Там, где бродили львы (с иллюстрациями) - Гарет Паттерсон

Постскриптум

Многие страны Африки пришли в движение и громко заявили о себе уже после того, как я написал эту книгу. В Южной Африке наступил век новой политики, которая надолго определит судьбы этой земли и ее населения. Я очень надеюсь, что все эти коренные изменения принесут новое видение реальности и помогут жителям Южной Африки лучше понять всю необходимость защиты дикой природы. Я знаю, что будущее этих земель – в руках тех детишек, живущих среди холмов, о которых я упоминал в первой главе.

Ботсвана сегодня продолжает развиваться, усиливая деятельность по охране природы – этого самого ценного наследия прошлого. Думается, свет этих новых идей будет становиться все ярче.

Независимость пришла и в Намибию. Некоторые энтузиасты охраны природы сильно опасаются за судьбу здешних природных богатств. Но на место страха должна прийти надежда, поскольку в последние годы в черной Африке появилось гораздо больше национальных парков, чем их было во времена колониализма. Те люди, что стоят у власти в Намибии, вне всякого сомнения, понимают, насколько эти резерваты важны для всей экономики страны. Сейчас, когда ЮАР уже не контролирует территорию Намибии, здесь в ближайшем будущем могут появиться блестящие возможности для проведения сафари для тех, кто стремится попасть в нетронутые цивилизацией места.

Во время работы над этой книгой, да и позже, я почувствовал, что широкая публика стала лучше осознавать угрозу, нависшую над планетой. В Южной Африке многие, в отличие от прошлых лет, охотно откликнулись на призыв «Сохраним носорогов!». Моя знакомая, белая африканка, живущая в Дурбане, собирает денежные средства в помощь этой программе. Как-то к ней подошел ее черный соотечественник и с явным сочувствием вручил ей взнос – два ранда. Отдав деньги, человек спросил: «Действительно ли это поможет спасти носорогов?» По его щеке скатилась скупая слеза. Моя знакомая ответила: «Да, да, конечно!» – и сама при этом едва удержалась от слез. Белые и черные граждане ЮАР, бывшие так долго разделенными политически, а также культурными традициями, ныне вместе думают об африканской природе, и это говорит о том, что Африке суждено возродиться.

Вскоре после завершения этой книги я вернулся в Кора и приступил к совместной работе с Джорджем Адамсоном. Мой приезд сюда совпал с разгаром форменного кризиса в жизни этих мест. Вооруженные банды из Сомали начали широкомасштабное уничтожение слонов по всей Кении ради их бивней. Уже на следующий день после моего приезда в Кора я наткнулся на раздувшиеся от жары трупы слонихи и ее детеныша, лежавшие рядом, – мать и дитя. Бивни обоих зверей были вырваны и похищены. Сострадание к невинно убиенным и гнев охватили меня. Ужасно было то, что Джордж Адамсон, отдавший всю свою жизнь делу охраны природы Африки, на закате лет был вынужден мириться с бессмысленной жестокостью и с насилием по отношению к тем существам, которых он так любил. На следующий день браконьеры, промышляющие слоновой костью, убили двух объездчиков заповедника; третий, тяжело раненный выстрелом в спину, едва добрался до лагеря Джорджа. В ответ на эти события президент Кении Арап Мои издал указ, предписывающий стрелять в браконьеров без предупреждения, чтобы воспрепятствовать их насилию над людьми и животными.

Работая рука об руку с Джорджем, я приобрел учителя и источник вдохновения. Но мне даже в голову не приходило, какие страшные события могут разыграться здесь в последующие несколько месяцев. Не прошло и года после гибели двух объездчиков в Кора, как сам Джордж был убит двумя людьми из его прислуги. Это злодеяние, совершенное преступниками в погоне за слоновой костью, разрушило наши последние связи с Африкой прошлого. Прервав жизнь бесстрашного борца за благополучие львов, преступники погубили свои черные души.

Джордж умер, как умирают любимые им львы – сражаясь за свою жизнь, отданную другим. Это была страшная потеря для меня, но я понял, что должен продолжить его дело.

Для меня афро-азиатский символ вечности – змея, пожирающая свой хвост, – означает жизненный цикл внутри цикла существования вселенной. Сегодня я вновь на своей любимой земле, где впервые узнал львов и всей душой привязался к ним. Я работаю в нетронутом буше заповедника Северного Тули в Ботсване. Рядом со мной живут три юных льва, оставленных мне в наследство Джорджем и возвращенные мной в дикую природу. Я привез этих зверей из заповедника Кора, будущее которого оказалось под вопросом после смерти Джорджа. Я вернулся домой, и эти львы нашли здесь приют для себя. Сегодня африканский лев вынужден бороться за свое существование и благополучие. И я собираюсь приложить все усилия для лучшей охраны моих трех любимцев и всех обитателей заповедника Тули. Эту мою глубочайшую привязанность ко всему живому – и ко львам, – возможно, лучше выразят стихи Френсиса Ннаггенды:

Умершие – не в земле:Они – в шелестящей листве,Они – в стонущем под ветром лесу,Они – в журчащей воде ручья…Они продолжают жить.Когда наши предки вспоминали Творца,Они говорили – Он с нами.Он с нами, когда мы спим,Он с нами, когда мы выходим на охоту,Он с нами во время праздничных танцев.

Книга вторая

Посвящаю Джулии с любовью и благодарностью и памяти моего сына, пусть не по крови. но по духу бесконечно родного.

Жизнь облаков суть расставания и встречи, Улыбка и слеза.

Любовь своей не знает глубины До часа расставанья.

Пролог

Мбатиан – так называется самая высокая вершина Кении, устремившаяся ввысь над склонами из камня и снега. Его близнец – другой великий пик – называется Нелион. Эти рвущиеся к небу горные вершины были наречены в честь двух знаменитых братьев, вождей племен масаи, живших столетие назад и прославившихся как ясновидцы и мастера религиозных таинств. К северу от этих гор лежит пограничный район, где жаркие дни и холодные ночи и где пять лет тому назад жила Безымянная львица.

И был у той львицы верный рыцарь – огромный лев с желто-коричневой, золотой гривой, венчавшей его как царя дикой природы. Прошли недели со времени их страстной встречи, когда львица почуяла приближение родов и сыскала себе потаенный уголок, чтобы произвести и выкормить в нем потомство. Здесь, в укромном местечке, откуда открывался вид на гору Кения, она породила троих детенышей – троих львят, чьи судьбы слились с моей судьбой и о чьих жизнях я поведу речь.

О них и будет мой рассказ – о льве по имени Батиан и его сестричках Фьюрейе и Рафики – ПОСЛЕДНИХ ИЗ СВОБОДНЫХ.