Борьба за трон. Посланница короля-солнца - Уильям Эйнсворт

— Это верно! — воскликнул сэр Джон.. — Если так переодеться, то, мне кажется, ускользнуть можно.

— Хочешь попробовать завтра? — спросила леди Фенвик. — Завтра я могу приехать в таком платье, и ты выйдешь в нём вместе с Беатрисой.

— Только не завтра. Дайте мне немного обдумать это дело.

— Лучше бы решить его сейчас же, — заметила леди.

— Мне не хотелось бы оставлять тебя здесь. Неизвестно, что может случиться.

— Не думай обо мне. Моя жизнь вне опасности.

— А как только вы выберетесь из Тауэра, вас встретят мой родственник полковник Тильдеслей и Вальтер Кросби, — добавила Беатриса.

— В таком случае хорошо, — согласился сэр Джон. — Я согласен. Приезжайте завтра попозднее и захватите с собою деньги.

— Деньги мы захватим, но приехать позднее нельзя, иначе нас не пропустят сюда.

Условившись явиться завтра в пять часов, дамы уехали, а сэр Джон стал готовиться к бегству.

Тюремщик, выпуская их, как-то особенно лукаво посмотрел на обеих дам.

— Надо думать, — сказала леди Мария, что мой муж не станет подкупать его. Я уверена, что он изменит ему.

— Боюсь, как бы он не подслушал наш разговор, — заметила её спутница.

От волнения сэр Джон не спал целую ночь, которая тянулась для него мучительно. Несложные приготовления были закончены очень скоро, и ему не оставалось ничего другого, как ходить из угла в угол и прислушиваться к малейшему шуму.

Прошла ночь. Наступило утро. Наконец-то дверь отворилась, пропустив вчерашних посетительниц.

Как только тюремщик оставил их одних, леди Мария увела мужа в соседнюю комнатку и, когда он вышел оттуда, его совершенно нельзя было узнать. Его лицо было закрыто капором, а длинное широкое платье делало его похожим на женщину. Превращение его было настолько удачно, что Беатриса не могла удержаться от восклицания.

— Превосходно! — вскричала она, хлопая в ладоши. — Великолепно! Теперь вас решительно нельзя узнать!

— Будем надеяться, — отвечала высокая дама. — Впрочем, меня тяготят дурные предчувствия.

— Всё будет хорошо, — утешала узника Беатриса. — Я благополучно сдам вас на руки полковнику и Вальтеру, которые ждут вас в конце улицы Темзы. Они уже приготовили для вас лодку.

— Мы сочли более удобным отослать экипаж назад, — сказала леди Мария.

— Это ничего, а привезли ли вы с собою деньги?

— Вот кошелёк с сотней фунтов. Возьми его сейчас же.

Сэр Джон простился с женою и, закрыв лицо капором, приготовился выйти. Беатриса позвала тюремщика.

Моди бросил кругом пытливый взгляд, впился глазами в высокую женскую фигуру в капоре, но, не давая понять, что заметил обман, спустился по винтовой лестнице.

Осторожно отворив дверь, он дал им уйти. Сэр Джон уже поздравлял себя с избавлением от тюрьмы, как вдруг тюремщик бросился к нему и крепко схватил его за руку.

Сэр Джон не решался сопротивляться, боясь, что тот позовёт стражу.

— Ха-ха-ха! — залился тюремщик. — Вы думали, что вы уже на воле? Ошибаетесь. Не угодно ли вам пожаловать со мною назад?

— Пусти меня, я тебе дам сто фунтов, — сказал сэр Фенвик.

— Здесь я не буду говорить с вами, — грубо отвечал тюремщик, — идите назад.

Сэр Джон счёл лишним спорить с ним и вместе с Беатрисой вернулся в свою камеру. Леди Мария сразу догадалась о том, что случилось, но встретила неудачных беглецов молча.

— Вот теперь будем говорить с вами о сотне фунтов, — начал тюремщик Моди. — Если вы мне её дадите, то я выпущу вас отсюда.

— Отдайте ему деньги, — сказал сэр Джон Беатрисе.

— Вот вам сумма, которую вы просите, — произнесла молодая девушка, подавая тюремщику кошелёк.

— Я не прошу денег, — отвечал тот, — а полагаю, что имею право потребовать их. Вы счастливо отделались, сэр Джон. Если бы я донёс о вашем бегстве его величеству, то вас не замедлили бы отправить в Ньюгет. Не вздумайте вторично пытаться бежать, иначе вам будет плохо.

И с этими словами он вышел.

— Слава Богу, что всё обошлось так, — заметила леди Мария мужу.

— Мне не хотелось огорчать тебя, но я была уверена, что наш план не удастся.

— А я страшно разочарована, — вскричала Беатриса. — Не обращайте внимания на слова тюремщика и попробуйте ещё раз.

— Теперь меня будут стеречь тщательно. Передайте моим друзьям, которых я не увижу, что я им очень благодарен и что им незачем больше рисковать из-за меня.

Он сбросил женское платье и впал в глубокое уныние. Напрасно леди Мария старалась его развеселить.

Выпуская их из камеры, тюремщик заметил:

— Надеюсь увидеть вас завтра, леди. Надо вести себя так, как будто ничего и не случилось.

Между тем полковник Тильдеслей и Вальтер тщетно ждали в условленном месте, что вот-вот появится сэр Джон. Узнав о постигшей его неудаче, оба, скрепя сердце, посадили дам в лодку, нанятую было для узника, и вернулись на Сент-Джемскую площадь придумывать новые средства для спасения сэра Фенвика.

Не отчаиваясь в спасении мужа, леди Мария решилась, в случае необходимости, подкупить свидетелей, по доносу которых он был арестован.

Так как для привлечения к ответственности по обвинению в государственной измене требовалось два свидетеля, то стоило только устранить одного, и сэр Джон был бы спасён. Вальтер вызвался отыскать капитана Портера и попробовать как-нибудь с ним столковаться. С этой целью он вошёл в сношение с хозяином гостиницы «Бычья Голова», который знал адрес Портера, но капитан наотрез отказался от всяких переговоров, желая оставаться верным правительству.

Тогда решили подействовать на другого свидетеля Гудмана. Здесь дело, по-видимому, обещало устроиться лучше.

После продолжительных поисков Вальтеру удалось разыскать его и уговорить прийти вечером в дом на Сент-Джемской площади. Слуга незаметным образом ввёл его в комнату, где находились леди Мария, Беатриса, полковник Тильдеслей и Вальтер. С леди Марией Гудман встречался раньше, а Вальтер был ему хорошо знаком.

Хозяйка приняла его очень любезно и сказала:

— Я знаю, мистер Гудман, что вы выступаете свидетелем обвинения на процессе моего мужа и что правительство уплатило вам за это значительную сумму денег. Но, может быть, мы можем также столковаться с вами относительно сэра Джона, которому несмотря на всё, вы не откажете в чувстве уважения.

— Вы совершенно правы, леди, — отвечал Гудман. — Я предпочёл бы спасти сэра Джона, чем губить его, и был