Сокровища Пустынь - Alex Rostovski

назад. Они по прежнему считали, что я на их стороне, однако я изменил сторону, после Двести Шестого. Увиденное там, поразило меня. Я понял, что если убью тебя, то потеряю то, что обрёл.

— Фест, пожалуйста, я вытащу тебя, просто, просто держись.

— Серана — он отпустил мою ногу и провел окровавленной рукой по моей гриве, оставляя на ней след. — Мой путь окончен.

— Нет, не говори так. Ты выживешь.

— И увы, это так.

Я зарыдала. Мне было на столько больно, что я не могла себя сдержать. Слезы текли из моих глаз, стекая по щекам, они плавно по ретекали на мою броню, стекая по груди они падали на песок. Я не могла понять, почему именно он, почему это произошло именно со мной? Наверное я прогневал Богинь, раз Луна, Харон и моя удача покинули меня. Да, не буду пытаться спорить, я совершила много худых деяний, многие стоили того, чтобы лишить меня жизни, однако по лишь Богиням ведомой причине, погибали те, кто этого совершенно не заслужил.

Я поглядела на друзей, они были в таком-же самом расположении духа, как и я. Все они кого-то потеряли и теперь, настал мой черед, познать боль утраты. Я задумалась, неужели это всегда так, неужели друзья каждого героя неминуемо гибнут на пути к цели? Эпплснек, П-21 и Монин Глори. Акира и Арлоста. И все те, о ком я не знаю или чья судьба не известна мне. Однако перечисленных товарищей главной героини, объединяет одно — они мертвы. Я вытерла тыльной стороной ноги слезы, оставалось всего ничего и я не смогла бы простить себя, расклейся я и начав рыдать, как тогда, когда я будучи маленькой, неопытной кобылкой, была похищена Институтом.

— Тебе наверняка будет одиноко без меня — произнес Фест, после чего разорвал свой комбинезон на груди, сняв с шеи жетон, он отдал его мне. — Возьми его, когда тебе будет не хватать дружеской поддержки, взгляни на него и ощутить ее.

— Но он же твой — зарыдала я.

— Там куда я отправлюсь, мне он не понадобиться.

Я дрожащей магией приняла дар, повернув его я прочла: Айрон ''Бормах'' Фест. Я прижала его к груди, осознавая что тому, кому при жизни принадлежал этот жетон, осталось жить совсем не много. Дыхание минотавра становилось все прерывистее, сердце уже едва давало знать о том, что оно по прежнему бьётся. Я погладила его по голове, давая понять, что ему не придется умирать в одиночестве. Он вновь улыбнулся. Закрыл глаза и выдохнув в последний раз, тихо ушел к Богиням.

— Фееееест — завопила я.

Ветер мирно нес частички песка, которые повинуясь его воле, летели по нужным им делам. А мой вопль, разнёсся над пустошью и лишь красное солнце, сопровождало его полет.

*****

Я стояла около холмика, над которым возвышался каменный столб. Я лично вырубила его, используя свою магию в качестве инструмента. Да, он был бандитом, но по крайней мере, он покаялся. Я соорудила из куска белой ленты бирку, которую закрепила на столбе. Используя теневой клинок, я написала на ней: Айрон Фест, светлая память тому, кто понял, что прямой путь, не всегда является правильным.

Я вздохнула, мне было очень больно, больно от той потери, которую я сейчас перенесла. Моим друзьям тоже было не легче, за прошедшие три недели, с того момента как мы повстречали того, кому сейчас принадлежала эта могила, мы успели к нему сильно привязаться. Прошло всего три недели, а нам показалось, что мы были знакомы несколько долгих лет. Боль от утраты Айрон Феста была столь сильна, что казалось, будто мы потеряли друга, с которым дружили с самого детства.

Я оглянулась, пустошь была паршивым местом, не многие здесь доживали до того момента, когда смогут произвести потомство. А умереть биологической смертью доводилось считанным единицам, однако те кому это удалось, входили в историю. Фабер было не многим меньше чем мне, когда меня похитили агенты Института. Что с ней было-бы, не вмешайся я тогда и не отдав приказ нулевого уровня? Да она с большей долей вероятности умерла во время очередной операции по насильственному оплодотворению. Аквила потеряла мать, когда банда рейдеров, во главе с аликорном уничтожили ее дом. Индира(которую я ранее знала как Зи), тоже потеряла свою семью. А Ванесса была охранницей, охраняла караваны до того момента, пока не получила знание о том, что не все то, чем кажется.

Все мы что-то потеряли в этой жизни, одна я ещё не потеряла ничего. Да, не буду спорить, я потеряла тех, с кем могла-бы подружиться. Однако можно-ли это считать за потерю? Наверное нет. Я не знаю, что готовит мне судьба, какие испытания она заставит меня пережить? От одних этих мыслей, мне хотелось рыдать, рыдать от того, что я была глупой, наивной дурой. Дурой, которая верила в эти романы, в которых были любовь, предательство, счастливый финал. Это было сном, прекрасным и чудесным сном. Но однажды… приходиться проснуться и увидеть, что то, что ты понимала за идеал, на самом деле куча символов, которые с реальностью не имеют никакого отношения.

— Что будешь теперь делать? — спросила меня подошедшая ко мне Аквила.

— Я скажу что надо делать — ответила я, — нельзя позволить, чтобы жертва Айрон Феста была напрасной. Мы прошли слишком много, чтобы вот так взять и расклеиться, когда до конца осталось всего ничего.

— Ты уверена в том, что нам не следует бросить эту затею?

— Нельзя. Я не смогу смотреть мужу в глаза, если вернусь домой с зажатым промеж задних ног хвостом и рыдая. Я сама вызвалась на это, я знала что мне придется пройти через испытания, что путешествие будет не из лёгких. Теперь-же, когда я знаю куда нам двигаться, ты предлагаешь бросить все, и вернуться домой?

— Нет.

— Давай Индира, мы почти у цели.

Я прижала к груди жетон, едва я это сделала, как меня наполнила решимость. Я была готова светиться, решимость буквально переполняла меня. Это ощутили и те, кто стоял рядом со мной.

— Ого Серана, ты вся светишься.

Я и правда светилась, однако не из-за впитанной радиации, а из-за того, что была полна решимости покончить с тем, что начала месяц назад. Я вылезла из брони и повесив жетон на шею залезла обратно. Немного постояв над могилой павшего товарища, я отдала приказ о выступлении. Мы выступили к последней точке нашего следования, к Столу Семьдесят Девять. Отойдя на несколько метров, я оглянулась в последний раз, дабы