Симфония убийства - Игорь Лысов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Игнатьев не вмешивался, не притирался к славе — он тихо служил своему пониманию предназначения человека. А наверху никакой разницы не находили — колония Игнатьева была передовой.
Сергей Иванович не пропускал ни одного концерта и с удовольствием разъезжал по колониям с гастролями двух маэстро. Он стоял в сторонке от общей массы любителей вокального искусства и думал о своем.
На одном из таких гастрольных концертов, уже в конце, на поклоне Щегла и Силы, к Игнатьеву подошел дежурный офицер и, перекрикивая аплодисменты, ор и топанье, прямо в ухо прогремел треснувшим от наслаждения голосом:
— А этот ваш Сила — молоток! Вот дает жару, вот подлец!
Коллега лыбился во все лицо и не понимал, почему это Сергей Иванович не разделяет этой радости.
К тому же случилась еще одна радость — в колонии появился аферист-контрабасист Богаев. Аферист он был слабый — всего на три года потянул, а вот музыкантом он был от Бога — и щипок и смычок в его руках были неподражаемы…
Сила и Бог (как-то непроизвольно контрабасисту Богаеву была назначена эта кличка, хотя Игнатьев вызывал авторитетных зэков и уговаривал их поменять ему прозвище) сидели за чифирем и болтали об искусстве — тут было чему поучиться Виктору, хотя и Бог отдавал себе отчет, что имеет дело с гением.
Разговор всегда оканчивался одним и тем же вопросом, сто раз уже обговоренным и решенным: что лучше, свобода в музыке и тюрьма для тела или наоборот? Сила склонялся к первому, Бог требовал свободы: и музыки, и тела! Щегол тоже присутствовал, но голоса не имел — чернуху он смешивал с молоком — берег свой дар!
В один из таких вечеров охранник прервал разговор трех маэстро и позвал Силова к начальнику. На столе Игнатьева лежала амнистия для Силова — из пяти лет он пробыл в колонии четыре: примерным поведением и вкладом в воспитание заключенных вышестоящим начальством решено было отпустить на волю Силу и пожелать ему счастливой жизни.
— Когда? — спросил Виктор.
— Утром машина отвезет тебя в райцентр. Там все скажут, помогут и так далее…
— Я не могу, не поеду, — твердо произнес Сила. Твердость уже выработалась в колонии, если он так сказал, так и будет. — Не поеду, у меня в субботу концерт…
Игнатьев не стал спорить. Позвонил в управление колониями и объяснил им всем там, тупым, что концерт отменить невозможно — пусть ждут. На том конце провода ржали, переговаривались — Сергея Ивановича это нисколько не смущало. Он терпеливо ждал резюме. Решили так, как сказал Сила — в воскресенье, так в воскресенье! Позвонят жене — пусть встретит.
Последний концерт прошел иначе обычного. Бог перед началом объявил, что Сила освобождается и… Дальше договорить не дали — стихали только на музыку. Как только Виктор замирал дирижерской палочкой — взрывались опять. Охранники плюнули на обязанности — топали и орали вместе с зеками…
В райцентре у входа Игнатьев подал руку Силе, пожал ее со всей мочи, Виктор поморщился даже:
— Спасибо, Виктор Викторович, спасибо. И прощай…
— Я вернусь. Заберу Людмилу и вернусь. Дети сами решат — Саня, конечно, поедет с о мной…
— Не вздумай, Виктор, не вздумай… дай им жить по-ихнему. Не тащи за собой, прошу тебя.
— Ладно, разберусь, — мужчины обнялись…
Начальник управления колониями выдал все документы, поздравил с освобождением, поблагодарил и заговорщицки добавил:
— Жена ждет, самолет ждет, Третья Парковая спит и видит… Счастливого пути, товарищ Силов…
Аэропорт встретил легким накрапывающим дождем. Людмилы среди встречающих не было. «Это и хорошо», — подумал Виктор и нанял такси до Южного кладбища. Он решил навестить Ковальчука, того, в красном шарфе, которого он никогда не видел… И которого засчитали Силову как первое убийство.
Спросив у работника, где место похороненных четыре года назад, побрел по тропинкам среди заросших травой, цементом и крестами могил.
Отыскав Ковальчука, он остановился. Сложив руки в карманы, он смотрел на могилу неизвестного — она была ухоженна больше всех, свежие цветы говорили о недавнем посещении. Виктор не знал, курил ли Ковальчук, но на всякий случай достал сигарету и нагнулся к цементной площадке с цветами.
Глухой шлепок ударил Силова, он уткнулся во влажную землю. Дождь перестал накрапывать, теперь он уже владел полными своими правами. Падая, Виктор обернулся, он хотел увидеть стреляющего — перед ним стоял совсем незнакомый мужчина.
Кровь, текущая изо рта, тут же смывалась дождем… Виктор лежал мертв.
Мужчина, перепрыгивая через могилы, побежал к противоположному выходу. Двадцать-тридцать прыжков — появился забор, калитка — на грунтовой дороге стояла машина…. Мужчина нырнул в автомобиль:
— Все, — машина тронулась и быстро затерялась среди таких же автомобилей, водители и пассажиры которых совсем не знали, чем им заниматься в воскресенье, когда идет дождь.
— Ты только куртку сними. И ботинки тоже… Там, в пакете, есть сменка, — раздался совсем не суровый голос водителя, а нежный — с милыми неправильностями. Женский голос — за рулем была Лиза…
2014–2019
Москва
Лысов Игорь Владимирович
+79154124970
