Барби играет в куклы - Ирина Алпатова

Люшка уже было мечтательно закатила глаза, кажется, совсем позабыв о главной теме, но все-таки опомнилась и поспешила меня "утешить":

— Не бери в голову, таких звонков, может быть, еще много будет. Пятая, десятая… ну и что? Мы же не знаем, на что он способен.

Вот в этом и было всё дело, мы не знали. И звонок оставил противное ощущение. И голос… я ему почему-то поверила, а может, мне просто хотелось верить. И неужели в самом деле пятая?

— Ты лучше вот о чём подумай, ну про это самое, про первую брачную ночь. Уж на это он сподвигнется.

Подругу эта тема очень волновала и, пожалуй, раздражала. Может, он больной? Тогда че женится, хотя, потом разберемся… А я разбираться не хотела, с моей точки зрения, это был главный, а может быть, и единственный плюс в моем женихе.

Люшка уже который раз пыталась завести свою шарманку, но я ничего не хотела слышать, даже от неё, хотя прекрасно понимала, что уж это-то верх глупости. Люшка тоже так считала, только на свой лад.

— Не дергайся, а слушай меня. Ты главное, перед этим делом побольше выпей, тогда будет порядок. Так все делают. А тогда уже тебе будет на всё наплевать.

— Меня стошнит, — завопила я, — прямо сейчас.

— А щас-то чего? А тогда очень может, а чтобы не стошнило, я и говорю, выпей побольше…

Накануне свадьбы я совершенно не могла уснуть. Господи, ну сделай так, чтобы утром ничего не произошло! Ну бывает же так, жених вдруг подумает — ба, да что это я делаю, да зачем мне всё это надо? И я не расстроюсь, ни капельки не расстроюсь!

И платье… Оно висело поникшей розовой тряпочкой на стуле и совсем не выглядело торжественным. Ну не пришлось ему побывать на выпускном вечере, так и свадьбу можно пропустить. Потом я обязательно найду повод, чтобы его надеть, я клянусь. Платье, между прочим, тоже не возражало против такого поворота дел, я это чувствовала.

Люшка бушевала как заправский тайфун, когда узнала, что я собираюсь надеть именно этот наряд. Она-то думала, она-то надеялась, да что же он так жлобится! Я даже заступилась за Арнольда — он не жлобится, он предлагал деньги, честное слово! Я сама настояла, я сама так захотела. Имею я право хоть на чем-то настоять?

Георг, подумав, запрыгнул, было, на стул и совершенно непочтительно попытался устроиться среди розовых оборок. А я и не собиралась возражать. Интересно, испорченный наряд может быть поводом для отмены свадьбы? Георг такую ответственность на себя взваливать не захотел и через минуту спрыгнул с таким звуком, будто упал мешок средних размеров, ещё через пять минут мешок мирно спал, придавив мне ноги. А я так и не смогла заснуть.

Кукла сидела лицом к окну и тоже смотрела в темноту. Я так и не решилась засунуть ее куда-нибудь с глаз долой — уж лучше пусть будет на виду, а то я невесть что насочиняю. По крайней мере, я очень подозревала, что в любой момент она может обернуться и озарить меня сияющим взглядом, почти как прожектор. Может, опять сунуть ее в шкаф к Полковнику? Он, дав свое высочайшее разрешение на брак, снова исчез. И это в такое-то время! "Слинял от греха подальше", как-то странно объяснила его отсутствие Люшка. Козетта и та, между прочим, утёрла мне нос. Она надавала пощёчин Генри и объявила, что уезжает в неизвестном направлении — вот вам и малохольная. Одним словом, утром я встала с больной головой.

Подружка невесты, похоже, ночевала под дверью, потому что едва я успела принять душ и почистить зубы, как она была тут как тут. В первую секунду, увидев в дверях подругу, я отшатнулась, придушено пискнув. В поднятой вверх руке Люшка держала огромный чёрный мешок. Что это? Зачем?! Сотрудница похоронной компании, не сводя с меня гипнотизирующего взгляда, длинным бесцеремонным звонком позвонила в соседнюю дверь и рявкнула, не дожидаясь ответа: "Выходи, подлый трус"!

Лёвчик появился минут через десять, и вид у него был не многим лучше моего. Тоже трещит голова, сразу же определила я.

— Немедленно измени морду лица, — уже через секунду скомандовала ему подруженька.

— Ты сначала на свою взгляни внимательно, — огрызнулся Лёвчик. Ничего не скажешь, знаменательный денёк начинался так, как надо.

— Я-то в порядке. А вот ты… Семён, можно сказать, жить начинает, а он тут корчит из себя принца Чарльза. Ты бы ещё с траурным венком припёрся. Не смей портить нам праздник!

Нам! Праздник! Именно поэтому она заявилась с чёрным мешком?

Люшка с громким треском рванула на мешке молнию, и я зажмурилась. Из чёрного нутра хлынула сверкающая алая кровь, тьфу, то есть ткань… И через секунду подруга любовно встряхивала нечто невозможно яркое, усыпанное серебристыми блестками.

— Ты что, на свадьбе главной быть собигаешься, да? — буквально взвился вдруг очнувшийся от спячки Лёвчик. — В конце концов, это пгаздник Ксении, а она тут выпендгиться гешила, понимаешь.

— Да, вот и решила. Так и задумано: наша кроткая розовенькая чика, наш поросеночек, и рядом я — роковая женщина. Про контрасты че-нибудь слышал? Вот пусть все и видят, какое редкое сокровище отхватил молодой муженек! Не то, что я — ам! И съела!

— Заткнитесь оба! Или это я пооткусываю вам головы, — почти завизжала я неожиданно даже для самой себя.

— Ну вот, и в Семёне зверь просыпается, — всё таки сказала последнее слово Люшка, хотя бы и шёпотом.

Зверь во мне, к сожалению, издох, не прожив и минуты. Иначе я ни за что не потащилась бы с Люшкой в салон, где меня усадили в кресло и накрыли красной в белый горох накидкой. Ага, перезрелый мухомор… я стыдливо опустила глаза и больше в зеркало не смотрела.

Люшка буквально шантажировала меня накануне. — Не пойдёшь в салон, значит, тебя причешу я. — Она хищно посмотрела на мои волосы и сделала своими когтистыми пальцами стригущее движение. Газонокосильщик какой-то.

Полина, которую я, между прочим, изо всех мастеров особенно побаивалась, так и сяк крутила мою голову, но при этом болтала с Люшкой, будто они знают друг друга сто лет. А я очень успешно изображала неживой предмет и потела под скрипучей накидкой.

В конце концов, из кресла в зеркале напротив поднялся некто, вроде бы отдаленно напоминающий меня. Полина, может быть, ждала от меня восторгов, не знаю, но я смогла выдавить лишь придушенное "спасибо", мечтая сию секунду оказаться у себя дома.

Только в ванной я решилась взглянуть на свое отражение внимательно. Да, я выглядела довольно мило со сложным сооружением из волос и розочек, чудом державшемся на моём темечке. Этакая тридцатилетняя тётенька, решившая тряхнуть стариной. Все-таки не зря я относилась к Полине с подозрением, неужели это и в самом деле то, что надо? Ну ладно Люшина голова выглядела точно после ведьминского шабаша, всё равно это было лучше, чем моя налаченная пирамида. Пожалуй, надо было отдаться в Люшкины руки.