Авалон - Алексей Корепанов

А потом Огненный источник пропал — словно выключили унивизор. Пропала и белая оболочка, внутри которой находилась боевая машина с хрононавтами. Точнее, белое осталось внизу, под днищем бронехода, и это явно был плотный слой облаков. А гораздо выше, над танком, сквозь разводы других облаков проглядывало темно-синее небо. Спиноза продолжал горизонтальное движение уже в обычном, судя по всему, пространстве, в атмосфере какой-то планеты. Но через несколько секунд машина под наклоном пошла вниз и погрузилась в толщу облаков. Этот полет не перешел пока в свободное падение, однако такое могло случиться в любой момент.

— Бенедикт, что с контролем? — надрывным голосом спросил Дарий.

— Контроля по-прежнему нет, — ничем не порадовал его Спиноза.

— Тан, бегом к движку! — тут же приказал командир. — Попробуй запустить вручную.

Тангейзер вылетел из башни со скоростью идущего в атаку орбитального штурмовика и, судя по донесшимся из коридора звукам, не вписался в поворот. А танк пробил облака и сначала замедлил ход, а потом и вовсе завис километрах в двух над поверхностью планеты.

— Управление восстановилось, Бенедикт? — вскинулся Дарий.

— Нет, — ответил супертанк. — Мое положение в пространстве зависит от какой-то внешней причины или причин. Можно предположить, что имеет место воздействие некоего силового поля.

— Похоже, что так, — согласился Дарий. — Вернее, это воздействие продолжается. Падать не хотелось бы. И хорошо, что никто не стреляет.

Внизу во все стороны простирался лесной массив, прорезанный извилистыми нитями рек. Деревья взбегали на холмы и спускались в долины, и создавалось впечатление, что под танком раскинулось зеленое море с застывшими волнами. Ничего техногенного вокруг не замечалось, и было совершенно непонятно, куда на этот раз угодили невольные скитальцы.

Шерлок и маги сидели тихо, из-за открытой двери раздавались отдаленные стуки — это оклемавшийся после столкновения со стеной коридора Тангейзер пытался включить двигатель и делал это, вероятно, с помощью кулаков. Танк продолжал висеть в воздухе, словно был крючком на удочке какого-то заоблачного великана, а облака равнодушно и степенно плыли над ним.

— Кажется, у нас что-то типа антракта, — пробормотал Силва.

— А потом начнется вторая часть марлезонского балета, — добавил Шерлок с усмешкой, которой явно не хватало оптимизма.

Силва не знал, что это за «марлезонский балет», но спрашивать не стал. Ему было не до балетов. Неуправляемая боевая машина висела в двух тысячах метров над землей, и вместо второй части каждую секунду мог получиться финал. Трагический.

Стуки в моторном отделении прекратились, но не было заметно, что двигатель заработал. И Тангейзер в башню не возвращался. А вместо него вдруг возникла в дверном проеме фигура постполковника Гаскойна. На ногах он стоял нетвердо и никак не мог сфокусировать взгляд, но, тем не менее, без посторонней помощи сумел преодолеть расстояние от медицинского бокса, хотя должен был еще часа три находиться в отключке. То ли Тангейзер напутал что-то с транквилизаторами, то ли Гаскойн оказался каким-то уникумом. Так или иначе, но виновник всей этой хронокутерьмы покинул койку и находился во вполне сознательном состоянии. Хотя, возможно, и не избавился от мути в голове. Постояв несколько секунд подобно деревцу на ветру, командир особого отряда Министерства обороны сделал шаг вперед, и глаза его чуть прояснились. Он осмотрел интерьер башни, картинки на экранах, всех присутствующих в помещении — и узнал вставшего с кресла при его появлении Дария.

— Эй, не помню, как вас… — нетвердо произнес Гаскойн. — Представьтесь… Как я тут оказался?

— Подкапитан Силва, господин постполковник, — холодно отбарабанил Дарий. — Мы забрали вас под обстрелом из места ведения боевых действий. Какого именно места — не установлено.

— Не установлено… — медленно повторил Гаскойн, вновь пошатнулся и перевел взгляд на серебристый ключ ликвидации, который по-прежнему висел у него на груди поверх комбинезона.

— Свою машину вы уничтожили, — сказал Дарий. — Там был кто-то еще?

Постполковник хмуро посмотрел на него и молча засунул ключ под комбинезон. Вновь оглядел башню. Хорригор и Аллатон сидели, прикрыв глаза, — продолжали восстанавливать силы, а Шерлок изучал изображение на боковом экране.

— Садитесь, господин постполковник, — Дарий указал на пустующее кресло Тангейзера. — Хотя вам лучше бы вернуться в медбокс, у вас контузия.

— Я лучше знаю, что мне лучше, подкапитан, — сухо произнес Гаскойн и довольно уверенно заложил руки за спину. — Вижу, вы не только не выполнили мой приказ покинуть Авалон, но и взяли на борт посторонних.

Вероятно, из-за контузии он забыл кое-какие детали своего недавнего разговора с Дарием.

— Это те самые древние маги, госпо… — начал было Дарий, но закончить фразу ему не дали.

— Вижу, что маги, — отрубил Гаскойн, как топором. — Но магов, насколько мне известно, две единицы, а у вас тут трое посторонних.

— Я следователь управления полиции, — повернув к нему голову, сказал Тумберг. — И у меня тут свои задачи. И еще я постараюсь добиться того, чтобы ваши недавние действия тоже стали предметом расследования. Думаю, вы поняли, что я имею в виду.

Постполковник вытаращился на него, осмысливая услышанное и медленно багровея, и вид у него был такой, будто он вот-вот взорвется. Но то ли постконтузионное состояние помешало, то ли транквилизатор все-таки повлиял, то ли Гаскойн сумел взять себя в руки, и взрыва так и не произошло.

— Если мои действия и нуждаются в расследовании, то это вне компетенции полиции, — заявил он, демонстративно фыркнув и дернув плечом. — Занимайтесь своими задачами, господин Тумберг.

Судя по окончанию фразы, Гаскойн все-таки сохранил в памяти обрывки разговора с Дарием.

— Как раз ваши действия этому и помешали, — заметил Шерлок. — Началась вся эта свистопляска, и преступнику удалось сбежать.

— С чего вы взяли, что свистопляска вызвана именно действиями моего отряда? — ощетинился Гаскойн. — И вообще, повторяю: это вне компетенции полиции! Я не намерен продолжать этот разговор!

Тумберг пожал плечами и произнес:

— Я и не настаиваю, — и вновь повернулся к экрану.

Постполковник скрипнул зубами и обратил свой сердитый взор на Дария.

— Потрудитесь доложить обстановку, подкапитан. Что это? — он кивнул на передний экран. — Где мы находимся?

— Установить наше местонахождение мы пока не можем, господин постполковник, — ответил Дарий, стараясь не проявлять никаких эмоций. — Машина неуправляема. Ее что-то удерживает в воздухе над поверхностью неизвестной планеты.

— Как это — «что-то»? — поднял бровь Гаскойн. — Каким образом удерживает?

— Я не могу ответить на ваши вопросы, господин постполковник. Показания приборов противоречивы и, судя по всему, не соответствуют действительности.

В коридоре послышались шаги, и Тангейзер еще из коридора громко и с чувством сообщил:

— Движок не запускается, хоть ты тресни!

Увидев постполковника, он чуть не споткнулся на ровном месте и изумленно приоткрыл рот. Отчего стал похож на ребенка, впервые увидевшего синеухого потослонама. Гаскойн повернулся к нему, и Тангейзер с запинками выдавил из себя:

— Гос… господин пост… постполковник, как это?… Как это вам удалось очуха… ой! Как вам удалось прийти в себя? Я же вам дипамезольчик…

— Ах вот почему у меня голова трещит! — нахмурился Гаскойн. — Дипамезольчик! А вы у меня разрешения спрашивали, боец? Фамилия, звание?!

— Чья фамилия? — растерялся Тангейзер. — Ваша?

— Моя фамилия постполковник Гаскойн! Командир особого отряда Министерства обороны! А вот кто вы? Врач?

— Н-нет… — пролепетал Тангейзер. — Специалист по ремонту бронетехники… Постлейтенант Диони.

— Так и ремонтируйте свою бронетехнику, постлейтенант! А не меня!

Неизвестно, во что бы вылился этот разговор, но тут Шерлок, продолжающий смотреть на экран, негромко произнес:

— Там что-то началось…

Маги одновременно открыли глаза, Гаскойн шагнул вперед, Дарий обернулся к экрану, а Тангейзер тихонько выдохнул:

— Карабарас!

То, что происходило внизу, можно было принять за действия какого-то невидимого исполина. Этот гигант шагал по деревьям, как по траве, и под его невидимыми подошвами они падали на землю. Точнее, исполинов было несколько, они бродили в разные стороны, все расширяя и расширяя площадь вывала. Не прошло и минуты, как она уже насчитывала несколько квадратных километров, и этот непонятный процесс продолжался.

— Что это такое? — грозно вопросил Гаскойн.

— Непонятное явление, господин постполковник, — ответил Дарий. — Феномен, так сказать.