Сон-трава. Истории, которые оживают - Елена Воздвиженская

внешние раздражители, музыку, голоса соседей, шаги, чьи-то ссоры и сигналы машин за окном. Пока однажды не случилось это.

В тот вечер я был дома, мне выпало счастье целых трёх выходных подряд, поскольку напарник «вернул» мне должок, суточное дежурство. В первые сутки я выспался как сурок. А на вторую ночь решил устроить себе киносеанс с просмотром старого доброго фильма советской эпохи. Заказал себе пиццу и устроился поудобнее в кресле.

Примерно в одиннадцать часов ночи я увидел, что на стене появилась какая-то тень. Размером около метра в высоту, с нечёткими неясными очертаниями, она повисла на стене, противоположной от окна, чёрным густым пятном. Я просто заметил её краем глаза, не придав никакого значения. Ну тень и тень. Мало ли. Машина мимо проехала или ещё что. Я продолжил смотреть фильм. Но через несколько минут боковым зрением я уловил какое-то движение в комнате.

Я встал, прошёлся по залу, а затем и по всей квартире. Естественно, никого кроме меня тут не было. Я уже направился к своему креслу, как прямо мне под ноги бросился мой кот Кузька, рыжий толстый котяра, которого обычно не сдвинешь с места, а тут на тебе, такая прыть. От неожиданности я замер на месте, а кот, расфуфырившись как шар, подняв хвост трубой и выгнув спину, грозно зашипел, глядя в зал. Но там никого не было!

Я, конечно, не робкого десятка, десять лет работы на скорой – занятие не слабонервных, однако тут и я задумался, внутри нарастало волнение и смутное предчувствие чего-то нехорошего.

Осторожно заглянув в комнату, я убедился что там по прежнему всё на своих местах и нет ничего необычного. Но витало в воздухе нечто такое, что трудно объяснить словами, некое ощущение чьего-то присутствия. -Так, – сказал я сам себе, – Ну всё, доработался. Пожалуй лучше лечь спать. Я выключил телевизор и устроился поудобнее на диване в зале, спальня моя была пока абсолютно пуста, до её обстановки руки ещё не дошли.

Кузька вроде тоже успокоился, сел в моих ногах, уставившись на стену. Я проследил за его взглядом. Может муха там какая залетела или ещё кто? И тут я снова увидел её – тень. Теперь она переместилась чуть дальше в угол и слегка покачивалась.

– Да что за ерунда? – подумал я и начал размышлять, – Деревьев за окном нет. Машин на дороге не видно, изредка проедет какой-нибудь припозднившийся водила да и всё, район тут спальный, сильного движения и днём-то нет. Моя мебель не может отбрасывать такую тень. Да у меня и из мебели-то шкаф, диван да пара кресел. Причём шкаф стоит в прихожей. Что может отбрасывать такую тень?

Так и не додумавшись до чего-то определённого, я начал засыпать. И только я провалился в неглубокий и поверхностный сон, как почувствовал, что на моей груди лежит или сидит что-то тяжёлое, давящее так сильно, что мне тяжело дышать. Я открыл глаза и то, что я увидел, никак не поддавалось логике. На моей груди сидело мохнатое существо, всё покрытое короткой чёрной шерстью. Руки его были короткими, с длинными тонкими пальцами с когтями. Этими пальцами существо ощупывало моё лицо, внимательно глядя мне в глаза. Но самое страшное было не в этом, а вот в чём – у существа было человеческое лицо… Это было лицо младенца, с чёрными, как смола, глазами.

Увидев, что я проснулся, существо скривило свой рот в злобной ухмылке и захихикало, а я заорал во всё горло и вскочил с кровати, отбросив от себя жуткую сущность. Мне это удалось и я, выскочил в прихожую. а затем и в подъезд. Захлопнув за собой дверь, я стоял тяжело дыша и приходя в себя.

Внезапно отворилась соседская дверь и на площадку вышел дядя Миша, мужичок лет пятидесяти с чем-то, которому я пару раз делал уколы на дому.

– Ты чего? – спросил он меня, – Это ты орал, Санёк?

Я молча кивнул в ответ, не в силах что-то произнести. Перед моими глазами всё ещё стояла мерзкая ухмылка той твари.

Дядя Миша махнул мне рукой, пригласив к себе. Через несколько минут мы уже сидели на кухне, а на плите шумел чайник.

– Простите, что разбудил вас своими воплями, – извинился я, придя в себя.

– Ерунда, – ответил дядя Миша, – Я ведь один живу, сам знаешь, могу и до утра просидеть с книгой. Вон их у меня сколько.

Библиотека у него и вправду была знатная, несколько шкафов с книгами сверху донизу. Признаться, до него я вообще ни у кого не видел такого количества книг дома, хотя и сам заядлый любитель почитать что-то стоящее. Собственно на этой почве мы с дядей Мишей и сошлись.

– Ну а чего случилось-то у тебя? Кошмар приснился? – поинтересовался сосед, разливая по чашкам горячий чай.

– А? А, ну да, ну да, кошмар, – рассеянно покивал я, боясь рассказать то, что я увидел на самом деле, ведь это бы означало, что в медицине я теперь могу пребывать лишь в качестве пациента, да и то не в самой приятной её отрасли.

– Ну ладно, коли так, – сказал дядя Миша, шумно отхлёбывая чай, – А то я уж было подумал, что этот приходил снова.

Я насторожился.

– Какой ещё – этот? – осторожно спросил я.

– Да заложный. Давно уж его тут не видали. Думали пропал вовсе.

– Дядь Миш, расскажи, что это за неведомая зверушка? – попросил я. Дядя Миша внимательно посмотрел на меня, а после начал рассказ.

– В квартире-то этой, которую ты купил, Пантелеевна жила.

– Ну, знаю, – ответил я.

– Знаешь, да не всё, – буркнул дядя Миша, – Ты дальше слушай. Пантелеевна эта занималась разными делами нехорошими, ну там приворожить, отворожить, порчу навести, на картах погадать и всё такое, в общем, сам понимаешь, наверное, что не от Бога это всё. На шее-то, гляжу, крестик у тебя, крещёный значит, должен понимать что к чему. Я кивнул.

– Так вот, – продолжил сосед, – Поначалу-то она ничего не умела, так названье одно, шарлатанка она была, прямо сказать, дурила людЯм головы. Раз соврёт, другой, ну и потихоньку люди-то кумекать стали, что она врёт им. Ходить к ней перестали. А тут времена грянули как раз тяжёлые, перестроечные, денег нет, жрать нечего, заводы закрываются, всё рушится. Люди тогда как с ума посходили от горя, кто во что ударился.

И у Пантелевны тогда муж попал тоже под сокращение, ну и помыкавшись туда-сюда, от безысходности или ещё от чего взял да и… В общем нашла она его на люстре, уже остыл. А она тогда только-только третьим ребёнком забеременела, даже мужу ещё сказать не успела, не знала, говорит, как подступиться. Этих-то двоих кормить нечем, а тут ещё вот, третий. А теперь и мужа нет. Что делать? Как быть? Решила она от ребенка избавиться, да что-то там не заладилось, уж не знаю что, я в бабских делах не смыслю, ну и не сделали ей эту процедуру, а там и сроки прошли. Но в итоге всё равно ребёнок этот умер у неё. Сразу, как родился. Мы и не ведали что и от чего. А после и узнали страшную правду.

Я откуда знаю-то всё, Пантелевна раз с женой моей покойной разговорилась, и понесло её, разоткровенничалась, сроду ни с кем ни слова, а тут. Заявилась к нам, вроде как просто по-соседски, одно-другое, и тут она всё и выложила, то ли душу ей облегчить захотелось, то ли уже не могла терпеть больше как заложный к ней ходит, но вот что она моей супружнице поведала. Когда Пантелевна беременная была, помыкалась она тоже, работы нет, и решила она вновь начать людей принимать, гадать да ворожить. Авось прокатит.

И вот однажды один обманутый клиент её чуть и не пришил, нагадала она ему там чего-то эдакого, а оно и не сбылось, естественно. Еле удалось ей выпутаться из той истории. И вот тогда в сердцах и слезах, она возьми