Минометчики - Алексей Дягилев

и его второму батальону нужно было сместиться всего на пару километров, то левофланговым подразделениям нашего полка, предстояло преодолеть до десяти. Нашей роте (судя по карте), до рощи нужно пройти около четырёх вёрст, поэтому сразу после завтрака ротный высылает квартирьеров на новое место, а остальной личный состав готовится к передислокации.

К исходу дня наша дивизия закончила перегруппировку и заняла исходное положение для атаки противника. Перевезя за несколько рейсов боекомплект, уходили на новые позиции и мы. Я со своим отделением уходил последним, хотелось переговорить со сменщиками, но не срослось. Как там пел товарищ «Будулай» он же Михай Волонтир, — «На живых порыжели от крови и глины шинели…» Вот так и у нас, проведя всю дождливую осень в окопах, и пропахав по-пластунски не один километр, наша обмундировка выглядела не для парадов и смотров, особенно шинели. Ну и когда подошли части сменяющей нас дивизии, в новом, особо не испачканном обмундировании, с их стороны послышались смешки, по поводу того, что с такими никудышными вояками как мы, до Берлина долго идти придётся. А вот они так дадут немцу прикурить, что он сразу побежит. Махмуд даже чуть в драку не полез, от такой наглости, пришлось его успокоить и, послав остряков на три весёлых буквы, уходить следом за своими. Высокий боевой дух это конечно хорошо, но то, что от этого духа, после первой атаки останется только запах, я представлял прекрасно. Дивизия свежая, ещё не обстрелянная, и как я понял не кадровая, а одна из недавно сформированных. Поэтому как водится кричать «ура» бойцов научили, а вот воевать научатся только те, кто выживет после первых боёв. А если учесть, что и «офицеры» в дивизии «пороху ещё не нюхали», то и процент уцелевших будет небольшим.

Прибыв на огневую, дооборудуем позицию и устанавливаем миномёт. Спать сегодня придётся прямо в окопах, причём немного, незадолго до полуночи пристрелка, — а вот что мы в такой темноте пристреляем, да ещё не видя целей? Я даже не представляю. Капитан Лобачёв придерживался того же мнения, поэтому понаблюдав с нашего НП за противником, пристрелку запретил, приказав перенести её на утро, когда начнётся общая артподготовка. Мы в полку можно сказать единственная огневая мощь. Есть ещё одна 76-мм и одна 45-мм пушки, но у полковушки мало снарядов, а сорокапятка единственное противотанковое средство полка, за исключением гранат и бутылок с горючей смесью, так что эти орудия выдвинуты на прямую наводку, и стоят в нашей же роще. В течение дня и ночи удаётся подвезти ещё один боекомплект мин с дивизионного склада, и сейчас у нас вместе с трофейными, получается по два с половиной «быка» на ствол, это с учётом пятого миномёта. Все яйца в одну корзину решаем не класть, поэтому немецкие мины на позициях, а наши рассредоточиваем на восточной опушке рощи. Прикрывающий нас пехотный взвод, занял окопы на западном краю рощи рядом с шоссе, идущем из Горчухино в Атепцево. Командует им мой старый знакомый, сержант Кургачёв, поэтому взаимодействие можно сказать, мы наладили ещё вчера.

С утра 18 декабря после часовой артподготовки дивизия перешла в наступление. Двенадцать орудий и миномётов на километр фронта, это конечно не та плотность, чтобы захватить передовые окопы врага без боя, поэтому переправа на западный берег реки досталась 1287-му полку, дорогой ценой, но всё-таки полк переправился, и устремился в атаку на Елагино. Батальоны нашего полка замешкались при выходе на линию шоссе попав под сосредоточенный огонь немецких пулемётов, поэтому не жалея боеприпасов, гасим огневые точки противника в Атепцево, и на западном берегу реки. Можно сказать, после второй проведённой артподготовки, полк с боем форсирует реку и, нащупав разрыв между фланговыми подразделениями противника, углубляется в лес на той стороне Нары.

— Молодцы миномётчики! — Похвалил нас капитан Лобачёв, придя на огневую позицию. — Только дело у меня к вам есть. Нужно и дальше как-то поддержать передовой батальон и в дальнейшем, а я подозреваю, что при немецких артобстрелах и контратаках, с проводной связью будут большие проблемы, а рации у вас нет.

— Радиостанцию нам не выдавали. — Подтвердил его слова ротный.

— Вот и я говорю, подумайте, только без миномётной поддержки полку тяжело придётся. У нас на весь полк только три максима, и по четыре ручника на батальон. — Выдал капитан «страшную» военную тайну.

— А может, одним миномётом обойдёмся? Только его нужно в боевых порядках пехоты держать. — Влезаю я со своим рацпредложением. И кто меня за язык тянет?

— А если больше миномётов прихватить? Тогда и поддержка серьёзней будет? — спрашивает комполка.

— На большее количество мы мин не напасёмся, целый взвод придётся в подносчики определить.

— Найдём вам подносчиков, хоть взвод, хоть роту. Пойдёшь со мной, сержант?

— Пойду, товарищ капитан, куда же вы без меня.

— И я пойду. — Говорит ротный. — Протянем связь, оборудуем НП и поддержим полк огнём батареи ещё и с закрытых позиций. А если нитку порвёт, восстановим, так и так людей за боеприпасами посылать.

— Хорошо, подбирайте себе добровольцев в расчёт, а взвод подносчиков, я думаю, найдём.

Добровольцев искать не пришлось, моё отделение со мной и отправилось, причём в полном составе. Рафик снова переквалифицировался в подносчика, передав «Шайтана» в соседний расчёт, а чего он там втолковывал своему сменщику «за рулём», когда они вдвоём ездили за минами, я мог только догадываться. Мы за это время разобрали миномёт, подготовили вьюки, экипировку и вооружение. Пулемёт решили взять с собой, и хотя батарея оставалась без пехотного прикрытия, но они всё-таки были в тылу, а в каком положении окажется прорвавшийся полк, бабушка надвое сказала. И хоть МГ и жрёт патроны со страшной силой, но я надеялся на запасливых фрицев, которые должны обеспечить нас трофеями. Ещё я поменял штатные карабины Васи и дяди Фёдора, на немецкие пистолеты-пулемёты. Всё-таки идём в наступление и с трофейными патронами, думаю, проблем не возникнет. Тем более что у Лебедева, что у Махмуда, карабины немецкие, поэтому затариваемся патронами и гранатами под завязку. А когда мы были полностью готовы, группами по нескольку человек стали подходить нештатные подносчики — пехотинцы из взвода прикрытия. Каждому вручаем по лотку с минами, на пятнадцать выделенных нам в помощь бойцов, получается пол бэка и ещё трошки, которые понесут штатные подносчики.

Как в лесу, так и за деревню Елагино