ГИТЛЕРОВСКАЯ ЕВРОПА ПРОТИВ СССР. НЕИЗВЕСТНАЯ ИСТОРИЯ Второй Мировой - Игорь Шумейко

Господин Черчилль бродит около правды, когда он говорит о росте влияния коммунистических партий в Восточной Европе. Следует, однако, заметить, что он не совсем точен. Влияние коммунистических партий выросло не только в Восточной Европе, но почти во всех странах Европы, где раньше господствовал фашизм (Италия, Германия, Венгрия, Болгария, Финляндия) или где имела место немецкая, итальянская или венгерская оккупация (Франция, Бельгия, Голландия, Норвегия, Дания, Польша, Чехословакия, Югославия, Греция, Советский Союз и т.п.).

Рост влияния коммунистов нельзя считать случайностью. Он представляет вполне закономерное явление. Влияние коммунистов выросло потому, что в тяжелые годы господства фашизма в Европе коммунисты оказались надежными, смелыми, самоотверженными борцами против фашистского режима, за свободу народов. Господин Черчилль иногда вспоминает в своих речах о «простых людях из небольших домов», по-барски похлопывая их по плечу и прикидываясь их другом. Но эти люди не такие уж простые, как может показаться на первый взгляд. У них, у «простых людей», есть свои взгляды, своя политика, и они умеют постоять за себя. Это они, миллионы этих «простых людей», забаллотировали в Англии господина Черчилля и его партию, отдав свои голоса лейбористам. Это они, миллионы этих «простых людей», изолировали в Европе реакционеров, сторонников сотрудничества с фашизмом, и отдали предпочтение левым демократическим партиям. Это они, миллионы этих «простых людей», испытав коммунистов в огне борьбы и сопротивления фашизму, решили, что коммунисты вполне заслуживают доверия народа. Так выросло влияние коммунистов в Европе. Таков закон исторического развития.

Конечно, господину Черчиллю не нравится такое развитие событий, и он бьет тревогу, апеллируя к силе. Но ему также не нравилось появление советского режима в России после Первой мировой войны. Он также бил тогда тревогу и организовал военный поход «14 государств» против России, поставив себе целью повернуть назад колесо истории. Но история оказалась сильнее черчиллевской интервенции, и донкихотские замашки господина Черчилля привели к тому, что он потерпел тогда полное поражение. Я не знаю, удастся ли господину Черчиллю и его друзьям организовать после Второй мировой войны новый поход против «Восточной Европы». Но если им это удастся — что маловероятно, ибо миллионы «простых людей» стоят на страже дела мира, — то можно с уверенностью сказать, что они будут биты так же, как они были биты в прошлом, 26 лет тому назад.

«Правда». 14 марта 1946 года

Итак, «вызов» был брошен... и был принят. И через 7 месяцев после окончания Второй мировой войны началось то, что впоследствии назвали «холодной войной».

Глава 2. «УРАВНЕНИЕ С НЕИЗВЕСТНЫМ КОЛИЧЕСТВОМ НЕИЗВЕСТНЫХ»

Вообще говоря, это многолетнее противостояние, соревнование двух систем, двух блоков, возглавляемых СССР и США, мне и представляется эдаким «уравнением с неизвестным количеством неизвестных». Неимоверно сложно было решить это «уравнение», более того — сложно было даже и понять: в чем состоит это «решение». Военная победа? Но мы прекрасно помним, что с определенного момента все политики, госдеятели заявляли, что «военное решение невозможно». «Мировая революция»? Также историки подтвердят, что в СССР линия на мировую революцию была отвергнута еще со времени падения Троцкого. «Конвергенция»? Тоже памятный термин, своего рода научный эквивалент «ничьей в поединке СССР—США». «Победа американских ценностей»? Это чуть ближе к историческим итогам, — крах социалистического блока и СССР многим позволяет довольствоваться этим приближением. Будет рассмотрен и этот вариант. Пока же рассмотрим некоторые более-менее известные пары неизвестных, переменных в этом уравнении. И после этого перебора параметров попробуем как-то взглянуть и на НЕ перебираемое, НЕ исчисляемое. На то самое — неизвестное количество неизвестных, иначе говоря — на те, многими ощущавшиеся иррациональные составляющие Великого соревнования двух систем.

ИКСЫ И ИГРЕКИ В УРАВНЕНИЯХ ВООРУЖЕНИЙ

«Гонка вооружений», то есть параллельное соревновательное производство оружия и периодические замеры уровней вооруженности, вообще говоря, наличествовала во всей истории цивилизаций. В чем отличие именно «США—СССР»- овской гонки? Начиная с параллельных подсчетов Фукидида (триеры у Афин и союзников — триеры у Спарты и союзников, гоплиты, пелтасты, лучники...). И так до Второй мировой войны включительно — вооружения были измеримы (в т.ч. по физическим параметрам) и соизмеримы. К описываемым временам арсеналы вооружений и оружия массового поражения (и разнообразнейших средств доставки) столь разрослись качественно, что на всех переговорах по разоружению самой сложной частью стали согласования огромного числа неких «таблиц соответствия», как-то условно приравнивающих бомбардировщики и ракеты MX (перебрасываемые по подземным железным дорогам), с одной стороны, — к ядерным подлодкам другой... Помните знаменитую советскую стратегию «асимметричных ответов»? Понятно, что превосходство в 12 авианосцев можно было сопоставить с 5800 танков — только через общий знаменатель потерь, которые теоретически можно было бы нанести тем и другим видом оружия.

НО... самая хитрая диалектика эпохи состояла в том, что успех мирного разрешения отдельных уравнений конфликтов приводил к тому, что полномасштабная война все отодвигалась и отодвигалась и в арсеналах устрашения все большую и большую долю составляли виды оружия — никогда (слава богу!) практически не испытанные.

Были взрывы на полигонах, устрашающие «учебные» пуски ракет, маневры, штабные игры, но понятно же, что вывести настоящее уравнение соотношения сил ядерных подлодок, авианосцев, новейших танков и бомбардировщиков можно только по результатам боевых испытаний.

Да даже на самом элементарном уровне. Дачник, поджидая друзей, колет топориком дрова для бани и мангала. Как его уравнять с алебардщиком, раскроившим в 11 сражениях 77 голов (хотя алебарда — это тоже топор)...

То есть в этот период (гонки вооружений СССР—США) имели место уникальные переводы:

Реальные Экономические Затраты — Реальное Оружие — Воображаемый Урон — Реальный Страх.

Вот на последний элемент этой цепи метаморфоз нужно и обратить особое внимание. Именно Реальность Страха — включенность этого параметра в Системы геополитических Уравнений не давала им полностью, как говорят теперь, «виртуализироваться».

И об этой второй производной от Оружия, о Страхе, будет интересно поразмыслить. «Страх» в этой цепочке совсем не означает, что население враждующих блоков бегает, как персонажи в триллерах. Реальность его Страха — в осознании своего угрожаемого положения и... готовность работать, отдавать изрядную часть своего достояния Военно-Промышленному Комплексу, как раз и закольцовывая эту цепочку, выводя на Реальные Экономические Затраты. В политэкономии это называлось Воспроизводство («Простое...» или «Расширенное Воспроизводство»). Ну а то, что в период «холодной войны» Воспроизводство Страха было Расширенным, в общем-то, факт доказуемый, замеряемый.

Пример, заслуживающий, по-моему, гораздо большей известности, обдумывания и даже восхищения. Рассуждая о подсчетах, равновесии Страхов, Угроз, согласитесь, важно попробовать рассмотреть Угрозу — в самом чистом ее виде, в абсолюте...

Пример первый. НА ДНЕ СТРАХА

То, что Суэцкий канал был главным стратегическим пунктом Британской империи, — общеизвестно. Как и то знаменитое британское определение Азии: «территория к востоку от Суэца». Может, эта психология и объясняет их наивные попытки приравнять к Сталинградской битве, поперек всех известных цифр и фактов, — свою стычку у Эль-Аламейна. Не пустили корпус Роммеля к Суэцу — «Вселенная устояла!».

Но и безо всякой иронии Суэцкий канал был британской «Дорогой жизни», и если не захватить, то хотя бы вывести его из строя было для держав «Оси» очень важно. Но что, собственно, там «выводить из строя»? Этот канал не имеет шлюзов. Это, по сути, — искусственного происхождения 161-километровый пролив между Средиземным и Красным морями, и бомбить его — все равно что, допустим, бомбить проливы Дрейка, Магелланов... Или пролив Ла-Манш (тоже, кстати, называемый «каналом», «Инглиш Ченэл»). То есть бомбить его — толочь воду в море, в буквальном смысле тоже.

Но... Суэцкий канал узок, местами до 100 метров, и, если подорвать проходящие суда покрупнее, канал можно просто забить.

Итальянцы были, мягко говоря, не самые бравые вояки — преодолеть зенитный огонь проходящих кораблей и подорвать их итальянским бомбардировщикам не очень-то удавалось. Единственный их прием был: прилететь в момент, когда канал пуст, и сбросить магнитные мины. Ведь береговые зенитки англичан прикрывали едва ли десятую часть 161-километрового суэцкого фарватера.