Огненная тигрица - Джейд Ли

Девушка услышала сзади какой-то шорох. Это Кен Джин, сняв рубашку, мылся возле умывальника. До нее доносился плеск воды и его приглушенные вздохи. Похоже, он все еще злился. До сих пор чувствуя жар в теле, она подумала о своем чудесном спасении. Интересно, что бы с ней случилось, если бы Кен Джин не подоспел вовремя?

Шарлотта закрыла глаза и медленно поднялась с колен. Сейчас ей не хотелось смотреть на другие парочки, занимающиеся любовью. Она поняла, что сама начинает возбуждаться. У нее уже свело низ живота. Пытаясь как-то отвлечь себя от этих мыслей, девушка вспомнила, что Кен Джин так и не ответил на ее вопрос о Маленькой Жемчужине.

– Почему Маленькая Жемчужина ненавидит тебя? – снова спросила она.

Как и Шарлотта, Кен Джин был обнажен по пояс. После умывания на его теле блестели капельки воды. Она заметила маленькую капельку, висевшую на его соске, и не смогла удержаться. Протянув руку, девушка коснулась капельки, описала пальцем круг и растерла ее по гладкой коже мужчины. Кен Джин стоял неподвижно и молчал, но она почувствовала, как он напрягся, и увидела, что его глаза потемнели.

– Я вел себя с ней неосторожно, – наконец произнес он. Шарлотта забыла, что он уже говорил ей о Маленькой Жемчужине.

– Она была твоей партнершей? Ты с ней вместе тренировался?

Шарлотта подошла к нему еще ближе. Она взяла оставленную им мочалку, намочила ее в воде и приложила к его груди. Даже не вздрогнув, когда влажная ткань коснулась его правого плеча, Кен Джин положил руку на бедро девушки, чтобы поддержать ее. Или… чтобы поддержать себя. Как бы там ни было, но он не остановил ее. А она, проведя мочалкой по его ключице, потерла ею вокруг каждого соска.

– А со мной ты осторожен? – спросила она, продолжая плавно водить мочалкой по его груди.

– Всегда, – ответил он хриплым голосом.

Шарлотта остановилась и посмотрела Кен Джину в глаза.

– Неужели я такая хрупкая? – спросила она. После того, что с ней сегодня произошло, она чувствовала себя маленькой и слабой. Но ей не хотелось, чтобы он тоже считал ее слабой.

Кен Джин накрыл своей ладонью ее руку, в которой она держала мочалку, и его пальцы переплелись с ее пальцами. В тот же миг она почувствовала, как ее тело начинает наполняться исходящим от него теплом.

– Ты стоишь тысячи таких, как Маленькая Жемчужина. Она – ничто по сравнению с тобой.

– Но ведь я слабая, – улыбаясь, возразила она. Признаться, ей просто нечего было сказать. В отличие от Джоаны она не изучала труды великих философов. Она не смогла подцепить себе мужа, как это сделали многие ее подруги. С ней постоянно происходили какие-то неприятности. Шарлотта частенько несла всякую чепуху, делала не то, что нужно. Все об этом говорили.

Может, это означает, что она такая же слабоумная, как и ее брат, и в ней нет чего-то существенного, какого-то стержня? Похоже, что она недостаточно умна, чтобы идти по этой жизни, не причиняя никому неприятностей.

Он положил руку ей на грудь и начал водить мочалкой вокруг сосков, описывая концентрические окружности. Его движения становились все настойчивее и настойчивее. А она пыталась стоять спокойно, прилагая при этом неимоверные усилия.

Шарлотта решила, что он хотел убрать отрицательную энергию, уничтожить то, что портит ее кви, но на самом деле он делал совсем другое. Холодная вода, прикосновения грубой мочалки, его дыхание, обжигающее ее руку, – все это снова вызвало дрожь внизу живота. Ощущения были просто восхитительны, если бы не его молчание. Она все поняла, и на ее глаза навернулись слезы.

– Значит, я глупая, – сказала она, отворачиваясь от Кен Джина. – Я пришла в эту школу, хотя мне не следовало там появляться. Я позволила ей напоить себя чаем и затащить в ту комнату. Я…

– Не говори глупости! – раздраженно воскликнул он, поворачивая ее к себе лицом. Она застыла от удивления. Судя по голосу, он был вне себя от ярости. – Маленькая Жемчужина вела себя ужасно. Если бы там была тигрица Ши По, то она бы строго наказала ее за то, что она оскорбила и унизила тебя.

Шарлотта покачала головой. В ее горле стоял комок, мешая ей говорить. Неужели он не понял? Неужели он не догадался, что ее совершенно не волнует то, что сделала Маленькая Жемчужина? Главное, что Шарлотта отважилась туда пойти, не видя в этом ничего опасного, и что ей удалось спастись. Она сама выпила тот чай и по собственной воле вошла в ту комнату. Какой же она была дурочкой!

– У Маленькой Жемчужины темная душа, – продолжал Кен Джин. – Нет Ши По, и теперь ее некому сдерживать. Она покинула Дао*, Великий путь.

Дао – само название Дао дэ цзя – "школа Дао-дэ". Одно из главных направлений древнекитайской философии и национальная религия Китая. Даосизм возник во 2-й половине I тысячелетия до н. э. Исходной идеей философии даосизма является учение о Дао («Путь») – первооснове и закономерности бытия всего сущего.

Шарлотта покачала головой. Кен Джин не понимал ее, а она не могла ему ничего объяснить. Она быстро отстранилась от него и прошла в гостиную. Девушка и сама не знала, почему она так сделала. Ей просто больше ничего не хотелось слышать о Маленькой Жемчужине.

Кен Джин последовал за ней. Внезапно она задумалась. Куда она пойдет с обнаженной грудью и растрепанными волосами? У нее кружилась голова, и ей нужен был воздух. Здесь было больше свежего воздуха. Ее нужно было…

Она направилась к окну, но Кен Джин остановил ее. Он повернул Шарлотту к себе и, с силой обхватив за плечи, прижал к своей все еще влажной груди. Он провел пальцами по ее руке, а потом сжал груди. Она оттолкнула его, несмотря на то что эти прикосновения снова вызвали бурю волнения в ее крови.

– Не нужно, Кен Джин, ничего не нужно. Ты не понимаешь.

Он с такой силой вновь повернул ее к себе, что у нее подкосились ноги. Кен Джин, конечно же, удержал девушку. Он был достаточно сильным, чтобы не дать ей упасть. Он слегка приподнял ее и усадил на этот странный предмет, как раз между его вершинами. Сейчас это сооружение напоминало ей кресло, у которого один подлокотник был выше другого.

– Чего же я не понимаю? – настойчиво спросил он. Девушка пыталась сдержать слезы. Она не собиралась плакать перед ним и не хотела обсуждать то, чего он не в силах изменить. Наверное, ей не следовало спрашивать об этом, но она просто не могла молчать и решила, что необходимо все выяснить.

– Я слабоумная? – спросила она.

– Что? – удивился он.

– Уильям ничего не знает о своей болезни. И он… он счастлив. Я думаю, что брат понимает, что он не такой, как все. Но мне кажется, что мальчик не осознает, что… – Шарлотта замолчала и, вздохнув, добавила: – Что он слабоумный. Мы всячески оберегаем его. Он никуда не выходит. Он играет с детьми слуг. Он не слышит людских сплетен. – Она схватила Кен Джина за руку. – Уильям этого не понимает!