Инсургент - Вероника Рот

Я слышу голоса и ругаю себя. Что ты делаешь? Поспеши!

— Имя моего брата, — слышу я. — Я хочу услышать, как ты скажешь это.

Голос Тори.

Как она прошла через моделирование? Она тоже Дивергент?

— Я не убивала его, — голос Джанин.

— И ты думаешь, это снимает твою вину? Ты думаешь, что не заслуживаешь смерти?

Тори не кричит, она плачет, облекая свое горе в слова. Я начинаю идти к двери. Слишком быстро, из-за чего врезаюсь бедром в угол стола в центре комнаты и останавливаюсь, морщась.

— Причины моих действий за пределами твоего понимания, — говорит Джанин. — Я была готова принести жертву ради общего блага, это то, чего ты никогда не понимала, даже во времена учебы!

Я хромаю к двери — панели из матового стекла. Открываю ее и вхожу; вижу Джанин, прижавшуюся к стене, и Тори, стоящую в нескольких метрах от нее с поднятым пистолетом.

За ними стеклянный стол с серебряным экраном на нем — компьютером — и клавиатура. Мониторы занимают всю дальнюю стену.

Джанин смотрит на меня, но Тори не двигается ни на дюйм, она, кажется, не слышит меня. Ее лицо красное с прожилками от слез, руки трясутся.

Не уверена, что смогу самостоятельно найти видео-файл. Если Джанин здесь, то я могу заставить ее найти его для меня, но если она умрет…

— Нет! — кричу я. — Тори, не надо!

Но ее пальцы уже на спусковом крючке. Я врезаюсь в нее так сильно, как могу, выворачивая ее руки в сторону. Пистолет уходит, и я слышу крик.

Ударяюсь головой о плитку. Игнорирую россыпь звезд в собственных глазах, перекатываюсь через Тори, выхватываю пистолет и кидаю его подальше от нас.

— Почему ты не схватила его, ты идиотка!

Кулак Тори врезается мне в горло. Я задыхаюсь, и она пользуется этой возможностью, чтобы сбросить меня и поползти в сторону пистолета.

Джанин сползает по стене, кровь заливает ее ноги. Нога! Я вспоминаю и сильно ударяю по пулевому ранению в бедро Тори. Она кричит, а я вскакиваю на ноги.

Делаю шаг в сторону упавшего оружия, но Тори оказывается быстрее. Она обхватывает руками мои ноги и тянет на себя. Мои колени сталкиваются с землей, но я все еще возвышаюсь над противником и бью ее в грудь.

Она стонет, но это не мешает ей, пока я тянусь за пистолетом, впиться зубами в мою руку. Это совсем другая боль, в отличие от любого удара, который я когда-либо получала, в отличии даже от пулевого ранения. Я кричу громче, чем, как я думала, могла бы, слезы застят глаза.

Нельзя допустить, чтобы Тори застрелила Джанин; я еще не получила то, что мне нужно.

Выдергиваю руку из ее зубов, зрение слабеет; пошатываясь, бью рукой по рукоятке пистолета, поворачиваюсь и направляю его на Тори.

Моя рука. Моя рука в крови, как и подбородок Тори. Я отвожу глаза от руки, чтобы проще было не обращать внимания на боль, и встаю, направляя пистолет на нее.

— Я не думала, что ты предатель, Трис, — говорит она, звук ее голоса больше похож на рычание.

— Я не, — начинаю я, смаргиваю слезы на щеки, чтобы лучше ее видеть. — Я не могу объяснить это прямо сейчас, но… все, что я прошу у тебя, поверь мне, пожалуйста. Это важно, только она знает, где он находится…

— Это так! — говорит Джанин. — Именно на этом компьютере, Беатрис, и только я могу его найти. Если ты не поможешь мне выжить, это умрет вместе со мной.

— Она лжет, — говорит Тори. — Лжет, и если ты поверишь ей, то ты идиотка и предательница, Трис!

— Я верю ей, — отвечаю я. — Я верю ей, потому что это имеет смысл! Это самая важная из всей существующей информации, и она на этом компьютере, Тори! — я глубоко вдыхаю и понижаю голос. — Пожалуйста, выслушай меня. Я ненавижу ее так же, как и ты. У меня нет причин, чтобы защищать ее. Я говорю тебе правду. Это очень важно.

Тори молчит. Мне на мгновение кажется, что я выиграла, что убедила ее. Но потом она говорит:

— Нет ничего важнее ее смерти.

— Если это то, во что ты действительно веришь, — отвечаю я. — Я не могу тебе помочь, но и убить ее не позволю.

Тори встает на колени, вытирает кровь с подбородка и смотрит мне в глаза.

— Я лидер Бесстрашных, — говорит она. — И не тебе решать, что мне делать.

И, прежде чем я могу подумать…

Прежде, чем я могу даже подумать о стрельбе из пистолета, что держу…

Она достает длинный нож из своего сапога, прыгает и ударяет Джанин в живот.

Я кричу. Джанин выпускает ужасный булькающий звук, вскрикивает, после чего ее голос замирает. Я вижу стиснутые зубы Тори и слышу, как она шепчет имя брата: «За Джонатана», снова перевожу взгляд на нож.

Глаза Джанин стекленеют.

ГЛАВА СОРОК ШЕСТАЯ

Перевод: Алёна Вайнер, RealYulia, Екатерина Забродина

Редактура: Юлия Исаева, allacrimo, Любовь Макарова, Индиль

Тори стоит, в ее глазах появляется что-то безумное, она поворачивается ко мне.

Я чувствую онемение.

Все, чем я рисковала, чтобы добраться сюда — сговор с Маркусом, помощь, принятая от Эрудитов, ползание по лестнице на высоте третьего этажа, убийство самой себя в моделировании — и все жертвы, которые я принесла — мои отношения с Тобиасом, жизнь Фернандо, мое пребывание в рядах Бесстрашных — были напрасными.

Напрасными.

В следующий момент стеклянная дверь снова открывается. Тобиас и Юрай врываются в комнату, будто ожидая увидеть здесь битву и принять в ней участие — Юрай кашляет, вероятно, из-за яда, — но битва уже окончена. Джанин мертва. Тори — победитель. А я — Бесстрашный предатель.

Тобиас видит меня и останавливается, почти спотыкаясь о собственную ногу. Его глаза расширяются.

— Она предательница, — заявляет Тори. — Она почти застрелила меня, чтобы защитить Джанин.

— Что? — спрашивает Юрай. — Трис, что происходит? Она говорит правду? Почему ты вообще здесь?

Но я смотрю только на Тобиаса. Проблеск надежды словно пронзает меня, смешанный с виной, которую я чувствую за свое предательство, он становится необыкновенно болезненным. Тобиас упрямый и гордый, но он мой, может, он выслушает, может, есть шанс, что все, что я сделала, было не напрасно…

— Ты знаешь, почему я здесь, — тихо говорю я. — Не так ли?

Я протягиваю пистолет Тори. Она подходит ко мне, немного нетвердо стоя на ногах, и забирает его.

— Мы нашли Маркуса в следующей комнате, он был под воздействием моделирования, — сообщает Тобиас. — Ты пришла сюда вместе с ним.

— Да, вместе с ним, — подтверждаю я, кровь стекает по моей руке после укуса Тори.

— Я верил тебе, — говорит он, его тело содрогается от ярости. — Я верил тебе, а ты оставила меня, чтобы работать вместе с ним?

— Нет, — я трясу головой. — Он просто кое-что сказал мне, и все, что говорил мой брат, все, что говорила Джанин, пока я находилась в кварталах Эрудитов, только подтверждало это. И я хотела… я должна была узнать правду.

— Правду, — он фыркает. — Планировала услышать правду от лжеца, предателя и социопата?

— Правду? — спрашивает Тори. — О чем вы вообще говорите?

Тобиас и я смотрим друг на друга. Его голубые глаза, обычно такие задумчивые, сейчас смотрят тяжело и неодобрительно, словно снимая с меня один слой кожи за другим и внимательно изучая каждый.

— Я думаю… — начинаю я… мне бы остановиться и передохнуть, ведь я его явно не убедила, с треском провалилась, и это наверняка последнее, что я говорю перед своим скорым арестом.

— Думаю, что лжец здесь ты! — бросаю я дрожащим голосом. — Ты говорил, что любишь меня. Ты говорил, что доверяешь мне. Ты говорил, что я более восприимчива ко всему новому, чем обычный человек. И в ту же секунду, когда твое доверие, любовь, вера в мою восприимчивость подвергаются испытанию, они исчезают, — теперь я плачу, но мне не стыдно за слезы, которые блестят на моих щеках, или за мой тонкий голос. — Значит, ты лгал, когда говорил мне все эти вещи… Ты должен был лгать. Потому что я не верю, что твоя любовь на самом деле столь слаба.

Я делаю шаг к нему, и между нами остается только несколько дюймов. Теперь меня слышит только он.

— Я все еще та девушка, которая была готова умереть, чтобы не убивать тебя, — говорю я, вспоминая моделирование во время нападения, вспоминая ритм его сердца под моей ладонью. — Я та девушка, за которую ты меня принимал все это время. И прямо сейчас я говорю тебе то, что знаю… Я знаю, что эта информация изменит все. Все, что мы сделали, и все, что собираемся сделать.

Я смотрю на него так, словно он может увидеть правду в моих глазах, но это невозможно. Он смотрит куда-то вдаль, и я даже не уверена, что он слышал, что я сказала.

— Достаточно, — говорит Тори. — Ее нужно отвести на нижний этаж. Ее будут судить, как и остальных военных преступников.

Тобиас не двигается. Юрай берет меня за руку и уводит от него, сквозь лабораторию, сквозь светлую комнату и голубой коридор. Тереза из числа Афракционеров присоединяется к нам, с интересом разглядывая меня.