Личная танцовщица - Стивен Лезер

Я вернулась рано утром. В квартире был беспорядок. Он сломал все, что смог, и бросил мою одежду на пол. Он даже порвал фотографии моей семьи, включая фото Моон. Я села посередине комнаты и заплакала. То, что он сделал, несправедливо. Он не имел никакого права рвать фотографии, они были единственные с Моон, которые были у меня.

Я услышала, что Вейн кричит мое имя из прихожей. Она, должно быть, следовала за мной. Я вошла в ванную, обернула полотенце вокруг моей шеи, привязала его к душу, и попробовала броситься на колени. Я пробовала убить сеня? Я не знаю. Я хотела умереть, но я не хотела убить себя. Смысл? Я хотел показать Вейн и всем остальным, как я расстроена, но я не думаю, что я действительно хотела умереть. Я часто задавалась вопросом, действительно ли хотела Моон убить себя, или она хотела, что бы мы поняли, что она делает, и спустили ее вниз прежде, чем она умерла. Я знала, что Вейн снаружи, и я знала, что она зашла в мою комнату, и полотенце было не очень сильно затянуто вокруг моей шеи, так что я думаю, что в-действительности я не пыталась убить себя. Не на самом деле.

У Вейн был ключ в мою комнату, так что она смогла войти. Я оставила дверь ванной открытой, и когда она увидела меня, она закричала. Она была с двумя другими девочками из «Зомби», они развязали полотенце и помогло мне спуститься. Вейн плакала. Я сказала ей, что я в порядке, но теряю сознание. Девочки сводили меня в больницу, но я действительно была в порядке.

Вейн оставалась со мной, пока доктор обследовал меня, но другие девочки ушли. Я предполагаю, одна из них, должно быть, позвонила Сунан, потому что когда я пошла домой, Сунан позвонила мне. Она сказала, что наш отец был в пикапе с Бирдом, и что они думали, что я мертва. Я сказал, что это недоразумение, и что они должны возвратиться в Сурин, но Сунан сказала, что она хочет увидеть меня. Она действительно сердита, но я не была уверена, из-за чего она сердится, потому что она думала, что я убила себя, или потому что она проехала этот путь из-за ничего. Вы никогда не можете понять Сунан.

Сначала она не позволяла мне прикоснуться у ней, но в конце концов она положила ее голову на мою грудь и обняла меня за талию.

— Пит, он не мой дружок. Он торговец наркотиками. У меня никого нет, только Вы.

Я касался подбородком ее макушки. Она пахла свежо и чисто, как будто только что из душа. Сперва я не понял, что она сказала.

— Что? Что ты имеешь в виду?

— Он пришел, чтобы продать мне уэр мар. Вокруг слишком много полиции, поэтому он пришел в мою комнату. Он не мой дружок, Пит. У меня нет тайского дружка. Я очень сильно люблю Вас.

— Почему, Джой? Почему ты нуждалась в «уэр мар»?

— Потому что я слишком много думаю. Я не хочу слишком много думать.

Я сел на кровать рядом с нею. Она заплакала, и я поцеловал ее влажные щеки.

— Тебе не нужны наркотики.

Я обвел взглядом ее комнату. Возле двери стояла наполовину упакованная сумка. Она заметила, что я посмотрела на нее.

— Я возвращаюсь в Сурин, — сказала она. — Сунан заедет за мной. Потом мы поедем в Сурин. Мой отец тоже сильно волнуется.

— Почему?

Она показала на ее шею. Впервые я заметил там красную полосу.

— Что случилось? — спросил я.

— Я хотела убить себя, — сказала она категорично.

— Почему?

— Потому что Вы не хотите видеть меня.

— Что ты сделала?

— То же самое, что и Моон.

Моон повесилась. Я дотронулся до полосы на ее шее.

— Где?

Джой кивнула на ванную.

— Ты сумасшедшая, — сказал я. Она была одета в коричневый топик с рисунком медведя. Я провел пальцем по татуировке на ее левом плече. Она действительно сумасшедшая. Она действительно пробовала убить себя? Это не имело смысла. Она ничего не получала от этого, и что я знал о тайцах, что они ничего не делали, если это не приносит дохода.

— Почему, Джой? Почему ты хотела убить себя?

Она пожала плечами.

— Надоело.

— Что надоело?

— Моя жизнь. Все.

— И я?

Она посмотрела на меня и улыбнулась. «Мне никогда не надоест с Вами, Пит. Я слишком сильно люблю Вас.»

Я поцеловал ее в губы. Крепко. Она потянула меня на кровать.

Много девочек употребляет наркотики, но я не позволяю им приносить их в любой из моих баров. Любая девочка, пойманная с наркотиками, сразу увольняется, и обычно мамасан бьет их. С полицейскими достаточно трудно иметь дело, чтобы замять дело с наркотиками. Однако большинство девочек употребляют наркотики. Главным образом амфетамины, но некоторые сидят на героине и кокаине. У нас несколько девочек сидят на экстази, но я стараюсь этому препятствовать. С одной стороны, это воздействует на их танец, с другой, они тормозят и забывают спрашивать деньги у парней. Этого нельзя позволять. Плохо для бизнеса.

Если они сидят на героине, мамасан удостоверяется, что они не под кайфом. Нет никакого смысла проверять их на отметки на руках. Некоторые из них вводят наркотики между пальцами ног или под ногти, и мы позволяем им работать. Что глаз не видит — вздор, вздор, вздор. Наркотики поддерживают их на работе, и это все, о чем я забочусь. Девочка с такой привычкой собирается ходить с таким количеством клиентами, с каким она сможет, иногда несколько раз за ночь.

Каждый раз, когда она уходит из бара с клиентом, бар получает 500 бат. Девочка получает из них 100 бат в конце месяца, и мы удерживаем остальное. Так, если девочку покупают каждую ночь, в баре остается 12,000 бат. Хорошие деньги, ха?

Обычно девочки начинают с амфетаминов. Он дает им энергию танцевать всю ночь. И остальное. Когда девочки прибывают сюда, у них вероятно никогда не было секса с фарангами. Они слышат истории о том, что мы хорошо обеспеченны по сравнению с тайскими мужчинами, и это пугает их до смерти. Тогда старшие девочки дают им уэр мар, голландскую храбрость, если Вам так нравится. Тогда они не сделают хуйни, когда занимаются любовью. Некоторые из них курят, другие только глотают колеса. Пока они делают это вне бара, мне это до лампочки.

После того, как мы занимались любовью, она принесла меня стакан воды и сидела на краю кровати, пока я пил.

Я дотронулся до ее шеи. Красная полоса казалась более слабой.

— Почему ты хотела купить уэр мар? — спросил я.

— Я слишком много думаю. Если я курю уэр мар, я не слишком много думаю.

— Курю? Ты куришь это? — Я предполагал, что она глотала пилюли.

Она застенчиво улыбнулась. «Вы хотите посмотреть?»

Моя челюсть отвисла. «У тебя есть?»

Она кивнула. «Вы хотите посмотреть?»

Я не был уверен. Мне было интересно, но я всегда старался держаться подальше от наркотиков. И что, если полиция найдет у меня наркотики? Одного фаранга они посадили за решетку.

— Вы хотите посмотреть? — настаивала она.

«Черт побери», — подумал я. Я кивнул.

Джой встала, подошла к платяному шкафу и сунула руку в карман рубашки. Она вернулась и протянула мне ее руку ладонью вверх, как будто она предлагала куски сахара лошади. «Уэр мар,» — сказала она.

На ладони лежали две маленьких пилюли, завернутые в фольгу. Я выбрал одну из них и развернул. Это меньше таблетки аспирина, коричневато-розового цвета.

«И ты куришь это?»

Она кивнула.

Я отдал ей назад. «Ты можешь показать мне?»

«Вы уверены?»

«Абсолютно».

Джой усмехнулась и взяла пустую пачку от сигареты, дешевую зажигалку и ножницы из ящика. Она вытянула фольгу изнутри пачки сигарет и обернула его вокруг пальца, чтобы получить продолговатый контейнер. Она закрутила кончик бумаги, чтобы сделать ручку, и гордо показал мне. Это походило на миниатюрную кастрюлю. Джой щелкнула зажигалкой и тщательно выжгла бумагу, оставляя только фольгу, а потом дула на это, чтобы охладить и положить на кровать. Все это время ее лоб был нахмурен, она сконцентрировалось на том, что делала.

Она обрезала ножницами картон и покрутила между ладонями, пока не получилась трубочка. Потом облизала открытый конец и покрутила снова.

Я смотрел, улыбаясь. Джой ясно получала удовольствие от ритуала, как будто она готовилась молиться в храме.

Когда она закончила, она раскрошила одну из таблеток в кастрюльку из фольги и взяла картонную трубку в губы. Она щелкнула зажигалкой и подержала пламя под фольгой. Части таблетки начали тлеть, и она втягивала дым через трубку. Она вдохнула, и убрала зажигалку, а затем всосала дым через ноздри, ее глаза остановились на мне.

«Ты сумасшедшая,» — сказал я.

«Сошла с ума для Вас, Пит». Она наклонилась вперед и поцеловала меня, вдувая последний дым в мой рот. Я оттолкнул ее, и она обхватила меня ее ногами.

Впоследствии я спросил ее, что она хочет делать. Она сказала, что она хотела возвратиться домой, в Сурин. Туда поедет Сунан с Бирд и несколькими другими членами семьи Джой, и Дхой хотела остаться с ними на несколько недель. Я спросил ее, хочет ли она переехать в мою квартиру, но она сказала нет, она не думает, что Брюс захочет, что она будет жить там. Она сказала, что она уже говорила с домовладельцем, и он согласился отдать ей большую часть депозита. Я сказал, что я хочу дать ее некоторые деньги, но она покачала головой. «Я не хочу ваши деньги, Пит,» — сказала она. «Я только хочу, что бы Вы любили меня.»