Дороги авантюристов, или Загадочная яхта лорда Гленарвана - Виктор Павлович Точинов

Мужчину, получившего письмо из Австралии, звали Жак Паганель. Хотя на конверте было указано другое имя, но адресат к тому времени скончался, и Паганель, как секретарь Парижского географического общества, разбирал оставшиеся после него бумаги, в том числе служебную переписку.

Женщину, получившую похожее послание, звали… Ее имя ничего никому сейчас не скажет, в нашей истории она пока фигурирует под псевдонимом. Под каким именно, все уже догадались, наверное.

Подпись под двумя письмами стояла одинаковая: Том Айртон.

Реконструкция №1

Два разговора

Дочитав рекомендательное письмо, географ медленно и задумчиво сложил его, вернул в конверт. Опустил поднятые на лоб очки на законное место, и майор отметил, что взгляд Паганеля немедленно стал другим — мягким, добрым, ни следа недавней жесткости и цепкости, и подумал: неплохо бы использовать этот трюк самому, заказав очки с простыми стеклами вместо линз… Потом вспомнил, что он уже два года как в отставке, и решил ничего не заказывать.

— Да, я тоже получил письмо из Австралии, — говорил Паганель полчаса спустя. — Вернее, адресовано оно было Ватье… Именно вследствие этого, мой дорогой майор, я мало чем могу вам помочь.

Француз как-то удивительно быстро перешел к обращениям «мой дорогой майор» и «дорогая мадам Лавиния», и Мак-Наббс задумался было: действительно ли это проявление живого и непосредственного характера Паганеля, или такая же часть тщательно продуманного образа, как очки почти без диоптрий? Потом он снова вспомнил о своей отставке и прекратил задумываться.

Географ продолжал:

— Фраза в письме «Вы знаете, где меня найти» была понятна Ватье, но не мне. Для меня это такая же загадка, мой дорогой майор, как и для вас. Возможно, ответ на нее скрывается где-то в недрах архива Ватье, поступившего в мое распоряжение. Но это полтора десятка ящиков с бумагами, и свалены они туда без какой-либо системы… Не знаю, когда у меня дойдут руки разобрать всё до конца. Не в этом году, полагаю. Я, дорогой майор, проработал над географией двадцать лет в качестве кабинетного ученого, и решил, наконец, заняться ею практически, и летом направляюсь в большое путешествие.

— Полтора десятка ящиков, набитых бумагами… — задумчиво произнес майор. — И тем не менее письмо этого Айртона вы отыскали среди них сразу, мсье Паганель?

— Оно пришло десять дней назад, и сразу же угодило на мой стол. Однако, дорогой майор, может, вам не стоит спешить и лучше подождать моего возвращения, а не затевать поиски Айртона по всему австралийскому континенту? Насколько я знаю, британское Адмиралтейство очень долго раскачивается, когда речь идет об организации спасательных экспедиций. Вспомните, как долго и с какими затяжками готовилась экспедиция на помощь Франклину.

— Мы не будем связываться с Адмиралтейством. По счастливому совпадению, именно сейчас завершается постройка парусно-паровой яхты для моего родственника и близкого друга. По моему настоянию в проект внесены необходимые изменения, и судно станет пригодно для самых дальних океанских плаваний.

— Вы собираетесь отправиться в Тихий океан на частном судне… — медленно и задумчиво произнес географ. — Хм… любопытно…

— Мсье Паганель, — заговорила женщина, молчавшая до сей поры, — мы можем как-то ускорить вашу работу с архивом… э-э-э…

— Ватье, — негромко подсказал майор.

— Да, Ватье. Деньги могут помочь делу? Я готова оплатить труд нанятых вами помощников, мсье, и компенсировать потерянное вами время. Я не постою за расходами. Я продам дом, я продам все, что у меня есть… Мы должны все узнать у Айртона и найти Гарри! Найти как можно быстрее! Может быть, он сейчас…

Она осеклась, замолчала, словно бы устыдившись своей эмоциональной вспышки.

Географ помолчал, продолжая размышлять о чем-то своем. Потом заговорил:

— Я никогда бы не простил себе, очаровательнейшая мадам Лавиния, если бы вы по моей вине лишились крова над головой. Мы поступим иначе. Я отложу все свои дела и в ближайшее же время самым тщательным образом пересмотрю весь архив Ватье, до последней бумажки, отыскивая любые упоминания об Австралии, об Айртоне, об экспедиции Гранта. Но, если мой немалый труд увенчается успехом, платой за него станут не деньги.

— А что? — в один голос спросили собеседники Паганеля.

— Вы возьмете на борт своего судна одного пассажира. И путешествовать он будет инкогнито, никто до отплытия не будет знать, что этот человек на борту.

— Алан? — Лавиния вопросительно посмотрела на майора.

Теперь пришла его очередь призадуматься. Мак-Наббс неторопливо достал сигару, неторопливо проделал все необходимые манипуляции, раскурил ее.

— Полагаю, это будет один из ваших географов? — произнес майор, и в очередной раз подумал: как все-таки хорошо, что он уже в отставке. — Из тех, кто в придачу к золотой медали Общества получает очередной воинский чин?

— Нет. Это буду я сам, а Жак-Элиасен-Франсуа-Мари Паганель никогда не состоял на военной службе.

— В какое место вы хотите попасть?

— В два места, мой дорогой майор. Меня интересует побережье Патагонии и Новая Зеландия. Оба визита много времени не займут и надолго спасательную экспедицию не задержат.

Майор вновь задумался.

— В письме Айртона нет определенных указаний на место, — добавил Паганель. — Капитан Грант может быть и там, и там.

— Допустим… Но он никак не может быть в двух местах одновременно. Как мы объясним владельцу яхты необходимость посетить названные вами берега? Полагаю, вы не желаете, чтобы он, и капитан, и остальные, кто окажется на борту судна, знали об истинной цели вашей поездки? Заметьте, я о ней вопросов не задаю, но Гленарван (так зовут моего родственника) непременно задаст.

— Разумеется, все до конца будем знать лишь мы трое. Для всех остальных я приму участие