся душу…

Я медленно расслаблялась, позволяя сознанию погрузиться в вакуум небытия…

Моя рука… Пальцы, слабея, непроизвольно разжались, кольцо выскользнуло из влажной ладони, тихонько звякнув о каменный выступ…

"Что ж, Екатерина, я пришла к тебе… А, скорее, это ты привела меня сюда, чтобы…." — мысль поплыла, растворяясь в эфемерной субстанции полузабытья.

" Чтобы мне, наконец, обрести себя…"- я сама или кто-то ещё завершили мою мысль уже за гранью реальности, которую я только что покинула…

Непроглядная тьма…

Казалось, она застилала не только глаза. Все мое существо превращалось в неё, я становилась частью её, с ужасом осознавая, что, если не увижу просвета, то просто пропаду, растворяясь в ней без остатка…

Внезапно в глубине черной бездны я различила звуки. В смятении не разобрала, что преподносит мне слух. В следующий момент, вспомнив, где нахожусь, поняла…

Пение… Оно доносилось издалека, создавая эффект присутствия, несмотря на то, что глаза всё ещё метались в темноте, ища на чем бы остановиться.

То был церковный хор…

На удивление слаженные, чистые голоса выводили с детства знакомые слова старинного песнопения. Умиротворенное, ровное и спокойное, как душа, очистившаяся от преходящей суеты мира, оно нарастало с каждым мгновением, становилось всё ближе, заполняя собой беспросветную темень, в окружении которой я уже не чувствовала себя такой потерянной.

Взгляд зацепился за островок света, проступавшего сквозь темную пелену, окружавшую меня до сих пор. Я, не отрываясь, смотрела на него, боясь моргнуть или ненароком отвести глаза в сторону.

Крошечный островок разрастался, обнажая величественную панораму, что пряталась за завесой кромешной тьмы.

Я очутилась в стенах родного храма. Далекий тридцать второй год ещё не коснулся его своей беспощадной рукой, превратив в бесформенную груду камней.

Глядя на развалины, трудно было представить, как выглядел когда-то храм, и каково его внутреннее убранство.

Невероятно, но я стояла напротив Царских врат с изображением на двух створках Благовещенья и четырех евангелистов.

В вязком мареве, расплывающемся от горящих в подсвечниках свечей, лики святых оживали, меняя своё выражение.

Оглянувшись назад, я не увидела ни одного прихожанина, пришедшего на богослужение.

Тихое пение не прекращалось ни на минуту… Однако, удивлению моему не было предела, когда, бросив взгляд на хоры, я не обнаружила там никого из плоти и крови…. Клиросы тоже оказались пусты…

Слышались лишь голоса…

Они заполняли пространств, будто певчие, окружив меня со всех сторон, пожелали остаться невидимыми.