Когда Стихиям нечем заняться - Наталья Козьякова

хмыкнула Арина. – Ладно, будем считать, что я тебе почти поверила. А меня-то сюда зачем перетащили? Если во мне этой самой магии и капли нет?

-Кто тебе сказал, что у тебя нет магии? – не оборачиваясь, буркнул Верховный маг. – Спит она.

И тишина… Гулкая, закладывающая уши, тишина.

Наконец Верховный маг оторвался от созерцания заоконного пространства и нехотя повернулся лицом к присутствующим. Оперся пятой точкой о подоконник, сложил руки перед грудью, вперил строгий взгляд в Арину.

Световид, все так же сидевший в кресле, с интересом воззрился на мага. Перевел взгляд на Арину, улыбнулся, наблюдая, как растерянность на ее лице сменяется предвкушением. Посмотрел на Повелителя, все еще удерживающего девушку в объятиях.

Повелитель, похоже, тоже… предвкушал – такая довольная была у него физиономия. Темные глаза лучатся безудержным весельем, губы в радостной усмешке разъезжаются.

-Да вы же родственники! - неожиданно звонко прозвучал голос Листоэля. – Ты, Аринка, и вы, Ваше могущество! Ну, точно! А я-то все думал – где раньше мог видеть Арину! А вы родственники!

-МЫ?! Листик, тебе голову напекло? – удивленно покосилась на него Арина. –Какие мы, нафиг, родственники? Не слышал, что ли – у меня нет ни капли крови эльфов!

-Да при чем тут эльфы, - нетерпеливо дернул плечом Лист. – Эльфы тут вовсе даже ни при чем!

-Эльфы ни при чем, - согласно прогудел Повелитель, отпуская, наконец, Арину. Девушка тут же оказалась в объятиях супруга.

-Свет, ты что-то понимаешь в этом дурдоме? - жалобно спросила она. – Кому я тут вдруг родственницей оказалась? С какого перепугу? Да я в вашем мире без году неделю! Кроме дяди Аскольда ни с кем раньше знакома не была.

-Ты не была, - снова согласился Повелитель. Подошел к одному из шкафов, порылся там, добыл красивую бутылку с изогнутым горлышком, изящные бокалы, составил добычу на стол.

-Что, Родрион, каяться будешь? – обернулся он к Верховному магу, все так же подпирающему окно. – Говорил я тебе – не играй в прятки!

-Буду, - хмуро буркнул маг. – Разливай, что ли… Это же то самое вино? «Луч Солнца»? Двадцать пять лет выдержки.

-Оно, оно самое, - кивнул Повелитель. –Аринка, иди сюда. Ты сама должна его откупорить.

-Я? А почему я-то? –растерянно обернулась она к мужу. –Свет, ты что-нибудь понимаешь?

Тот только плечами пожал. Он тоже ничего не понимал, хотя и начинал догадываться.

Маг, между тем, оторвался-таки от подоконника, подошел к столу, взял в руки бутылку. Внимательно осмотрел пробку, потянул носом.

-Потому что двадцать пять лет назад это вино было создано твоим отцом, малышка, -сказал Повелитель. – В тот год заплодоносила единственная лоза сорта «Луч Солнца», вывезенный Верховным магом Родрионом с планеты Земля. В тот год там, на Земле, на свет появилась девочка. Единственная дочь Верховного мага королевства Астерлик. По независящим от него причинам, Родрион долго не мог пробиться на Землю, чтобы познакомиться с тобой. И сейчас у него нет такого права- бывать в твоем мире.

-Твоя мать отказалась поехать со мной, - глухо сказал Родрион. – Я, конечно, уговаривал ее бросить все, перебраться сюда, стать моей женой. Тамара не поверила, что я из другого мира. Говорила, что я врун и обманщик, как и все мужчины. А сама даже точный адрес мне не дала. И телефон… Я искал ее, зная, что она уезжала, уже нося под сердцем ребенка. Кое-как отыскал, но сам уже не смог приехать… Поручил старому приятелю пересылать малышу подарки, когда он родится. Сначала просто игрушки, потом, когда узнал, что Тамара родила дочку, стал посылать кукол.

-Открой, Аришка, - мягко сказал Повелитель, передавая ей бутылку. – Это непростое вино. Оно напитано солнечным светом, наполнено ароматами цветущих садов, запахом летних гроз и свежестью первого снега. Скреплено толикой магии эльфов и пыльцой с крылышек фей. Оно принесет тебе счастье, девочка.

Сопя, как недовольный ежик, Арина приняла бутылку, покачала в руках, вздохнула и выдернула пробку. Золотистая струя, шипя и пузырясь, пролилась в бокалы, наполнив их до краев. Дивный аромат разлился по кабинету – Световиду даже почудилось на мгновение, что они вдруг оказались где-то на берегу озера, где цветут лотосы.

-И что у меня всего две руки, – пробурчала Арина, пытаясь одновременно взять все пять бокалов за тонкие ножки. – Никакой жизни с этими волшебниками!

-А если по одному? – хитро взглянул на нее Повелитель, - Зачем сразу все?

-А то я не знаю, что вы и тут хитрость имеете! –фыркнула Арина. –Стоите тут, все такие красивые, и думаете –кому из вас я первому вино поднесу. Ведь наверняка какая-нибудь подоплека имеется. Что-нибудь по степени важности для меня. Не того облагодетельствую –и фсё! Обид до самой смерти хватит. А я так не хочу.

-А как ты хочешь? – осторожно поинтересовался Родрион. Его, видимо, слегка отпустило. Арина не кинулась ему на шею со слезами радости, но и не оттолкнула ведь. Конечно, столько лет ничего не знать об отце… Да еще и мать неизвестно, что ей наговорила… Он бы понял, если б девочка его не приняла вовсе. Не кроха ведь, чтобы поманил игрушкой, по голове погладил – и вот она, любовь.

-Хочу, чтобы вы для меня самыми близкими стали, - буркнула Арина. – Ты, твое мудрейшество, как отец. Если честно –мне отца всю жизнь не хватало. Никто меня на плечах не катал, на ручках не носил, в Великое Кругосветное Путешествие со мной по Оби не ходил…. Там еще много всего, чего ты не делал, ну, да ладно, какие твои годы! Сделаешь.

-Сделаю, -кивнул маг, -принимая бокал. –Если позволишь быть с тобой рядом – сделаю. И для тебя, и для внуков. Будут, поди? –оглянулся он на Световида. Тот неопределенно развел руками, кивая на Арину.

-Будут, будут, - ухмыльнулся Повелитель. – Предсказываю как минимум троих.

-Предсказывает он! –возмущенно всплеснула руками Арина. – Предсказатель, тоже мне! Мог бы и пораньше мне про папочку рассказать! Я б хоть знала, что мы все-таки встретимся!

-Я рассказывал! – поднял руки Повелитель – Я тебе столько всего рассказывал! Ты просто не поняла, в силу малого возраста.

-Я тогда по белой цапле страдала! Держи, сказочник! Должок за тобой.

-Ничего не знаю! Никому ничего не обещал!

-Не обещал он! А кто говорил,