Трудоголик - Андрей Валерьевич Скоробогатов

— Барин, вы подписать забыли, — несколько нахмурившись, сказал он Серафимиону и протянул пачку бумаг — на разных языках.

— А, да, хорошо, сейчас, — Серафимион несколько рассеянно схватил бумаги.

Мельком просмотрел, даже не забирая ручки, и я обратил внимание, как на бумагах сама собой появляется подпись. Одну не подписал, сказав что-то вроде «сам решу».

— Да, я не представил некоторым, это мой верный дворецкий, Олаф.

— Добрый малый! — Джафер подошёл и потрепал его по шевелюре, как ребёнка.

Я почувствовал себя в фильме про Дикий Запад — уж больно жест напомнил поведение какого-нибудь богатого плантатора по отношению к темнокожему слуге.

— Попрошу! — гмонни грозно нахмурился. — Ведите себя прилично, вы же в гостях!

— Да как ты смеешь!..

— Джафар, не надо, пожалуйста, — попросил Серафимион. — Этот разумный для меня много значит.

— Да, к тому же — он гибрид. Полусеяный, — немного хмуро сказала Маркунда. — Пырнёт тебя ночью — ничего и не сделаешь, если амулетик припрятал. До сих пор его опасаюсь.

Почтенный гмонни поднял очи горе — видимо, разговоры на эту тему уже были не в первый раз.

— Полусеяный⁈ Гмонни⁈ — удивился я.

— Да, вот так вот бывает. Папаше, видать, нечего было делать…

— Дорогая, прошу, не начинай! — Несколько строже сказал Серафимион. — Прошу садиться.

Только после этого я понял, что они с Маркундой, вроде как, пара. Достаточно странная — девяностолетний эмо и брутального вида темнокожая металлистка.

Я сел по центру. Сферолёт покрылся полупрозрачным сиянием и поднялся на высоту — плавно, безо всякого ускорения.

— Ну, куда отправимся?

— Водопады!

— Киты!

— Сначала киты, потом водопады, — решил Серафимион.

Пространство вокруг сферолета моргнуло, и мы оказались посреди заснеженных пиков, на высоте в несколько метров от широкого плато. На горизонте точно также гасли сумерки, но я сразу понял, что находились мы теперь гораздо севернее.

В первый миг мне показалось, что поле покрыто странными пятнистыми булыжниками, но следом я заметил, что некоторые из них движутся, ворочаются на коротких ножках. Чуть поодаль лежали более крупные из них, они подпрыгивали на пузе, как тюлени, отталкивались от обрыва и медленно плыли на восходящих потоках.

— Это горные киты, да?

— Накачались! У них хитрая система наполнения наплечных мешков гелием из атмосферы. Две недели лежат, а потом взлетают.

— Я это уже видела, — капризным голосом заявила Мелисса. — Вылавливали тут сектантов этого…

— Винсента? — подсказал Серафимион. — Да, помню, был такой парень. Бедный! В сорок лет что-то щёлкнуло, возомнил себя богом, решил строить тут коммунистическое государство…

— Что с ним сделали?

— Сослали на Дарзит, разумеется.

— Смотрите, альбинос! — сказала Ийю.

Белоснежный огромный горный кит подполз к краю утёса, оттолкнулся и плавно поплыл над лежащим внизу редколесьем.

— Пошли отсюда, — снова попросила Мелисса. — Мне этой красоты хватило.

— Ну, тогда — водопад.

Наше транспортное средство снова переместилось. Утреннее солнце теперь светило прямо в лицо, а на фоне рассвета открывался вид на стену из воды, в которой я не сразу увидел огромный, клокочущий и ломающий скалы водопад. Высотой он был, как оказалось, не настолько огромный — всего сотню с небольшим метров. Но вот длиной — почти до горизонта. Правда, если приглядеться, горизонт оказался краем широченного каньона, на вершине которого виднелся лес. Казалось, через край скалы льётся целый океан, но всё происходило бесшумно — сферолёт блокировал любые звуки.

Мы полетели вперёд и вниз, всего в десятке метров от миллионов тонн ледяной воды.

— Включи звук, — попросила именинника Маркунда.

Грохот ворвался в уши — беспощадный, раскатистый, все тут же приложили уши к рукам.

— Великая Восточная Протока! Впереди — граница наших владений! — перекрикивая рёв, тыкал рукой Серафимион, возомнивший себя экскурсоводом. — Там, за Протокой — Толния! А здесь — империя лесовиков. А южнее — Шау, бывшая колония Ала.

— Наши⁈

— Наши!

Прямо по курсу перевалился через край и улетел вниз небольшой — с трёхэтажный дом величиной — айсберг. Серафимион поймал мой удивлённый взгляд и пояснил:

— Там Малое ледяное море. Ещё одна такая же Великая Протока из другого моря у лесовиков с другой стороны, рядом с Ала. Они её переплыть не могли сотню лет, только когда дирижабли изобрели — на тот берег перебрались!

— Пошли отсюда! — снова заворчала Мелисса.

Аппарат снова моргнул. На этот раз мы зависли в почти в полной темноте над верхушками исполинских деревьев. Внутреннее освещение сферолёта, исходившее от обручей конструкции, плавно погасло, и стали видны тусклые огоньки между огромными, в сотню метров высотой, массивными деревьями. Сферолёт медленно поплыл вдоль леса. Огни уходили бесконечно вдаль, формировались в цепочки не то тропинок, не то целых улиц и уходили до горизонта, пересекая просеки, овраги, ручьи. Тусклые факелы выхватывали из темноты странные постройки, похожие на индейские пирамиды, силуэты огромных летающих животных, не то птиц, не то перепончатокрылых. Мы медленно опускались вниз.

— Невидимость же включил? — спросила Маркунда Серафимиона. — Не хочу неприятностей, как в тот раз.

— Конечно, обижаешь, дорогая.

Я пригляделся.

— Где это мы?

— Цран, столица империи форсти, — пояснил Серафимион. — Пять миллионов жителей. Только жителей что-то не видно.

— Вон, смотрите! — указала Ийю.

Между постройками я разглядел группу жителей — ростом почти с человека и похожего телосложения. И девушки, и мужчины были зелёные, четырёхрукие и полуголые, в набедренных повязках, худые, в странных головных уборах. Две девушки с факелами держали на привязи рыжую шестиногую ламу, гружёную какими-то тюками, а их окружила толпа четырёхруких парней — с пиками и парой здоровенных животных, похожих на гиен. Похоже было, что происходила какая-то ссора или нападение, одна из