Алмазные горы. Души нижних миров - Михаил Багнюк

Тренировалась она с упорством и обожала Лима как своего учителя и старшего друга. Она смотрела на него глазами преданной собаки. Уже скоро Лина всецело принадлежала ему. Все с ней было просто, как с куском мыла. Ее любовь была так же яростна, как тренировки, и очень часто утомляла и раздражала Лима. Однако он к ней по-своему привязался. Лим улыбнулся своим воспоминаниям…

– Остынь! Ярость в бою приводит к промахам и влечет смерть, – спокойно говорил Лим, прижимая рычащую девушку коленом к земле, поймав ее на очередном выпаде.

Едва воин отпустил ее, как Лина с остервенением ринулась на него, издав воинственный клич:

– Агн!

– Трезвость и холодный расчет – вот что обеспечивает успех атаки, – продолжал он урок, нависнув над телом опрокинутой навзничь ученицы. – Ярость тебя ослепляет! Напор и натиск хороши, когда ты превосходишь противника, но, если он достаточно владеет собой, победит тот, кто более хладнокровен.

Лина тяжело дышала и кивала, опустив голову. Лим не был уверен, что его уроки шли впрок. Она была упряма, и в тот день Лим безжалостно отделал ее. Девушка, получив множество синяков и порезов, тяжело стонала, но непокорный огонь все еще горел в ее ангельских глазах.

Вскоре Лим отбыл телохранителем к Сате и его донору. С тех пор Лину он не видел, пока Мо Ши не объявил охоту на сбежавшую Юстиниану.

Конечно, Лина выбрала удачное время, чтобы расправиться с отрядом Тимура. Она разгадала хитрый маневр командира и выбрала верный путь именно тогда, когда отряд разделился. Но ей нужно было позвать Лима. Самонадеянная девчонка решила доказать ему, своему учителю, что может справиться сама. Но первое столкновение с опытными воинами погубило ее. Лим нашел бездыханное тело Лины, закиданное трупами собак и ветками деревьев. Грязный бесполезный комок – вот все, что от нее осталось.

И вот сейчас у его ног лежит ее двойник. Кто она: сестра или имитация?

Лим рассек одежды на бездыханном теле девушки, столь напоминавшей Лину. Такая же маленькая грудь и прозрачная белая кожа, только все тело ее покрывали восточные татуировки. Словно она была оторванным листком книги. Лим ощутил к ней странное влечение, но отогнал этот морок. Если Мо Ши будет доволен, он подарит своему гонцу вторую Лину. А эта, наверное, такая же фанатичка, которая была по-собачьи предана Сулейману. На шее мертвой девушки Лим увидел флакон-амулет. Снимая его, он улыбнулся. Еще одна полезная находка за сегодняшний день. На боках флакона красовались искусно выгравированные змеи, которые, сплетаясь в узор, образовывали выпуклый клубок.

– Если я не ошибаюсь, это именно то, что нужно. – Лим отвернул крышечку флакона и, осторожно понюхав его, отпрянул.

Да, это было именно то, что он предполагал. Зелье «Змеиные чары». Разлив содержимое флакона по телам убитых, Лим услышал шипение. Гады уже начали сползаться на призывный аромат. Кони зафыркали и стали отчаянно бить копытами. Еще через некоторое время змеи войдут в раж, образуют клубки и будут кидаться на любое двигающееся существо. Если они не найдут себе жертву, то свои смертоносные полые зубы станут вонзать друг в друга или даже в собственные хвосты. На смену погибшим будут приползать новые. Из этого кольца вряд ли кто выйдет живым.

Над головой Лима закаркала вестница смерти. Она сзывала своих товарок на пир.

– Мерзкая тварь! – выругался Лим, глядя на птицу-предательницу. Нужно было спешить. Он оседлал одного из скакунов, а второго с небольшим грузом воды и провианта повел за собой в поводу.

Лишние сутки едва не доконали отряд. Многим виделись миражи. Если бы не магические способности Юстинианы, сумевшей вызвать короткий проливной дождь в этих безжизненных краях, вероятнее всего, коней они бы уже потеряли. Наконец вдали показались, подобно зеленому парусу, высокие кроны пирамидальных тополей. Мираж трепетал в мареве горячих потоков воздуха. Люди восприняли это видение скептически, но Тимур обрадованно выдохнул:

– Наконец-то!

– Разве это не мираж? – переспросили его одновременно Нерк и Юстиниана.

– Нет. Почувствуйте ветер...

Волна влажного ветра омыла их лица. Пряный лавр и горьковатая лаванда, розы и ирисы проникли в ноздри и придали сил. Лошади встрепенулись и рысью припустились к заветному зеленому островку оазиса.

Роскошь и краски оазиса невозможно представить, если однажды не увидишь его сам. Еще полчаса назад ты, умирая от жажды, тащился по пустыне, а сейчас уже отбиваешься от торговцев с огромными подносами, полными сочных фруктов. Разносчики воды, отойдя в сторону, уступают место людям с серебряными запотевшими кувшинами, в которые налит лимонад до такой степени холодный, что сводит зубы. И всюду идет торговля: лукум, вяленая рыба, специи, краски, причудливые мозаики, ковры, посуда. И все словно ждали только тебя. Ты идешь, словно король, дорогу которого устилают лепестками роз, а люди сгибают свои спины, приветствуя твое появление. Птицы, также нашедшие себе приют в этом райском уголке, буквально путаются под ногами, изумляя своим диковинным оперением. Ты сколько угодно можешь плескаться в фонтане с водой, пока наконец не промерзнешь так, что зуб на зуб перестанет попадать.

Несмотря на то что фонтаны пышно украшены золотом и лазурью, никто не посмеет тебе даже слово сказать, будь ты хоть последний бродяга. Это священное правило оазиса – принимать всех. Иначе этот источник жизни может постигнуть горькая участь нескольких оазисов древности. Как только за воду надумывали брать деньги, источники покидали свое русло и оазисы, невзирая на все мольбы и попытки раскопать родник, исчезали. Не более чем через неделю оазисы стирались полностью, погребенные красными песками пустыни.

Тимур видел, как мимолетное счастье охватило всех его спутников. Юстиниана будто изнутри светилась и впервые с того момента, как он увидел ее, не скрывала радости, умиляясь маленьким зверушкам и благоуханным цветам. Наконец девушка купила себе большой поднос с вишней и съела ее столько, сколько не едала в целом за время их похода.

Нерк буквально летал, принося Юсте всевозможные мелочи, чтобы заслужить внимание и улыбку. То заколка, то духи, то восхитительное шелковое платье. К досаде Тимура, Нерк так умело вручал подарки, что Юстиниана не находила возможности отказаться. Вот эту замечательную заколку ему, видите ли, дали в довесок к кинжалу и перевязи, которые он покупал для себя, а платье вообще взял потому, что «у купца не нашлось сдачи». Этот нетопырь принял облик белоснежного голубя! Он ворковал, ворковал, ворковал… И оказывался знатоком буквально во всем. И духи, и музыка, и украшения. А когда он решил притащить Юстиниане пушистого белого котенка, цена которого здесь превышала стоимость трех милительских жеребцов, то соблаговолил поинтересоваться заранее, хочет ли девушка такого зверька. Предлог был невиннейше благовидным: