Охотница - Сьюзен Кэррол

— А незнакомец, который потребовал встречи с отцом Баллардом?

— Было слишком темно, и я не сумел подобраться ближе, чтобы разглядеть черты лица этого мужчины или ясно расслышать его слова. — Мартин поспешил добавить: — Но это был не лорд Оксбридж, если именно это вы подозреваете. Его я непременно узнал бы и по голосу и по фигуре. Я достаточно хорошо знаю Неда Лэмберта.

— Неужели? — пробормотал Уолсингем.

— Да, это так. Уверен, его светлость, по обыкновению, провел ночь в объятиях своей любовницы.

— Хотя сам я не склонен потворствовать подобному, — Уолсингем неодобрительно поджал губы, — но любовницы — обычная практика для многих дворян, к тому же его светлость не женат и ему некому изменять. Почему тогда лорд Оксбридж так скрытен в отношении своих любовных связей?

— Ничего таинственного. Женщина Неда, похоже, довольно низкого происхождения, поэтому он старается держать подобную связь в тайне, особенно от сестры. Леди Дэнвер — очень достойная и набожная женщина.

Мартин задумался, каково придется такому грешнику, как он, если ему удастся жениться на добродетельной леди Дэнвер. Вполне неплохо, он надеялся. Он не любил Джейн так, как обожал Мирибель, но он уважал эту женщину. Он научится соответствовать всему, что ей требуется в муже, станет степенным, серьезным и надежным. Но все это только в том случае, если он сумеет освободиться от службы у Уолсингема.

Мартин не мог понять, удовлетворен ли министр полученными сведениями или нет. Сдвинув брови, Уолсингем перекладывал какие-то документы на столе.

— Что ж, как мне действовать дальше? — решился спросить Мартин. — Может, мне следует попытаться прощупать этого Полея?

— Нет, в этом нет никакой надобности.

— Почему же?

— Этот человек тоже работает на меня.

Мартин буквально раскрыл рот от неожиданности.

— Вот спасибо, — оправившись, заметил он едко. — Как мило с вашей стороны сообщить мне об этом.

— Я не обязан ничего сообщать вам, мистер Вулф. Это вы поставляете мне информацию, — холодно оглядев своего агента, парировал министр. — Какой смысл было объяснять вам, кто такой Роберт Полей, если бы вы сконцентрировались на лорде Оксбридже, как я вам приказывал.

— Этим я и занимался, — Мартин не сдержал своего раздражения. — Я выяснил все относительно Неда Лэмберта. Все, что нам следует о нем знать.

— Вы так думаете? — вопросительно приподнял брови Уолсингем. — Тогда не сомневаюсь, вам известно, что лорд Оксбридж недавно обратился к моему секретарю за паспортом.

Мартин нахмурился, неловко переступив с ноги на ногу.

— Нет, неизвестно.

— Судя по всему, его светлость внезапно почувствовал непреодолимую тягу проехаться по Франции. С чего бы это, как думаете?

— Может, решил для разнообразия попотчевать себя приличным вином? Существуют ведь на свете люди, которые склонны путешествовать просто так, чтобы вкусить радости жизни, например, а для этого не существует страны лучше Франции. И, кроме того, вероятно, у его светлости есть друзья...

— Друзья вроде Томаса Моргана, например? Неустанно плетущего заговоры в пользу шотландской королевы, даже из своей камеры в Бастилии? Иди кузена Марии, герцога де Гиза?

— У вас нет никаких доказательств, что лорд Оксбридж знаком с любым из них.

— Нет, видимо Франция просто вошла в моду этим летом, поскольку лорд Оксбридж — не единственный, кто запросил паспорт. Сэр Энтони Бабингтон тоже.

Мартин хотел было назвать это простым совпадением, но понял, что не стоит проявлять поспешности. Что, если Уолсингем прав и существовала связь между Бабингтоном и лордом Оксбриджем? Что, если Нед каким-то образом все же вовлечен в заговор, а Мартин был просто слеп и не обнаружил этого? Хорошо бы этого не было... ради Джейн.

— Простите меня, сэр. Может статься, я оказался не настолько бдителен, как я думал.

Он ожидал, что Уолсингем возмутится подобной некомпетентностью. Министр жестко, не мигая, смотрел на Мартина, но в его внимательном взгляде, как ни странно, появился намек на симпатию.

— Вы служили мне достаточно хорошо в прошлом, мистер Вулф, но, боюсь, вы допустили роковую ошибку для человека вашего рода деятельности. Вы позволили себе привязаться к объекту слежки. Если не к самому лорду Оксбриджу, то уж точно к его сестре.

— Неужели вы подозреваете, что и Джейн вовлечена в нечто подобное? Вот она уж совершенно ни при чем.

— Полагаю, что да. Но разве вам никогда не приходило в голову, что, доказав виновность лорда Оксбриджа, вы избавили бы Джейн Дэнвер от опасности быть втянутой в заговор? А потеряв брата, дама, возможно, к вам ринется за утешением.

— О да, — горько заметил Мартин. — Нет надежнее способа привязать к себе женщину, чем отправить ее братца на плаху.

— Леди Дэнвер вовсе не обязательно знать о вашем участии в этом деле.

— Я, может, и способен на большой обман, сэр Фрэнсис, но подобную ложь даже я не смогу переварить. Мне придется сообщить ее светлости правду, и она возненавидит меня. Непременно возненавидит. — Мартин устало поскреб бороду. — Мерзопакостное это дело, господин министр, и скорее бы уж оно закончилось. Единственная причина, по которой я поступил к вам на службу, сэр, моя дочь.

— Ваша цель — обеспечить Маргарет лучшее будущее.

— Я сделаю все для своей маленькой дочурки. — Мартин печально улыбнулся. — Я бы подарил ей весь мир, если бы мог, и луну и звезды в придачу.

— Вы считаете наше дело скверным. — Сэр Фрэнсис, нахмурясь, забарабанил пальцами по столу. — Хотите — верьте, хотите — нет, я с вами согласен. Но конец уже виден. — Он взял документ со стола, чуть помедлил, словно бы спорил сам с собой. — Я рискну показать вам кое-что и надеюсь, мое доверие не окажется неуместным. — Уолсингем протянул бумагу Мартину, который с осторожностью принял ее.

— Что это?

— Самое последнее письмо шотландской королевы сэру Энтони Бабингтону. Письмо было закодировано, как и все остальные. Перед вами расшифровка первоначального текста, выполненная Фелиппесом.

Мартин опустил взгляд на документ и похолодел. Его опасения были не напрасны. Шотландская королева требовала от Бабингтона подробных сведений о заговоре. Сколько английских католиков сплотятся вокруг, какие силы ожидаются из-за границы, какие порты станут использоваться для вторжения.

Самые жуткие строчки шли в конце:

«Когда все будет подготовлено должным образом, и в пределах и за пределами королевства, только тогда наступит время этим шести господам приступить и к моему освобождению. Прежде, чем это может случиться, надо обязательно расправиться с Елизаветой. Иначе, если попытка освободить меня потерпит неудачу, моя кузина уже навсегда заточит меня в какой-нибудь жуткой мрачной темнице, из которой мне никогда уже не убежать, если она не уготовит для меня нечто худшее. Не забудьте сжечь это письмо сразу же...»