Стратегия. Гоблин - Денисов Вадим Владимирович

А ведь основная фаза еще впереди.

За время моего кратковременного отсутствия шкипер не терял времени зря, успев получить важнейшие сведения.

Первое: хитрый исландец сумел разговорить молодого капитана «Сайпана» от осторожных междометий до стадии пьяного хвастовства, для чего в нужный момент вслух позавидовал более удобному, чем у «Амели», месту парковки зеленого пароходика. На что шкипер-сосед начал надувать щеки и тут же рассказал о том, что у него имеется еще одна привилегированная стоянка – убежище в тихом заливчике небольшой речушки, почти ручья, впадающего на окраине городка севернее, выше по течению. Обычно пароход шерифа прячется там только во время очень неприятных речных штормов, ведь оттуда слишком далеко топать к центру, да и мостик через ручей хлипкий.

– В этот раз вышло так же. – Эйнар Дагссон с удовольствием хвастался отлично выполненным заданием. – «Сайпан» сначала зашел в бухту, что-то выгрузил, а потом встал к центральному причалу. Шериф действительно ушел в кабак.

– Ручей, говоришь? Понятно. Что-то выгрузили. Или кого-то.

– А у тебя как? Все прошло спокойно?

– Не совсем… – уклончиво молвил я, теребя мягкое ухо довольно хрюкающего поросенка, которого наконец-то отвязали. – Расскажу, конечно, но всухую такая история не пойдет, а пьянствовать вдумчиво пока что нет возможности.

Сейчас переоденусь, соберусь и пойду в «Глобус», посмотрим, насколько там весело. Пока что все действующие лица где-то здесь, и я не буду ждать, когда они, как тараканы, опять расползутся в разные стороны. Да, театральный занавес не должен упасть в самом интересном месте пьесы, отправив зрителей в буфет, настало время впечатляющей динамики. Хорошо сказал, не так ли?

– Хрюна привязывай получше, чтобы опять не удрал. Понял меня, пятачок? Сиди здесь, а то местные свиньи научат тебя… Всякому плохому.

– Ты о чем, Гоб? – не понял исландец.

– Лучше тебе не знать, старина, – ответил я, качая головой и не желая даже в памяти освежать недавние свинские события. – Лучше не знать.

Глава 11

Рок-н-ролл по-амазонски

Кайенна город серьезный, его на саечку, на испуг не возьмешь.

Даже хороший пожар вряд ли оттянет на себя большую часть населения, они тут всего насмотрелись, опытные, да и не буду я жилье людское палить, меру знаю… Тут хорошо бы сработала имитация разрыва на окраине тактического ядерного боеприпаса, большой силы инсценировка. Одни, что поглупей, помчатся глазеть, другие, что поумней, драпанут полуголыми в лес. Но подходящих средств у меня не имеется, да и возиться с такой шнягой долго. Тем не менее ошиваться здесь в ожидании неизвестно чего я не собираюсь, надоела мне эта история.

Главное, определить, где находится логово с зинданом, а там уже дело техники, как говорится, я эту банку вскрою быстро и грубо, как топором, пусть хоть дюжина охранников ошивается рядом. Самый простой способ найти вражью базу – проследить перемещения шерифа Бизерты. Не будет же он до утра сидеть в кабаке, ему нужно предпринимать дальнейшие шаги согласно плану, который пока не ясен. Не ясен и не интересен.

В этом районе, где в разбросанных повсюду кругах тусклого света открывалась вся панорама местной ночной жизни, народу было больше всего. Две таверны в одном месте, настоящая тусовка. «Глобус» считается заведением престижным, названия второй, где собирается народ попроще и пошумней, я даже не стал выяснять, не для того пришел.

Впереди меня брела, пошатываясь, компания полупьяных горожан, которые общались между собой исключительно руганью. За ними следовал отставший мужичок, спотыкающийся и постоянно что-то роняющий на землю. Чем ближе была площадь, тем сильней становились звуки музыки, крики ночных забулдыг и звонкий женский смех – все это поднималось в ночной эфир, словно туман над болотом, над улицами плохо освещенного города.

Висящие над городом темно-серые низкие тучи обещали, что погода быстро не изменится. Несколько минут, и дождь, постоянно усиливаясь, начал хлестать зарядами по крышам домов, миниатюрным огородам и садам.

Я ускорил шаг, прижимаясь левей и торопясь спрятаться под свес кровли. Компашка свернула направо.

– Рад вас видеть, мистер!

Уличный вышибала размером со шкаф моментально оценил все нужное и важное и склонил голову, приветствуя появление солидного человека, прибывшего издалека. Я еще шире расправил плечи. А то! Разве я выгляжу несолидно? Две кобуры с короткостволом – уже статус, хотя напоказ выставлять их не стал, прикрыв полами легкой куртки с закатанными по локоть рукавами. Еще и в чистое переоделся! Морда, как утверждают некоторые гражданские, подкачала… Однако свирепая харя вышибалы была ничуть не лучше моей, так что меня он принял как родственную душу.

– Места есть, дружище?

– Для таких солидных клиентов у нас всегда места найдутся! – горячо уверил мордоворот, ударив себя в грудь большой волосатой рукой, и тут же грубо толкнул в сторону пытающегося проникнуть в заведение забулдыгу самого босяцкого вида. – Чего встал, попрошайка, я тебя помню, проходи мимо!

Сразу за первыми дверьми, ведущими в таверну «Глобус», опираясь двумя руками на небольшой столик, с которого мистически разбрасывала полосы света пара решетчатых масляных ламп, в ожидании стоял меняла. Этот затрапезного вида предок первых банкиров выполнял, как я предположил, сразу две функции: приводил к единому знаменателю средства платежа посетителей, а они могут быть самыми неожиданными, и заранее вычислял наиболее состоятельных клиентов, которым может потребоваться некое особое внимание, что бы это ни значило.

Местных денег, динаров, у меня не было, и я предложил хозяину взятую на всякий случай в рейд большую и красивую монету – пять золотых долларов казначейства вольного города Доусона. Это достаточно большие деньги и в северном городе. Там вообще стараются сразу же разбить даже один золотой на более мелкие номиналы в талонах поставки терминалом, векселях или деньгах таверн. Узрев волшебный желтый кругляш, меняла повертел его в грязных пальцах, быстро куснул и замахал руками, заявив, что не может сразу разменять такую круть. А в соседнем кабаке разменять у меня не получится, потому что у этих неудачников и в лучшие-то дни если и набирается столько, то только к утру. Финансовый кроила попросил подождать, закрыв на ключ стол-сейф и выскочив на улицу. Дверь за ним пришлось закрывать мне.

Что было делать, подождал… Наконец разгоряченный и запыхавшийся меняла, который, судя по исходившему от него амбре, не мылся целый год, вернулся к рабочему месту. Выхватив из моих рук монету, он радостно возвестил, что наскреб пару доусонских долларов, четыре местных золотых монеты, имеющие вдвое меньший номинал, и целую горсть мелких динаров, покрывающих остаток меняемой суммы.

Только хотел спросить, имеется ли при таверне постоялый двор с приличными номерами и много ли людей остановилось на ночь, как вторые двери со стуком распахнулись, и я увидел летящие на меня широко распахнутые глаза.

Еле успел отскочить! Еще один мощный пинок придал несчастному дополнительное ускорение, отправившее его на пол предбанника. Рухнув на утрамбованную до крепости асфальта землю, всхлипывающий оборванец – компашка точно таких же болталась снаружи, когда я подходил к заведению, – быстро вскочил, разбрасывая сопли и отряхивая ладонями колени, и глянул на меня все тем же очумевшим взглядом.

– Час пробил, мой друг! Час пробил! Ты слышишь звуки флейт черных заклинателей? – Звонко выпалив этот бред, он быстро повернулся к меняле, не ожидавшему никакого подвоха, и, резко переходя от плаксивой истерики к бешенству, с размаху влепил ему маленьким кулачком по морде, после чего тут же убежал на вольный воздух.

Я не мог сдержаться и захохотал от всей души, в то время как меняла заходился в ругани и страшных угрозах мести.

– Еще один художник не смог добиться от общества признания и справедливости! – С такими словами я наконец-то вошел в главный зал «Глобуса».