Железо и кровь (СИ) - Багрова Влада

Он пальцем подцепил мой подбородок и аккуратно потянул вверх, заставляя меня посмотреть ему в глаза.

— Мне очень жаль, что тебе пришлось пройти через это из-за меня.

Я промолчала и снова уткнулась лицом ему в грудь. Слезы продолжали катиться по моему лицу, но я больше не чувствовала себя бесконечно одинокой. Даже страх перед опасным даром Северина растворился, словно Тень под лучами утреннего солнца.

— Тебе нужно поспать, — мягко заметил он.

Северин помог мне забраться в кровать и заботливо укрыл одеялом. На секунду я испугалась, что он просто уйдет, но парень лег рядом и крепко обнял.

— Отдыхай. Я не оставлю тебя.

Глава 24

Меня разбудил холод. От морозного сквозняка кожа покрылась мурашками. Внезапно я поняла, что лежу на ледяном каменном полу, а не в теплой мягкой кровати.

Я распахнула глаза, но помещение, в котором я оказалась, было настолько темным, что я не могла ничего разглядеть. Абсолютная темнота давила со всех сторон, и страх холодным туманом наполнял сознание.

Все тело затекло и отчаянно болело от долгого лежания на жестком полу, мышцы казались деревянными, но я все же смогла приподняться на руках.

— Северин! — я позвала тихо, но, не получив ответа, крикнула еще раз. — Северин!

Мой голос был хриплым, в горле неприятно першило от сильной жажды. Я зашлась в приступе сухого кашля. Обхватив себя руками, я попыталась растереть ледяную кожу сквозь тонкую рубашку.

Нужно добыть огонь и осветить помещение, согреться. Я ощупала запястья, но браслетов не обнаружила. Конечно, ведь я сняла их вместе со всеми доспехами.

Я тихо выругалась и, вот удивительно, от этого стало легче.

Что же, если сильно постараться, то огонь можно добыть и другими способами.

Я уселась на колени, приложила руки к полу как можно дальше от себя и закрыла глаза. Сосредоточившись, я попыталась разогреть камень, но ничего не вышло. Я попробовала разогнать воздух порывом ветра, но и тут меня постигла неудача.

У меня было лишь одно объяснение: я оказалась в месте, где нельзя использовать магию. Должно быть, стены комнаты выложены черным камнем.

Я подтянула колени к груди, обхватила их руками и закрыла глаза. Меня трясло. Холод комнаты никак не мог сравниться со льдом в моем животе.

Что случилось? Почему я здесь? Неужели это Северин? Он предал меня? Усыпил мою бдительность и запер в клетку? Или они с матерью решили, что слишком опасно оставлять меня в живых, ведь я знаю их тайны?

Я сжала руку в кулак и со всей силы ударила о каменный пол. Я не видела, но почувствовала, как порвалась нежная кожа на костяшках, и кровь теплыми струйками заструилась по пальцам.

Ну когда я наконец пойму, что никому нельзя доверять?

Боль в поврежденной руке помогла привести меня в чувство. Где бы я ни была и по чьей бы вине сюда не попала, нужно выбираться.

Кое-как я смогла оторвать небольшую полоску ткани от своей рубахи и перевязать рану. Но как только я захотела встать, почувствовала чью-то ладонь на моем плече. Я резко обернулась и вскрикнула от неожиданности и удивления.

Прямо передо мной стоял мой отец. В камере не было источника света, но я все же видела его в мельчайших деталях, будто мужчина сам светился. Он был облачен в свой любимый парадный камзол, в прекрасных отделанных камнями ножнах висел меч, тяжелый бархатный плащ волнами ниспадал с широких плеч мужчины. Отец выглядел, как всегда, сильным, уверенным и собранным, но было в нем что-то незнакомое, неправильное.

Его глаза. Даже когда мы расходились во мнениях, ссорились, спорили, его глаза не были настолько холодными и пустыми, ничего не выражающими. Сейчас в них не было ни тепла, ни заботы, ни любви — ничего, что я так привыкла видеть, глядя на отца.

— Ты разочаровала меня, девочка. У тебя было такое простое задание, а ты его провалила.

— Папа, папочка… — я всхлипнула. Мне отчаянно хотелось, чтобы он посмотрел мне в глаза, чтобы улыбнулся и сказал, что все будет хорошо. Но отец продолжал стоять прямо, глядя куда-то мне за спину.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ты не справилась. Вместо этого ты думала о каких-то глупостях. Дружба, любовь, — отец поморщился при этих словах. — Ты глупая, глупая девочка и из-за тебя я умер. Мы все умерли. Ты убила свою семью.

Отец шевельнулся и откинул подол своей накидки. Только сейчас я смогла разглядеть темное пятно, медленно расползающееся по его камзолу.

— Нет! — яростный крик вырвался из глубины моей души. Я хотела встать, помочь отцу, но не могла пошевелиться. Горячие слезы щипали глаза, туманя взор, катились по щекам и падали на пол.

— Глупая, глупая девочка.

Больше не обращая на меня внимания, отец шагнул в сторону и скрылся в темноте. Но я уже не смотрела на него, потому что увидела то, что скрывалось за его широким силуэтом.

На полу, в нескольких шагах от меня, лежали моя мать и брат.

Мама не шевелилась, не дышала, ее густые каштановые волосы спутались и покрылись коркой крови. Пустые глаза были широко распахнуты и глядели в никуда.

Я перевела взгляд на брата.

— Кай!

Он жив. Услышав мой крик, Кай с трудом повернул голову и сумел сосредоточить взгляд на мне.

— Кай! — Не в силах подняться на ноги, я поползла вперед, пока наконец не смогла дотронуться до брата.

— Кай, не молчи, говори со мной! — Я помогла ему перевернуться на спину, расстегнула камзол, пытаясь найти рану и зажать ее руками. — Кай, скажи мне, что произошло! Скажи, как вы сюда попали! Скажи хоть что-то!

Крови было так много, что я не могла найти ее источник. Захлебываясь собственными слезами, я склонилась над братом, пытаясь согреть, защитить его.

— Рора…

Голос брата совсем тихий, но я все же смогла его услышать.

— Тише, тише…

Брат поднял руку, провел ей по моим волосам, но тут же уронил обратно.

— Кай? — Я крепко сжала его холодные пальцы и с волнением почувствовала слабое ответное пожатие.

— Ты подвела нас. Если бы ты только была внимательнее, Рора.

— О чем ты?

— Ты знаешь, о чем. Конечно, знаешь, — он выдохнул в последний раз, его пальцы разжались, а глаза закрылись навсегда.

Я упала брату на грудь и по-настоящему зарыдала. Как это случилось? Как я могла такое допустить? Моя семья, вся моя семья мертва из-за меня.

— Ты всегда забывала обо мне, сестрица.

Я подняла взгляд и увидела, как из тени медленно выходит Веспера. Она выглядела просто потрясающе: волосы собраны в высокую прическу и закреплены золотыми гребнями, лишь несколько прядей красиво обрамляли ее точеное личико. Она облачена в бальное платье кроваво-красного цвета. Мне невольно захотелось прикрыть глаза — так ярко блестели рубины, которыми расшито ее одеяние.

— Весп, что произошло? Я не понимаю, пожалуйста, расскажи мне, — я умоляла, но сестра едва обратила внимание на мои слова. Она подошла ближе, ее шаги совершенно беззвучны, лишь длинный подол платья тихо шуршал по каменному полу.

— Ты не понимаешь. — Веспера присела на колени и протянула руку, чтобы утереть мои слезы. Лишь только кончики ее пальцев коснулись моей кожи, я дернулась. Руки сестры казались ледяными.

— Что?

— В глубине души ты сама знаешь, Аврора. Ты никогда не должна была сюда приезжать. Это всегда было мое место!

На губах сестры появилась хищная улыбка. Она схватила мое лицо, больно впиваясь в щеки длинными ногтями.

Я закричала.

— Наконец все встанет на свои места.

Невыносимая боль поглощала меня, но я не могла отключиться. Все тело будто сгорало в невероятном ледяном огне.

— Пожалуйста…

Боль закончилась так же внезапно, как началась. Я с трудом открыла глаза, но сестра исчезла. Не было и других тел. На самом деле я осталась совсем одна в полной темноте. Неужели я все-таки потеряла сознание и даже не заметила?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я свернулась калачиком на каменном полу и прижалась щекой к каменному полу. Сдавленные всхлипы рвались наружу, я едва могла думать. Темнота давила со всех сторон. Казалось, из каждого угла за мной наблюдают монстры, ужасные чудовища, которые только и ждут, когда я сдамся. И у меня нет огня, чтобы прогнать их.