Боевая форма - Кристофер Раули

– На той женщине был космический термокостюм. Она-то уж точно не замерзнет, – развел руками Йен Чо.

– А еще она воспользуется моими кредитными карточками. И получит доступ ко многим счетам. Йен Чо совсем помрачнел:

– Плохая новость. Но зато вы живы. И она не сможет украсть все.

Райбен пожал плечами. Йен Чо прав. Возможно, у него возникнет временный недостаток платежных средств, но Роксана сможет снять со счетов только расходные деньги, не капитал. Она воспользуется его расчетным счетом, возьмет какую-то сумму из саскэтчского лесного банка или продаст ликвидные акции, если узнает курс на бирже. К счастью, на ближайшие несколько дней Райбен не планировал серьезных биржевых операций.

И все же Райбен не мог опомниться. Его сжигало желание отомстить этой женщине за поруганное достоинство. Несколько часов, пока он лежал связанным, Райбен мечтал, как догонит и накажет Роксану. Но она наверняка держит путь в систему Ноканикус, куда легко может добраться на межпланетном лайнере «Грейслин». Лайнер как раз должен через пару дней появиться возле Саскэтча. Райбену придется выследить ее на орбитальной станции, а это, безусловно, будет нелегко.

К тому времени, как туда поспеют его агенты, Роксана уже наверняка будет на борту лайнера, готовящегося к прыжку. Разумеется, агенты могут последовать за ней на корабль и разыскать ее там. В крайнем случае, они могут вести за ней слежку до самого места назначения – скорее всего до системы Ноканикус.

Райбен поклялся, что доведет дело до конца, даже если ему придется махнуть рукой на все остальное. Учитывая сюрпризы звездных путешествий, Райбен понимал, что за время его отсутствия на планете могут пролететь целые десятилетия. Себастьян, Брюд, все его саскэтчские друзья успеют забыть о его существовании. Цель всей его жизни – спасти Саскэтч от безумной колонизации – останется в области благих намерений. Без его денег и влияния борьба превратится в фикцию. Ему придется бросить все, ради чего он трудился на ставшей ему родной планете. Но Райбен был исполнен решимости пойти на все, лишь бы только отомстить этой коварной особе.

34

Завидев приближающиеся по Ганьироуд к Северному Бельво пушки, Легион-Форма сразу осознала грозящую опасность. Дело в том, что Легион-Форме были известны тысячи видов артиллерийских орудий. Эти, по всей видимости, были среднего калибра, удобные в обращении.

Легион-Форма предвидела такой поворот событий. Детеныши заранее перенесли часть коконов в подвал тюрьмы, откуда их легко можно было взять с собой в канализацию, если ситуация выйдет из-под контроля.

И вот теперь Легион-Форма внимательно наблюдала за приближающимися орудиями, готовясь изменить, если потребуется, тактику обороны. Детеныши были внизу, охраняли коконы. Лишние пистолеты и патроны к ним сложили в безопасном месте.

За стенами тюрьмы, посреди снежной круговерти, полковник Анри Тюссо получил долгожданное известие о прибытии пушек. Докладывал запыхавшийся сержант ополчения – здоровый, румяный парень из Санта-Анны. Говорил он со старинным акцентом, свойственным первым колонизаторам Саскэтча.

– Ну наконец-то! – воскликнул Тюссо. – Вы что, побыстрей не могли?

– Заносы, сэр. На Снежном Берегу сломалась снегоочистительная машина и перегородила движение.

– У вас всегда найдутся отговорки, – недовольно фыркнул Тюссо. – Давайте устанавливайте свои пушки, нам надо пробить главные ворота и уничтожить снайперов, засевших в административном корпусе.

Артиллеристы посмотрели на тюрьму, смутно темневшую сквозь снежную завесу.

– Слишком малое расстояние, сэр, – произнес один из них.

– Разумеется, малое, – взвизгнул Тюссо. – А что нам остается делать? У них там, наверное, респираторы или какая другая хреновина – мы никак не можем выкурить их оттуда.

С кислыми минами артиллеристы взялись за работу. Как только все было готово, здоровяк сержант из ополчения подошел к Тюссо

– Сэр, вам известна одна важная деталь? Из этих пушек не стреляли по врагу уже более девяноста лет? Тюссо поднял бровь:

– Что вы говорите? И когда же из них стреляли последний раз?

– Если не ошибаюсь, во время забастовки лесорубов Голубого Озера. Тогда пришлось здорово повоевать.

– Так, значит, сегодняшний день тоже войдет в историю. Прекрасно. Если вы готовы, можете стрелять. Пробейте ворота, да пошире, чтобы в пробоину хорошо был виден двор, тогда мы сможем начать обстрел из винтовок. И еще я прошу вас использовать разрывные снаряды, чтобы уж наверняка покончить со снайперами в административном корпусе.

– Слушаюсь, сэр!

Сержант вернулся к солдатам.

Пушки, полевые орудия калибра сто двадцать миллиметров, были изготовлены на оружейных заводах Юджива Хейбол на планете Лигана. Они могли поражать цель на расстоянии до двадцати километров. Теперь им предстояло вести огонь по объекту, расположенному в двухстах метрах.

Раздался оглушительный треск, а вслед за ним, отскакивая от стен окрестных зданий, прокатилось гулкое эхо. Мощные разрывные снаряды ударились о каменную кладку фасада тюрьмы. Во все стороны полетели остатки ворот, осколки – битый камень, куски стали. Некоторые взрывной силой были отброшены так далеко, что дождем посыпались на ряды полицейских и пожарных машин, на вездеходы телевизионщиков. Немедленно взвыл нестройный хор испуганных выкриков и проклятий, и люди бросились искать спасения под машинами.

Внутри тюрьмы Легион-Форма с детенышами укрылась в подвале. Снаряды один за другим летели к административному корпусу, взрываясь фонтанами стальных осколков. Служебные помещения вскоре превратились в груды развалин. После шести залпов канонада смолкла.

Легион-Форма бросилась вверх по лестнице и вскоре обнаружила удобную огневую точку. Было прекрасно видно, как двуногие нестройной цепью приближались по сугробам к воротам тюрьмы. Легион-Форма немедленно открыла огонь, и наступавшие в панике бросились назад, к укрытиям, оставив на снегу распластанные безжизненные фигуры.

Снова пошли в ход ружья. Несколько минут ворота поливал свинцовый дождь, а затем его сменили пушечные снаряды. Здание административного корпуса стало разваливаться.

Легион-Форма бросилась в подвал. Но едва залпы прекратились, она снова заняла огневую позицию и принялась обстреливать цепочку наступавших двуногих. Оставив на снегу новые жертвы, смельчаки отступили. Вскоре опять заговорили орудия.

Игра в кошки-мышки продолжалась.

Административный корпус буквально развалился на части. Рухнула, не выдержав мощи огня, внешняя стена, и кабинет за кабинетом стали оседать, образуя во дворе тюрьмы горы щебня и мусора. Лишь столбы ворот, сложенные из крепкого камня, стояли неколебимо, хотя в результате обстрела стальные двери с них оборвало, как листья. Вестибюль тюрьмы был наполовину завален битым камнем и осколками кирпичей, падавшими с верхнего этажа. Вокруг стояла плотная пелена из дыма и пыли, которая постепенно растворялась среди густых снежных хлопьев.