Вопреки терзаниям (ЛП) - Бэлль Лола

На кухне я застал только мать Сереги. Она напевала себе под нос мотив приятной мелодии, загружая в блендер фрукты и овощи почти всех цветов радуги. Я невольно улыбнулся, когда Марина оглянулась через плечо и приветливо мне кивнула.

Жужжание блендера заполнило тишину комнаты. Чувствуя себя в этом доме полноправным хозяином, я подошел к холодильнику в надежде отыскать там что-нибудь, что спасло бы друга от тяжелого похмелья. Представляю, в каком Серега проснется состоянии, стоит подготовиться заранее, чтобы облегчить его участь. Он взвоет, если его лишить желанного глотка холодного пива после бурной ночи. Легко мог его понять, хотя в некоторых случаях мне было достаточно выпить кружку кофе, чтобы прийти в себя.

Марина с интересом наблюдала за моими действиями: я зафиксировал подбородком одну из банок пива, а две другие обхватил пальцами одной руки, чтобы захлопнуть дверцу холодильника. Поймал ее смеющийся взгляд и с трудом попытался улыбнуться.

— Как же хорошо ты знаешь моего сына!

Я поставил две банки на стол, а третью прижал к груди. С шипением воздух вырвался наружу, когда я резко дернул металлическое кольцо. Сделал пару осторожных глотков и шумно выдохнул. Какой же приятный вкус, только зубы сводит от холодного напитка. Борясь со стонами облегчения, опустился на стул и отпил еще немного.

Марина тем временем хлопотала на кухне, ловко перебегая от блендера к кофеварке и обратно. Возможно, помимо пива, Сереге не помешает и крепкий кофе. Так он быстрее придет в норму.

— Сколько ложек сахара добавляет Сережа в кофе? — весело прищурилась Марина с явным намерением устроить мне «проверку». Я широко ухмыльнулся, точно зная, что никогда ее не провалю.

— Две. За столько лет пьянок...черт, гулянок, хотел сказать, — рассмеялся я, приложив холодную банку к щеке, — я уже выучил все его предпочтения.

— Гулянок, а как же! — Женщина быстро управилась с кофеваркой и снова переметнулась к блендеру. Поразительно энергичная для такого тяжелого утра. Она разлила сомнительную жидкость болотного цвета по высоким бокалам и один подтолкнула в мою сторону. — Угощайся, Федя, это очень вкусно, а главное — полезно.

Я с благодарностью потянулся за напитком, отстраненно подумав, стоит ли смешивать это нечто с пивом на голодный желудок. Но Марина смотрела на меня с такой материнской нежностью во взгляде, что отказывать стало совестно.

Сделав небольшой глоток, я не смог скрыть восторга. А ведь и вправду очень вкусно, горький привкус киви только придавал напитку некоторую оригинальность. Божественно! Лучше любого кофе после бессонной ночи и пива с похмелья.

Уверен, Марине понравилась моя реакция на ее любимый завтрак, хотя я даже не похвалил его на словах.

— Когда уезжаешь? — выдернула она меня из собственных мыслей.

— Как дела улажу, ну и по мелочи все доделаю, сразу поеду, — с воодушевлением произнес я, вызвав у нее понимающую улыбку. — Спешка в таких делах не товарищ. Да и торопиться некуда.

— Правильно. Все должно происходить вовремя. Я тоже считаю, что Сережа еще не был готов, когда Игорь на него наседал. Я все говорила: да подожди ты, он сам поймет, когда стоит взяться за ум. И вот: отправляется в армию, а в будущем пойдет по стопам отца.

— Да, целеустремленности ему не занимать. Мой отец тоже хотел, чтобы я пошел по его стопам, но не вышло. Хотя я и не старался, бильярдная меня вполне устраивала.

Марина присела напротив, с шумом поставила стакан со смузи на столик и сцепила ладони в замок. Свой напиток я почти допил, так вкусно, что оторваться сложно. Пиво пришлось на время отодвинуть в сторону.

— Ты преуспел в другом, — начала Марина совершенно иным, более рассудительным тоном. — Твоя мама очень гордилась бы тобой.

Я почувствовал, как глоток смузи встал поперек горла плотным комом. Не ожидал, что разговор примет такой оборот. В силу занятости я не так часто бывал у Сереги, потому и общались мы с Мариной крайне редко. И не вспоминали маму тем более.

После ее гибели я долгое время отказывался обсуждать трагедию даже с родным отцом, поэтому пресекал любые попытки окружающих начать мне сочувствовать. Тогда мне больше нравилось оставаться наедине со своими мыслями. Ну а с годами все привыкли не заводить со мной беседы о прошлом, и так мне было гораздо проще пережить потерю.

— Она всегда хотела, чтобы ты был счастлив. Не важно, в какой сфере будешь работать или чем заниматься в свободное время, с кем строить отношения, твоя мама будет тобой гордиться в любом случае. Пускай ее и нет с нами, но она всегда рядом. Помни об этом.

Марина коснулась моей руки и легонько сжала ее в знак поддержки. Я невольно стиснул челюсти. Пришлось пару раз кивнуть, чтобы не выглядеть грубияном в ее глазах. Меня тронули слова женщины, но я все еще не мог говорить о маме так, словно детские воспоминания не сдавливали грудную клетку, мешая дышать.

— А еще, — продолжила Марина, подойдя к холодильнику, достала плитку шоколада из бокового ящика и подтолкнула ее ко мне, — я очень рада, что ваша дружба с Сережей так же крепка, как и раньше. Вы же, еще сидя в колясках, хихикали и плевались, вас было не оторвать.

— Да-да, но чаще всего ссорились, а иногда и до драк доходило.

— Такова цена дружбы. Но ты все равно изучил его привычки, а сейчас собираешься отнести ему кофе с пивом и помочь справиться с похмельем. Что может быть прекраснее, чем такие мелочи, которые мы порой отказываемся замечать?

— Спасибо вам за эти слова. И за смузи тоже, очень вкусно.

Марина похлопала меня по плечу, забрала мой опустевший стакан и отнесла в раковину. На миг я словно вернулся на десятки лет назад. Что бы ни происходило между нами с Серегой за все годы дружбы, она всегда относилась ко мне как к члену семьи. И за это я был благодарен ей от всего сердца.

— Знаешь, Сережа редко это показывает, но вы ему очень дороги. Он боится вас потерять, особенно после того, как потерял Лешу. Пусть он иногда и ведет себя несносно не только с вами, но и со мной тоже, я все равно не сомневаюсь, что наедине с собой он переживает все иначе.

— Возможно, так легче, когда притворяешься, будто держишь все под контролем. Неосознанно начинаешь верить в это сам, — в задумчивости произнес я.

Не раз замечал за другом такую особенность, присущую ему с самого раннего детства. И очень часто завидовал, мечтая о той же непрошибаемой броне, которая помогла бы мне не реагировать слишком эмоционально на нападки судьбы.

— Наверное и так. Вы, ребятки, только не теряйте связь. Особенно сейчас, когда вас раскидает по разным городам.

— Не потеряем, — прошептал я, полностью уверенный в своих словах. — Ни за что.

Глава 50

Я сперва постучался, проявив элементарную вежливость. Но так и не дождавшись ответа, бесцеремонно вошел в комнату друга. Вряд ли кто из оставшихся на ночь гостей мог оказаться у него в постели. Как я и думал, он лежал на своей широкой белоснежной кровати в гордом одиночестве: откинув одеяло нежно-голубого цвета в сторону и подложив руку под голову, он уставился в потолок каким-то странно отрешенным взглядом.

Стараясь не шуметь, я поставил на журнальный столик сперва кружку с кофе, а затем и две банки пива. Заодно проверил, дышит ли Серега вообще.

Он вздохнул так громко, что я невольно отпрянул. Не удержав равновесие, зацепил пяткой ножку столика, и кружка опасно закачалась. Я успел подхватить ее в последний момент. Откуда ни возьмись между моих ног прошмыгнул черный комок шерсти.

Пончик запрыгнул на подлокотник кресла, глядя на меня своими жутко пугающими, черными, точно две пуговки, глазами. Я посмотрел на кота в ответ, удивляясь его внезапному появлению.

Выходит, Пончик ночевал в одной комнате с Серегой — вот это новость. Обычно он не позволял входить в свою обитель ни котам, ни Киби.

— Он спал с тобой? — спросил я, все еще украдкой следя за Пончиком. Мое присутствие его явно напрягало.