Мне доставшееся: Семейные хроники Надежды Лухмановой - Александр Колмогоров

…Лекция г-жи Лухмановой о проституции — смесь надменного буржуазно-институтского юродства, сытой безжалостности и глубочайшего социального невежества… Счастье, что когда Христос судил блудницу, в толпе не было г-жи Лухмановой, — иначе роковой камень полетел бы в несчастную из её добродетельной руки…[548]

Несмотря на критику, в Москве вышел сборник очерков писательницы «Вопросы и запросы жизни», в Петербурге — пьеса «Серый герой». 27 июня 1904 года А. А. Бренко ставит её комедию «Господин директор»[549] на сцене «Драматическо-музыкального общества в Лесном».

«Из походного журнала»

22 июня 1900 года 29-летний гвардии поручик и полковой летописец Борис Адамович удостоился очередного воинского звания — штабс-капитана. Ежегодно с ноября по апрель он по-прежнему работает в архиве Главного штаба, проживая в квартире матери и сестры Мани (Мойка, 56). «Русский Инвалид»[550], «Военный сборник»[551], «Русская старина»[552] охотно публикуют его многочисленные исторические изыскания — «По поводу восстановления старшинства 3-го гренадерского Перновского короля Фридриха Вильгельма IV полка», «Начало полков лейб-гвардии: Московского и Литовского», «Могила сподвижника Петра Великого графа Ф. М. Апраксина», «Осада Выборга. 1710 год», «Князь И. Ф. Борятинский». В Варшаве отдельными изданиями в 1900 и 1901 годах выходят рассказы для солдат — «Кексгольмская слава», «Подвиг рядового Арисова». В 1903 году издаётся его исследование «Первое общество офицеров лейб-гвардии Кексгольмского полка» — послужной список 35 командиров 1710 года от подполковника И. Е. Лутковского до подпоручика В. Нехорошева. На экземпляре этой брошюрки в военном отделе РГБ в Москве сохранился автограф автора: «Дорогому товарищу по работе и Союзнику Александру Ивановичу Григоровичу. 2 июля. Б. Адамович».

К основателю полкового музея и подающему надежды военному историку, дополнившему армейский кодекс чести собственной цитатой «В святой славе полка — бессмертие наших имён!», стали обращаться высокопоставленные командиры строевых частей.

6 мая 1900 г. Варшава.

Поручику Адамовичу:

21 июля 81-й пехотный Апшеронский полк моей дивизии празднует свой 200-летний юбилей. На средства его шефа и великого князя Георгия Михайловича издана история полка. Передаю в дар кексгольмцам экземпляр книги и «Памятку» апшеронцев. Начальник 21-ой пехотной дивизии генерал-лейтенант Резвый. Владикавказ[553].

27 апреля 1901 г. С.-Петербург, Мойка, 56.

Штабс-капитану Адамовичу:

Убедительно прошу изготовить гипсовый слепок с посмертной маски лица императора Петра Великого из музея кексгольмского полка для поднесения как реликвии в дар от апшеронцев 44-му драгунскому Нижегородскому Его Величества полку в связи с 200-летним юбилеем 8 сентября. Генерал-лейтенант Резвый. Владикавказ[554].

За общественными, архивными и литературными занятиями молодой офицер не забывал и службу, периодически замещая командира роты [555].

Наезжая летними отпусками в имение в Петровцы, Борис Викторович оттаивал там душой от казарменного быта. Он легко сошёлся с четырьмя детьми отца от второго брака, чем расположил к себе и родителей Елизаветы Семёновны (Семёна Исаевича и Ольгу Фёдоровну), и её родных сестёр — Веру, Таисию и Наталью, иногда приезжавших в миргородскую глушь из Петербурга. С самой Лизой, всего лишь на 2,5 года старше его самого, у Бориса установились особые, тщательно скрываемые друг от друга и тем более от родственников, отношения, на которые могли бы пролить свет многие десятки её писем к нему. Но сохранившиеся в личном фонде Б. В. Адамовича в РГВИА, они, увы, в большинстве своём недоступны исследователю по банальным «техническим причинам»[556].

После смерти отца и переезда летом 1903 года Елизаветы Семёновны с детьми в столицу участие Бориса Викторовича в семейных делах Адамовичей — Вейнбергов стало совсем доверительным. Из писем О. Ф. Вейнберг к Б. В. Адамовичу в Варшаву от 30 марта и 8 мая 1904 года:

…Спасибо за цветочки. Приятный сюрприз. Хорошо бы всем поехать в Петровцы, но мужу скучно в деревне. Не хочет ехать и Тася. А я без неё не поеду. Если бы Вы смогли жить там всё лето, то и мы бы поехали. Удивляет храбрость Лизы ночами в Петровцах. Она Вам часто и много пишет. Целую Вас за хорошее к нам отношение…[557]

Из письма 12-летнего Георгия Адамовича старшему брату в Варшаву от 17 мая 1904 года:

Дорогой Боря! Олюшу уже отпустили из гимназии, счастливая. Меня же отпустят только 20-го. Как поздно! Уроки на лето зададут, но очень мало. Учитель ботаники велел нам собирать гербариум, не менее 25 растений. Это будет совсем не трудно и даже интересно. 14-го, на Коронацию, мы были на островах. Нам очень понравилось. Погода была хорошая, но страшный ветер. Теперь лучше, но довольно холодно.

Вчера в день Святой Троицы были у Тани в Смольном. Она весёлая, рада, что скоро отпускают. Оттуда поехали к бабушке и там гуляли до вечера. Сегодня мы опять едем к ней. Прости, что так долго не писал и что пишу без линеек и транспаранта. Целую Тебя крепко. Любящий Тебя очень Жоржик[558].

Из письма от 6 июня 1904 года:

Дорогой Боря!

Вот мы и в Петровнах. Ехали очень хорошо. Бабушка, Тётя, Верочка и Тася приехали утром из Петергофа и вместе с дедушкой и Жаком провожали нас на вокзал. Утром в вагоне мы встали очень рано, так как поезд приехал в Москву в 7 утра. Нас встретил И. М. Ильин и повёз к себе пить кофе. Потом мы поехали к Иверской и вернулись к обеду. Поезд отходил в 6 вечера, и Ильин и Штадены нас провожали. Чай мы пили уже в Серпухове.

В Миргороде нас встретили Дядя, Тётя и мужики с подводами. Мы заехали на кладбище, где похоронен папа. В Петровцах нас встретил дядя Саша, который всем нам очень понравился, но у него сегодня вскочил флюс. Дивчина Домна, которую наняла Тётя, кстати сказать, очень способная — в два дня научилась накрывать на стол.

Большая кошка жива, а котят, которых отдали Марусе на сохранение, разодрали голодные собаки! Вечером пришла старая почтальонша и принесла письма от Тебя и Таси. Газет ещё нет. Погода чудная: всё время голубое небо и ни разу не было дождя. Сегодня в первый раз набрали земляники.