Свирепый - Дж. Б. Солсбери

подростков не прекращают говорить достаточно надолго, чтобы перевести дух. Ни когда мы садимся в машину, ни по дороге домой. Мне вдруг становится жаль Джеймса.

В итоге Ванесса согласилась на музыкальный фестиваль на тех условиях, которые я поставил, включая Джеймса в качестве сопровождающего. Он отвезет их, обеспечит безопасность и вернет всех в целости и сохранности.

Я решаю удвоить его зарплату, зная, что ему придется слушать все это.

Что касается Дэвида, то я ясно дал понять, что ему придется самому искать дорогу туда. Я не могу контролировать, будут ли они с Хейван проводить время вместе на фестивале, но после разговора с Кингстоном думаю, что Дэвиду нужны определенные границы.

Уже поздно, и мы пропустили ужин, чтобы забрать девочек из аэропорта, поэтому, как только возвращаемся домой, Ванесса начинает доставать продукты, чтобы приготовить еду.

— Могу я помочь?

— Ни хрена себе, — говорит одна из двух девушек из другой комнаты. — Это место красивее, чем дом Джей-Зи и Бейонсе!

Она права, но я держу это при себе.

— Не могу поверить, что ты живешь здесь, — говорит другая девушка.

Хейван уводит их в свою спальню, где их голоса, слава богу, переходят в отдаленный ропот.

— Они когда-нибудь перестают разговаривать? — спрашиваю я, беря из ее рук пучок салата.

— Только когда спят, — отвечает Ванесса.

— Скажи, что они много спят. — Я беру мясо, завернутое в бумагу, которое она мне протягивает.

— Нет. — Она мило улыбается, и мне так хочется ее поцеловать.

Легко представить себе жизнь, в которой мы живем здесь вместе, готовим ужин, и у меня есть свобода целовать ее и прикасаться к ней, когда захочу.

— Чем я могу помочь? — спрашиваю я, когда она достает разделочную доску и нож.

— Открой бутылку вина. Оно нам понадобится.

Я делаю еще лучше и тоже включаю музыку. Потом сижу за барной стойкой и наблюдаю, как она нарезает овощи и готовит курицу на гриле.

— Ты уверена, что я не могу сделать что-то еще?

— Достанешь тортильи из кладовки?

Я подпрыгиваю и хватаю упаковку тортилий. Затем она передает мне кусок сыра и терку.

Не прошло и двадцати минут после возвращения домой, как Ванесса собрала поднос с овощными и куриными кесадильями и обращается к девочкам, спрашивая, не голодны ли они.

Они все выбегают, одетые в то, что можно описать только как завязки с маленькими клочками ткани. Они сгрудились вокруг еды и умудряются разговаривать с набитыми едой ртами.

— Дэвид и несколько его друзей встретятся с нами у бассейна позже, — поясняет Хейван Ванессе.

— Круто, повеселитесь. — Ванесса приглашает меня следовать за ней, и я с радостью делаю это. Здесь слишком много почти голого эстрогена.

— Это безумие, — говорю я, следуя за ней в патио. — Я устаю, просто находясь рядом с ними.

— Они — уникальная порода, это точно. — Она опускается на диванчик в патио, и я прижимаюсь к ней. Может быть, слишком близко, но назад дороги нет.

— Ты хорошая мама, Несс.

Она мягко улыбается.

— Спасибо.

— Боже мой, маленькая шлюшка! — кричит одна из девочек из кухни, повергая всех троих в приступ смеха.

— Сучка, ты даже не представляешь! — Снова смех.

Я не могу определить, чей это голос, и отчасти благодарен за это.

— Не обращай внимания, — говорит Ванесса. — Просто девушки так разговаривают.

Мой пульс учащается, и я чувствую себя не совсем комфортно. Впервые, с тех пор как задумался о том, чтобы Хейван жила со мной, у меня появились серьезные сомнения. Я ни за что не справлюсь без Ванессы.

 

Ванесса

 

— Будь в безопасности, ладно? — Я целую Хейван в щеку. — Сделай правильный выбор. — Обнимаю ее. — Позвони мне, если я тебе понадоблюсь. — Еще одно объятие.

— Мам, расслабься. У нас здесь парень-коммандос, который позаботится о нас.

Три девушки, одетые в крошечные топики и слишком короткие джинсовые шорты, забираются в черный внедорожник с тонированными стеклами, настолько темными, что внутри становится похоже на пещеру.

Джеймс, мужчина за рулем, одет в белую рубашку-поло, черные брюки-карго и туристические ботинки. Ему, вероятно, около сорока пяти, но размер груди и бицепсов придают ему вид двадцативосьмилетнего морского пехотинца. Он весь деловой, не слишком разговорчивый и излучает властность, что заставляет меня чувствовать себя немного лучше из-за того, что отправляю Хейван с ним.

Хейс выглядит смущенным. С тех пор как девочки выбрались из спальни этим утром, выглядя, ну, как три молодые красивые девушки, отправляющиеся на музыкальный фестиваль.

— С ним они будут в безопасности.

— Ты пытаешься убедить меня или себя?

— Оставайся на связи, — кричит Хейс Джеймсу, когда мужчина обходит машину со стороны водителя.

Задняя часть внедорожника заполнена палатками, спальными мешками, водой и едой. Если что-нибудь случится, им хватит, чтобы продержаться в дикой местности неделю. Два дня — это ничего.

Я машу в сторону машины, когда она отъезжает.

— Ты уверена, что тебя это устраивает, — спрашивает Хейс, как будто почти надеется, что я скажу «нет», чтобы мы могли их вернуть.

— Да. Хейван заслуживает того, чтобы немного расправить крылья.

Мы возвращаемся внутрь и заходим в частный лифт.

— Какие у тебя планы на выходные? — спрашиваю я его, пытаясь завязать светскую беседу.

Его взгляд скользит к моему.

— Зависит.

— От?

— От того, хочешь ли ты воспользоваться преимуществом того, что дом в нашем полном распоряжении.

Мой желудок переворачивается от тепла и предвкушения. Переспать с Хейсом — абсолютная ошибка. Я не должна была позволять всему зайти так далеко, но была беспомощна перед притяжением.

— Как воспользоваться преимуществом? — Я приподнимаю бровь, гадая, хватит ли у него смелости сказать то, что он на самом деле думает.

Он делает два шага по маленькому пространству, зажимая меня в углу, возвышаясь надо мной.

— Я мог бы пойти в офис и работать все выходные. Предоставить тебе твое личное пространство. Или мог бы остаться дома. С тобой.

Я прижимаю ладонь к его груди, прикрытой футболкой. Его сердце бешено колотится под моими пальцами.

— Уверен, что это хорошая идея?

— Скажи, почему это не так, и я отступлюсь.

— Потому, что...

Его грудь такая широкая. Такая теплая. Идея прижаться к ней на все выходные звучит так приятно. Но также и