Узел судьбы - Лирик Шторм

Мне нужно было принести воду Эвандеру, — подумала я.

В одно мгновение я бросилась на кухню, схватила стакан и наполнила его как можно быстрее. Потом обернулась, чуть не расплескав воду в спешке.

— Стой! — приказ Альфы был столь же неожиданным, как и сам голос.

Я узнала этот голос, но не могла понять, как он оказался здесь. Этот же голос кричал на меня в ночь стрельбы. Его здесь быть не должно! Я застыла, когда он вышел вперед, встав передо мной.

Как?

Как он оказался здесь? Купер сбил его своей фрик-фрак машиной!

Я раскрыла рот, с желанием закричать, сделать хоть что-то.

— Молчать! — рявкнул он Альфа-голосом, и в тот же миг, сколько бы я ни пыталась издать хоть какой-то звук, ничего не выходило.

— Посмотрим теперь, как ты сбежишь, — сказал он мрачно.

Потом, пока я была парализована его глупым Альфа-голосом, он схватил меня за руку и грубо толкнул к задней двери и через нее.

О, Богиня! Он и правда уводил меня!

Моя рука судорожно сжала стакан, напомнив, что он у меня есть, и как только мы вышли на улицу, я заставила пальцы разжаться. Стекло разбилось о бетон, и мужчина на секунду замер.

Рафе позвал меня изнутри дома.

— Тупая сука, — выругался он, прежде чем перекинуть меня через плечо и помчаться в обход дома.

На обочине, в трех домах вниз по улице, стоял заведенный фургон, но когда водитель увидел бегущего мужчину, он включил передачу и подогнал машину. Боковая дверь распахнулась, и мужчина швырнул меня внутрь. Я сильно ударилась спиной о пол и захрипела, когда из легких вышел весь воздух. Повернув голову в сторону я увидела, как Торн обогнул угол дома, само воплощение яростной горы в человеческом облике. Он зарычал, когда дверь захлопнулась, а водитель рванул с места, безмолвно давая обещание мучительной расплаты.

Внутри фургона было темно, но, когда глаза немного привыкли, я смогла различить двух мужчин на заднем сиденье вместе со мной. Между ними сидела девушка, примерно моего возраста, может чуть старше, в грязной белой ночной рубашке. На ее лодыжке была тяжелая цепь, прикрепленная к болту в полу фургона. Она была болезненно худой, ее волосы спутанными, а сама она либо вся в грязи, либо в синяках, либо и то и другое сразу. По тому, как она двигалась, будто любое движение причиняло боль, я предположила, что это в основном синяки.

Места было мало, и мужчины даже не попытались усадить меня на одноместное сиденье сбоку, просто оставили валяться на полу.

Но девушка наклонилась ко мне и тихим, полным боли голосом прошептала.

— Мне так жаль.

Свет фонарей, мелькавших за окном, осветил ее очень светлые, почти белые волосы и ярко-фиолетовые глаза. Никогда раньше я не видела у кого-то такие глаза.

— Заткнись, сука, — прорычал один из мужчин и с силой ударил ее кулаком в лицо, вжимая обратно в стенку фургона.

Она не издала ни звука, и я поняла… она должна была терпеть это слишком долго, чтобы привыкнуть к такой боли.

Слезы продолжали катиться по моим щекам, и я никак не могла их остановить. Казалось, что мы ехали часами, прежде чем остановились. Я знала, что поездка не могла быть такой долгой, потому что, когда двери распахнулись, все еще было темно, и погода не изменилась.

Они схватили меня за руку, сжимая так сильно, что я понимала, останутся синяки, и вытащили наружу. Меня передали похитителю, который оказался еще грубее, чем двое других.

— Иди, Айла! — рявкнул он Альфа-голосом на девушку, которая оставалась в фургоне.

Она тут же попыталась выйти, ведь он скомандовал, и, похоже, даже она не могла сопротивляться Альфа-голосу. Но цепь все еще держала ее прикованной к болту, и когда она потянулась к открытой двери, металл дернул ее ногу и сбил с равновесия. Она рухнула лицом прямо в гравий возле фургона.

Два придурка, что были со мной, засмеялись так, будто это была шутка, которая никогда не устареет, прежде чем подойти к ней. Один поднял ее, пока другой отпер цепь, которую затем обмотал вокруг руки. Затем первый поставил ее на ноги и заставил идти босой по острым камням. Я видела порезы по всей ее стопе, что говорило мне, это был не в первый раз, когда они заставляли ее это делать. Когда меня вытащили из дома, на мне не было обуви, но были толстые носки.

Мой похититель потащил меня по дорожке к большому дому, которого я раньше не видела. Он даже не стал стучать в дверь, просто распахнул ее и втащил меня внутрь. Сразу справа была большая гостиная, и туда он меня и повел. Прижав меня к дивану, он с такой яростью швырнул меня на мягкую поверхность, что тяжелая мебель сдвинулась на несколько сантиметров.

— Сиди, сука, — прорычал он, и каждая мышца в моем теле напряглась от страха.

Это отвратительное чувство беспомощности, когда собственное тело словно сковано невидимыми оковами, парализовало меня.

Дыхание стало тяжелым и прерывистым, сердце готово было выскочить из груди.

Зачем он меня похитил?

Зачем они привезли меня сюда?

Похититель, имя которого я до сих пор не знала, вышел из комнаты, а двое других тащили с собой ту девушку. По полу осталась кровавая дорожка от ее ног. Ее бросили на пол рядом с диваном и приковали цепью к болту поблизости. Она подтянула колени к груди и обхватила их руками, не глядя ни на кого.

На свету, несмотря на все синяки и грязь, она была почти ангельски красива. Как бы ни обижали или принижали ее, они все равно не могли уничтожить то свечение, которое казалось исходило от нее.

Мне хотелось спросить их: где я? Что им нужно? Собираются ли они вернуть меня домой? Что планируют со мной делать? Но горло сжималось от страха и паники, и я не могла говорить.

Я не могла издать ни звука.

Девушка Айла, взглянула на меня своими необычными фиолетовыми глазами. Хотя ее взгляд был пустым, словно она смотрела сквозь меня.

Неужели она слепа?

Она что-то произвела, одними лишь губами, но я не смогла разобрать. Чтение по губам явно не было моей сильной стороной.

— Что, блядь, ты творишь? — крикнул один из мужчин и пнул ее в бок.

— Мне просто нужна вода, — сказала она, и ее голос действительно звучал хрипло.

— Как будто мне есть дело, — сказал мужчина.

— Он захочет, чтобы я могла говорить, — с неожиданной твердостью произнесла она.