Неизвращенная история Украины-Руси Том I - Андрей Дикий

– воссоединение. Это различие настроений и недостаточная устойчивость и целеустремленность высших слоев населения в значительной степени содействовали тому, что, так успешно начатое в 1648 году, восстание закончилось половинчатым “вечным миром” 1686 года, который разрезал Приднепровье на русское и польское.

Важнейшие события столетнего периода освободительной борьбы Украины-Руси. (1592-1686 годы).

1592 год – Восстание Косинского. Поражение при Петке.

1595 год – Восстание Наливайка и Лободы. Разгром в урочище Слоница.

1597 год – Казнь Наливайка. Объявление казаков “вне закона”.

1617 год – Ольшанское соглашение.

1619 год – Росавицкое соглашение.

1622 год – Смерть Сагайдачного.

1625 год – Куруковская битва и соглашение.

1630 год – Восстание Трясила.

1635 год – Восстание Сулимы и Павлюка.

1637 год – Разгром казаков под Кумейками.

1638 год – Восстание Остряницы.

1648 год – Восстание Хмельницкого. Коруснь, Желтые Воды, Пилява.

1648 год – Просьба Хмельницкого о воссоединении с Россией.

1649 год – Збораж. Зборовский договор.

1651 год – Брестечко. Белоцерковский договор.

1652 год – Разгром поляков под Батогом.

1653 год – Жванец.

1654 год – Переяславская Рада.

1657 год – Смерть Хмельницкого и начало “Руины”.

1658 год – Разгром русских под Конотопом.

1660 год – Фактическое разделение на Лево – и Правобережье. Отд. гетманы.

1667 год – Андрусовское перемирие.

1686 год – “Вечный мир” и окончательное разделение Приднепровья.

От Руины до Полтавы (Самойлович – Мазепа)

После Бахчисарайского мира с Турцией (1681 г.) и “вечного мира” с Польшей (1686), Левобережье с Киевом осталось окончательно в составе Русского Государства. Население на нем начало жить спокойной жизнью, не опасаясь постоянных набегов поляков, татар и турок; разрушенные города и села начали отстраиваться и расти численно, благодаря многотысячной волне беженцев с Правобережья, спасавшихся от ужасов польско-католической реакции.

Гетман Иван Самойлович поддерживал с Москвой хорошие отношения и пользовался ее полным доверием. Дочь свою он выдал за видного боярина Шереметьева и на ее свадьбе, как передает семейное предание Самойловичей (до революции помещиков Черниговской губернии), он сказал: “да будет мир и согласие в вашей, Господом Богом благословленной, жизни так же свято и нерушимо, как совместная жизнь Великой и Малой Руси под высокой рукой его царского величества, царя Московского и всея Руси”. За эти слова он удостоился особой царской благодарности. (Шереметьев был воеводой в Киеве и всецело поддерживал своего тестя).

У себя, на Украине-Руси, Самойлович показал себя не плохим администратором и быстро налаживал, расстроенную военными событиями эпохи Руины, жизнь.

Но при этом он проявлял излишний непотизм (покровительство родственникам). Все высшие должности, были заняты его близкими и дальними родственниками, начиная с генерального судьи Черныша, и кончая полковниками (три сына и зять).

Кроме того “Летописец” обвиняет Самойловича в том, что он “сначала был очень склонен и ласков к людям; когда же разбогател, чрезмерно возгордился не только против казаков, но и против духовного чина. Старшины казацкие и знатнейшее духовенство принуждены были стоять в его присутствии. Когда выезжал гетман из дому, вменял себе в несчастье, если сам встречался с духовною особою, несмотря на то, что сам был попович. Не только за город, но даже перед войском выезжал в карете, что делали и сыновья его. Ни один сенатор не имел столько гордости. Для собственного обогащения вымышлял он налоги, разоряя народ”…

Если не все, о чем пишет “Летописец”, было правдой, то все таки многое соответствовало действительности и вызывало недовольство обиженной или обойденной в чем-нибудь старшины, которая его единогласно выбрала гетманом после устранения, по проискам той же старшины, неполадившего с ней гетмана Демьяна Многогрешного (17 июля 1672 г, в Казацкой Дуброве под Конотопом).

Интересно отметить то, что одним из первых подписавшихся на доносе на него царю, был Иван Самойлович. В этом доносе, сохранившемся в архиве, Многогрешный обвиняется во всем том, в чем впоследствии обвинялся гетман Самойлович, с добавлением только, что Многогрешный намеревается “податься Турецкому Султану”. Уместна будет здесь отметить и то, что Многогрешного арестовали и препроводили в Москву вовсе не “москали” как, извращая факты, утверждают сепаратисты, а сами украинцы: недовольная им старшинская верхушка совершила переворот, арестовала гетмана и, с доносом на него, препроводила его в Москву с просьбой “карать Многогрешного смертною казнью, как изменника и клятвопреступника”.

Москва оказалась гуманнее казацкой старшины и не казнила Многогрешного, а сослала с семьей в Селенчинск (Сибирь), где он с сыном своим Петром “исправлял всякую городовую и уездную службу наряду с детьми боярскими и принимал участие в усмирении табунтутов и мунгалав, a дочь его вышла замуж за сибирского дворянина Ивана Бейтина” (Бантыш Каменский, История Малой России, ч. II).

Грушевский же в своей “Истории Украины” пишет, что Многогрешного “московськи бояре взяли на суд и муку” и что в Сибири он жил “в великой беде” (История Украины, стр. 249). Бантыш Каменский свое описание судьбы Многогрешного подкрепляет ссылками на, сохранившиеся в архивах, документы, Грушевский же пишет голословно.

15 лет удержался на власти Самойлович, сделавши за это время очень много для умиротворения Левобережья.

Без кровополития был приведен к капитуляции турецкий ставленник гетман Дорошенко; так же мирно был ликвидирован польский ставленник – правобережный, гетман Ханенко, сдавший полученые от Польского короля булаву и бунчук. Первый из них, как уже упомянуто, после этого воеводствовал в Вятке, второй стал Киевским полковником. А потомки обоих – российскими помещиками.

Самойлович удачно положил конец претензиям Турции на Украину-Русь, которые она обосновывала присягой Дорошенка за себя и всю Украину-Русь на верность Султану. Попытки султанского ставленника Юрия Хмельницкого с помощью турок захватить Украину были отбиты вооруженной силой.

Во внутреннем управлении постепенно был установлен мир, порядок и известная законность.

Правление Самойловича омрачилось только его корыстолюбием, высокомерием, непотизмом и раздачами сел и деревень в потомственное владенне представителям казацкой старшины, конечно, прежде всего родственникам и своим сторонникам.

Это то и послужило причиной недовольства Самойловичем известного числа старшины, которые начали под него подкапываться и ждать случая, чтобы нам расправиться, как в свое время расправились с Многогрешным.

Случай этот скоро представился. В 1687 году Россия, в согласии с Польшей, Австрией и Венецией, стремившихся ослабить Турцию, предприняла поход на Крым. Во главе войска был фаворит тогдашней правительницы России – Софии, князь Голицын. Казачьи войска возглавлял гетман Самойлович. С началом похода Голицын опоздал и двинулся, когда в степях трава уже высохла. Татары учли это и поджгли степь, сделав невозможным дальнейшее продвижение русских войск. Голицын был вынужден бесславно отступить. Воспользовавшись этой неудачей и желанием Голицына оправдать себя за неуспех, генеральный есаул Иван Мазепа пустил слух, что степь подожгли не татары, а посланные Самойловичем люди. Сделал же это Самойлович потому, что вообще был он против этого “похода, и против “вечного мира” с Польшей, разделившего Украину. Голицын этому легко и охотно поверил. С другой стороны, Мазепа склонил ряд высших старшин подписать донос на Самойловича и требовать его смены и наказания.

Под этим доносом подписались генеральные старшины: обозный, судья, писарь, есаул (Иван Мазепа), а также ряд полковников: Гамалея, Солонина, Забела, Думитрашко, Лизогуб и (внизу) В. Кочубей.

Голицын немедленно дал доносу ход (ибо тем оправдывал самого себя); царевна София его полностью поддержала, и уже в начале августа (1687 г.) из Москвы была получено предписание Голицыну отрешить Самойловича от должности и присутствовать при выборе нового гетмана.

Голицын приказал арестовать Самойловича и доставить к себе в палатку, где его осыпали бранью уже поджидавшие доносчики, а некоторые из них посягали и на его жизнь… Отобравши от Самойловича знаки его гетманского достоинства, Голицын отправил его в ссылку. Сначала в Орел и Нижний Новгород, а позднее в Тобольск, где он и умер два года спустя. Туда же были отправлены: его сын Яков, полковник Стародубский и некоторые родственники. Другой его сын, полковник Черниговский за оказанное при аресте сопротивление был судим и казнен в Севске.