Кричащая лестница - Джонатан Страуд

Короче говоря, звуков вокруг меня хватало, но, вслушиваясь, я улавливала кое-что еще. Тишину. Дом молчал. Я ощущала его молчание – оно неслышно ползло по коридорам, обволакивало каменные ступени лестницы, просачивалось в открытые двери комнат, проникало сквозь окна, накапливалось, наступало издалека. Это молчание было бесконечным, а Холл – всего лишь открытыми воротами для него. Молчание спокойно и холодно ожидало нас – я чувствовала это. Мне казалось, что оно надвигается, нависает надо мной словно скала, готовая в любой момент обрушиться мне на голову.

Джордж перестал шаркать своими ботинками – побежал вдогонку за лакеями с их пирожными. Старкинз продолжал сражаться с нашим багажом. Все остальные куда-то исчезли.

Я оглянулась через плечо на видневшуюся в открытом дверном проеме гравийную подъездную дорожку. Дорожка и лужайка рядом с ней все еще были освещены бледными лучами солнца. А в бороздах полей за лужайкой уже залегли темные тени – вскоре они поднимутся и укроют всю землю, и тогда во тьме погруженный в гробовое молчание дом оживет, и тишина взорвется…

Меня охватила паника. Я понимала, что не должна заходить в этот дом. И у меня еще есть время повернуть назад.

– Нервничаете? – спросил Берт Старкинз, проходя мимо меня с нашим огромным рюкзаком в руках. – Не буду вас винить, если нервничаете. Та бедная юная девочка из агентства «Фиттис», тридцать лет назад… Она тоже боялась. Я не буду осуждать вас, леди, даже если вы сбежите отсюда, – он соболезнующе посмотрел мне в глаза.

Слова смотрителя отрезвили меня. Момент нерешительности, когда все вдруг закачалось на весах, прошел. Я вышла из оцепенения и упрямо тряхнула головой. Затем медленно переступила через порог, пересекла холодный вестибюль и вошла в Длинную галерею.

Галерея показалась мне мрачной и бесконечно длинной, освещенной проникавшими сквозь выстроившиеся в ряд окна лучами закатного солнца. Было очевидно, что Длинная галерея построена в одно время с вестибюлем и лестницей. Те же побеленные каменные стены, такой же дубовый потолок, прячущиеся в тенях резные фигуры, – и снова вереницы написанных маслом потемневших от времени портретов. Примерно посередине галереи в стену был встроен камин – сейчас в нем весело потрескивал огонь. Дальний конец галереи был завешен выцветшим гобеленом с изображением какой-то мифологической сцены с шестью ангелочками, тремя пухлыми полуобнаженными женщинами и подозрительного вида медведем. Рядом с разожженным камином находился столик, на нем лакеи сервировали для нас чай.

Джордж уже жевал пирожное и с интересом осматривал гобелен.

– Вкусные, – сказал он мне. – Обязательно попробуй вон те длинненькие с кремом.

– Не сейчас. Мне нужно поговорить с Локвудом.

– Легко. Вон он идет.

Локвуд и Фейрфакс вошли в галерею со стороны вестибюля. Локвуд слегка вырвался вперед, навстречу нам с Джорджем. Его лицо казалось спокойным, однако глаза ярко блестели.

– Ты почувствовал атмосферу этого места? – начала я. – Мы…

– Вы представить себе не можете, – перебил меня Локвуд. – Они перерыли наши мешки.

– Что?! – в один голос воскликнули мы с Джорджем.

– Пока мы ходили вокруг дома, слушая рассказы Старкинза, Фейрфакс поручил своим людям проверить наш багаж. Хотел убедиться, что мы не принесли с собой банки греческого огня.

– Они не имели права! – возмутился Джордж.

– Знаю! Тем более что мы дали Фейрфаксу слово.

Фейрфакс тем временем отчитал за что-то стоявших возле стола лакеев, затем отпустил их, пристукнув по полу своей тростью.

– Как ты узнал, что Фейрфакс досматривал наш багаж? – негромко спросила я.

– Представляешь, он сам мне сказал об этом сразу после того, как я позвонил в банк. Бесстыжий старый гриб. В оправдание стал долдонить все то же, что и раньше, – памятник архитектуры, древняя мебель, которой цены нет, и прочее бла-бла-бла, бла-бла-бла. Самое главное и единственное, что он хотел всем этим сказать: смотрите, ребята, это мой дом и игра будет идти по моим правилам. Или вы согласны играть по моим правилам, или игра не состоится вовсе. Со всеми вытекающими.

– В принципе, все это было ясно с самого начала, – заметил Джордж. – Вообще-то, мне кажется, наш клиент слегка чокнутый. Как-то странно он себя ведет – не позволяет иметь при себе вспышки, не дает времени на сбор информации, но при этом заявляет, что это один из самых сильно зараженных призраками домов во всей Британии, и…

– Ну, заявляет-то он по делу, – сказала я. – Разве вы сами не чувствуете, что за атмосфера в этом доме? – Я посмотрела на своих товарищей.

– Да. Я чувствую, – коротко кивнул Локвуд.

– В таком случае скажи – ты действительно уверен, что мы должны…

– Мистер Локвуд! – разлетелся по галерее глубокий голос Фейрфакса. – Ваш чай стынет! Идите к столу и позвольте мне дать вам несколько последних советов.

Закуска была превосходной, чай – восхитительный («Питкинс»!), от камина расходились волны тепла. Пока мы молча ели, Фейрфакс сидел и рассказывал о достопримечательностях Холла, поглядывая на нас своими темными полуприкрытыми глазами. Он говорил о сохранившихся со времен позднего Средневековья потолках, севрском фарфоре, мебели эпохи королевы Анны, о развешанных в вестибюле и на лестнице уникальных масляных картинах мастеров эпохи Возрождения. Вспоминал о расположенных прямо у нас под ногами винных подвалах, о знаменитых монастырских огородах, которые он мечтал возродить, и ушедших под воду озера крытых галереях. О том, что нам предстоит сделать этой ночью, он не проронил ни слова до тех пор, пока мы не допили чай. Вот тогда Фейрфакс отпустил лакеев и перешел к делу.

– Время поджимает, – сказал он. – Мы со Старкинзом обязательно должны уйти до наступления ночи. Вам, разумеется, тоже потребуется время, чтобы подготовиться к работе, поэтому я постараюсь быть кратким. Как я уже говорил, это крыло – самый зараженный призраками участок дома. Возможно, вы это уже и сами почувствовали.

Мы с Джорджем молчали. Локвуд вежливо улыбнулся, продолжая водить своим тонким пальцем вокруг тарелки, и сказал:

– Предстоящая ночь обещает быть очень интересной, сэр.

– Вот это, я понимаю, бодрость духа! – одобрительно прищелкнул языком Фейрфакс. – Ну а теперь к делу, к делу. С наступлением сумерек я оставлю вас здесь. Входные двери Холла будут прикрыты, но не заперты – если потребуется, вы в любое время сможете беспрепятственно выйти из дома. Кроме того, на каждом этаже вы найдете железную дверь, ведущую в Восточное крыло. Эти двери будут заперты, но вы можете постучать в любую из них, и я приду вам на помощь. Из-за влияния потусторонних сил электрическое оборудование в этом крыле работает плохо, но в вестибюле установят телефон, связанный кабелем напрямую со сторожкой Старкинза. Все остальные двери внутри Холла будут открыты, за исключением одной. Ключ от этой двери у меня с собой, я вскоре отдам его вам, – он похлопал себя по жилетному карману. – Вопросы есть?