Игра с огнем - Клаудиа Дэйн

Никогда еще он не встречал подобных женщин.

Он горел желанием как можно лучше узнать ее во всех отношениях.

Он не знал ни одной леди, которая решилась бы подстроить свидание с конюхом только ради того, чтобы научиться целоваться. Теперь Айвстон верил ей. Пенелопа была слишком прямолинейна и откровенна, чтобы опускаться до лжи. Она не видела ничего предосудительного в том, чтобы задействовать обстоятельства и людей для достижения своей цели.

В этом было что-то порочное, но ему нравилось. Тем более было обидно, что она наотрез отказалась продолжать с ним отношения. Хотя он явно ее заинтересовал. Айвстон не сомневался в этом, но Пенелопа была так одержима Иденхемом, что не замечала ничего вокруг. Единственный выход Айвстон видел в том, чтобы вновь вернуть ее расположение.

Задача не казалась очень сложной. Лишь одно упоминание имени Элизабет Грей вызвало у Пенелопы приступ ревности. Айвстон не сомневался, что не пройдет и двух часов, как она снова окажется в его объятиях, не Элизабет, а Пенелопа, конечно. Правда, он и понятия не имел, как это сделать, но одно знал наверняка — будет весело.

Глава 18

— Дорогой, ну наконец-то! Я уже не надеялась увидеть вас сегодня, — сказала София герцогу Иденхему. — Леди Ричард, вы, как всегда, прекрасны. Нужно чаще появляться в Лондоне. Поверьте, светские развлечения пойдут вам на пользу.

Герцог Иденхем и леди Ричард были самыми прекрасными созданиями, которых Англия когда-либо производила на свет. Их лица были совершенны, черты изящны, глаза выразительны, а фигуры безупречны. Они были необыкновенно милы и очень несчастны, ибо их браки не оправдали ожиданий, уступив место разочарованию.

Дорогого Иденхема преследовал злой рок, ибо все три жены отдали Богу душу, буквально не выдержав его мужской силы; Кэтрин была ранена в самое сердце изменами мужа. Хотя она выходила замуж по любви, лорд Ричард, человек необыкновенно милый, но с сомнительной репутацией, постоянно искал приключений на стороне. Он изменял часто, не думая о последствиях. Поскольку он побывал и в постели леди Пейнтон, этот прием был чрезвычайно важен для леди Ричард. Пришло время раз и навсегда похоронить прошлое, естественно, не в прямом смысле этого слова, — София была далека от мысли, что очаровательная леди Ричард способна физически уничтожить леди Пейнтон. Это положило бы конец той замечательной жизни, которая ожидала ее впереди.

— Мне вполне хватает заботы о детях, леди Далби, — ответила Кэтрин и вместо приветствия едва коснулась губами щеки Софии.

— Этого никто у вас не отнимет, — сказала София и пристально посмотрела на Кэтрин. — Но однажды в детской зазвучат голоса ваших собственных детей. Если снова выйдете замуж.

— Я довольна тем, что занимаюсь детьми брата, София, — задумчиво сказала Кэтрин. — Очень довольна.

— Неужели? — улыбнулась София. — Это просто замечательно. Обычно в Лондоне все чем-то недовольны. Вы можете стать родоначальницей нового модного поветрия. Очень на это надеюсь. Все новое так возбуждает, — добавила она.

— Я оскорблен до глубины души и не собираюсь больше это выслушивать, — ухмыляясь, заявил Иденхем. — До сих пор меня не покидала уверенность, что самый возбуждающий джентльмен в городе — это я. Именно вы, София, убедили меня в этом. Вы так непостоянны. И что мне теперь делать?

Иденхем был в великолепном расположении духа. Да и как ему не радоваться, если он смог наконец вывезти любимую сестру в свет? Нет ничего хорошего в том, чтобы безвылазно сидеть в четырех стенах, да и в голову постоянно лезут дурные мысли, а это еще хуже.

— Вы будете, мой дорогой, стоять здесь и слушать меня, пока я вас не отпущу, — сказала София, деликатно подталкивая их к укромному местечку у одной из стен парадного зала, сплошь увешанной большими зеркалами, чтобы побеседовать с братом и сестрой наедине. Наедине? Рядом с зеркалами? Но София прекрасно понимала, что делает. — Вы, конечно, слышали о пари?

— О каком пари? Боюсь, я ничего не знаю об этом, — сказал Иденхем.

— Оно касается Иденхема? — спросила Кэтрин, с беспокойством оглядываясь по сторонам. Почти все с интересом смотрели на нее, ибо она после кончины любимого мужа, которая пришлась так кстати, не появлялась в свете.

Кэтрин была в белом муслиновом платье строгого классического покроя; белые лайковые перчатки сидели безукоризненно, без единой морщинки. Украшений она не носила; все знали об этом и за глаза осуждали ее, что ужасно раздражало Кэтрин. На фоне остальных леди она являла собой образец классической красоты и девственной чистоты. Темно-каштановые волосы были уложены в высокую женственную прическу; глаза цвета лесного ореха казались огромными на прекрасном лице с тонкими благородными чертами. И в физическом, и в духовном смысле Кэтрин была полной противоположностью Бернадетте, леди Пейнтон, и для большей части населения Лондона, женской части, конечно, оставалось загадкой, как лорд Ричард мог променять постель жены на постель Бернадетты. Однако для мужской части населения все было предельно ясно.

София благодаря богатому жизненному опыту тоже это понимала, но тем не менее считала лорда Ричарда глупцом и не чувствовала ни малейшего сожаления, когда его убили на дуэли. Она была готова побиться об заклад, что Кэтрин тоже не оплакивала его. Во всяком случае, ей хотелось так думать.

— Естественно, дорогая, оглянитесь, зал готов взорваться от напряжения, — пояснила София. — А теперь я должна подготовить вас, Иденхем. Дело в том, что пари относительно того, что вы женитесь на мисс Прествик, не единственное в книге клуба «Уайтс», кто-то, вам придется самому догадаться кто, сделал ставку на то, что Пенелопа станет женой лорда Айвстона. Дорогой, у вас появился соперник. Весь Лондон собрался сегодня здесь и сгорает от любопытства, кому же достанется прелестная мисс Прествик. Вы готовы к сражению?

Иденхем даже глазом не моргнул, что делало ему честь, и именно поэтому София считала его таким привлекательным.

— Надеюсь, мне не придется участвовать в рыцарском турнире на лошади и с пикой наперевес? А остальное меня не беспокоит. Опять пари. И кому это нужно? Все просто помешались на пари. Поймите меня правильно, я не боюсь быть упомянутым в книге клуба «Уайтс». Но разве мисс Прествик не должна волноваться о своей репутации?

— Теперь я вижу, что вы мало общались с мисс Прествик, — мягко сказала София.

— Она настолько фривольная? — спросила Кэтрин.

— Нет-нет, — ответила София, — мисс Прествик… практичная.

— Практичная. Но в этом нет ничего предосудительного, — сказала Кэтрин. — Хью, ты собираешься жениться еще раз?