На рандеву с тенью - Татьяна Степанова

— А Веру он, по-твоему, любил? — задала Варвара свой любимый вопрос.

Катя пожала плечами. Признаков горя и печали в ту их единственную встречу с Новосельским она что-то не заметила.

— Но со временем у него начали закрадываться подозрения насчет Ледневой. Он начал за ней следить В тот вечер, когда мы видели его машину у лагеря, он этим как раз и занимался. Получив повестку в милицию, он решил позвонить Ледневой И она испугалась не на шутку и уговорила его пока не ходить на допрос, дать ей время подумать. После разговора с Колосовым Новосельский еще более уверился, что дело совсем не в арестованном Мальцеве и что милиция не считает это дело вполне законченным. Он снова позвонил Ледневой и потребовал денег, угрожая в противном случае рассказать следователю, как к нему попали те фотографии. И Леднева сразу же согласилась их у него выкупить Назначила встречу на четыре часа утра — так ей было удобнее уехать из дома незамеченной. Островских принимал снотворное, потому что после пропажи дочери совершенно не мог спать и сердце уже не выдерживало. Леднева сказала новому шантажисту, что привезет деньги. Новосельский согласился встретиться и кончил печально, как мы знаем Она оставила его тело в машине, предварительно забрав снимки и подбросив на место убийства ароматизатор, украденный у Гордеевой.

— Для чего?

— Ну, лиса всегда заметает следы. Это убийство на Мальцева уже нельзя было свалить. И на Баюнова, который сидел, тоже. Нужен был какой-то новый отвлекающий маневр, чтобы пустить следствие по ложному следу. Одной из жертв была спасательница Железнова И Лариса Дмитриевна как человек умный подозревала, что милиция интересуется лагерем спелеологов. Гордеева сама об этом докладывала ей по телефону Так отчего же не подкинуть нам новую любопытную улику для размышления?

— А получилось, что она сама себя перехитрила. Чувство меры ей изменило. Впрочем, когда столько крови льется, где уж тут меру знать, — сказала Варвара — А нам просто повезло. Мы чисто случайно нащупали тот самый нужный конец, который...

— Не случайно, а интуитивно, — ревниво поправила Катя. — Мы ведь сначала просто решили проверить очередную версию. Все зависело от звонка Гордеевой и ответа Ледневой.

— А она... видимо, она уже настолько привыкла к попыткам шантажа, что не задумывалась, как надо поступать. А ведь в Гордееву она выстрелить не побоялась, хоть и день был и очень близко от гольф-клуба!

— Ну, та ведь из осторожности ей приближаться к себе запретила, так что ножом не очень воспользуешься. А живой ее она отпускать не собиралась. Тем более понимая, что тела нашли и тайна пистолета раскрыта. Кстати, — Катя усмехнулась, — Никита мне тут знаешь что заявил? Это, мол, вам просто повезло, что вы взяли ее с поличным, с пистолетом. Если бы она его выбросила, то выводы баллистической экспертизы насчет пуль ничего бы в суде не стоили. Без самого ледневского «Макарова» пули не стали бы уликой обвинения. Ведь давно уже существовало заявление в милиции, что пистолет кем-то украден. И никто бы не доказал, что воровка именно Лариса Дмитриевна.

Варвара кивнула. Как следователь, она хорошо понимала, что это так. Что улики и доказательства, пусть самые очевидные и бесспорные, совсем не истина в последней инстанции, а лишь исходный, рабочий материал для импровизации. Которая, если сильно повезет, может оказаться удачной.

На этот раз вроде повезло.

— Ну и что дальше будет, как думаешь? — спросила она.

— Суд и хороший адвокат. Въедливый, цепкий и злющий как собака. Другого, будь я на ее месте, я бы не наняла, — ответила Катя. — А там уж...

— А Баюнова выпустили, — внезапно сообщила Варвара. — Его адвокат жалобу в суд накатал. А Быковский от своих показаний отказался. Сказал, что это оговор. Суд Баюнова и выпустил. Он съехал из комплекса, забрал ребенка, тещу и сразу первым рейсом улетел в Карловы Вары. Ребенка там в санаторий определил, а сам при нем.

— Ну и хорошо, — сказала Катя. — Лишь бы ребенок поправился.

И они с Варварой переглянулись.

— А Мальцева тоже в больницу увезли. А в «Пчеле» теперь по следам событий Хэллоуин чуть ли не каждые выходные теперь справляют. Словно аттракцион какой. И Шведа наняли группы водить в Съяны, в тоннель Луноликой, — продолжила Варя. — Лизунов жаловался — столько народу, что хоть дополнительный пост у моста открывай. Впрочем, Лизунову теперь не до этого. В отпуске он. Вроде в Питер уехал, наши говорят. К ней... Хотя... я очень сомневаюсь, что она его приглашала.

Они помолчали, вспоминая Гордееву. Странно, но Кате показалось, что беседовать о Баюнове и его сыне ей сейчас гораздо приятнее, чем об этой экстремалке, которая им так помогла...

Варвара снова вздохнула. «Ну, сейчас спросит, любит ли Лизунов Гордееву, как я думаю, — решила Катя. — А серьезно, как я-то думаю? А?»

Но Варвара сказала совсем другое:

— А мне все равно многое непонятно. С убийствами-то мы разобрались, а вот...

«Убийства — не самая сложная загадка», — согласилась и Катя. А вслух предложила:

— Ну, посидели, отдохнули? Айда пеликанов смотреть!

И они пошли к вольеру пеликанов. А потом смотрели тигра, фламинго и белых медведей. И тысячу раз отвечали Катюшке Маленькой на ее тысячу сто вопросов, отчего у леопарда черные пятна, почему курица кудахчет и зачем рыжей лисе в тесной клетке такой пушистый длинный хвост.

Чтобы заметать следы. Для чего же еще.