Сияние - Сергей Извольский

Магнуссон подскочил ближе, выпустил в спину вцепившейся в бразильца твари полмагазина почти в упор. Да Сильва извернулся, ногами сбрасывая с себя обмякшее тело. При этом он довольно грязно ругался, очищая лицо от грязи и крови, но на ноги поднялся довольно бодро.

Я уже обернулся, глядя вглубь здания — только что уловил за спиной скрежет когтей. И снова выругался: в нашу сторону по коридорам бежало около десятка гончих — как раз сейчас они сгрудились в проходе, мешая друг другу. Выпустив длинную очередь, я спрыгнул с подоконника на улицу, меняя магазин. Здесь уже да Сильва и Магнуссон стреляли почти не переставая, тот и дело хлопал дробовик Гэндзи — он отстреливал близко подобравшихся тварей. Костяные мутанты, адские гончие, ковыляющие упыри — как-то их вокруг стало очень много, откуда только лезут?

— Бежим, бежим! — закричал я, машинально подхватывая одного из голубоглазых арийцев за эвакуационную стропу. Когда он упал, я не видел; вроде только что стоял рядом, кричал что-то. Сейчас же не сразу понял, что пытаюсь поднять уже труп — на голову только недавно живому арийцу попало какой-то разъедающей кислотой, так что сквозь почерневшую плоть видны белые кости черепа.

Отпустил тело я на ходу — мы уже бежали, отстреливаясь. Я, Магнуссон, да Сильва и Гэндзи — который сейчас, вроде как, сохранял спокойствие и в банзай-атаку кидаться на демонов не собирался. А если и собирается, то и черт бы с ним — мелькнула мысль.

Четвертой, короткостриженой девушки из команды-противника с нами не было, кстати. Куда она делась я не видел и не знал, но возвращаться и выяснять как она умерла не было никакого желания. Счет наших жизней идет на секунды, то что мы все живы и целы — можно считать невиданной удачей.

Едва забежали за угол — быстро и стремительно, хорошо разогнались, как оказались буквально среди живого ковра тварей. Это была стая адских гончих голов не меньше полусотни, которая также бежала в обход корпусов лечебницы, только двигаясь нам навстречу. Нашли мы друг друга ровно на повороте.

Приехали — мелькнула мысль. Я уже начал стрелять прямо в появившуюся передо мной раззявленную пасть, с клыков которой капали тягучие капли жидкой лавы; не кислота это была — вспомнил я вдруг характер ран погибшего арийца.

Справа заорал да Сильва, вваливая длинную очередь на всю банку. Стреляли и Магнуссон с Гэндзи — сверкали вокруг дульные вспышки, рычала и ревела масса тварей. Пули пробивали иногда сразу нескольких тварей, тела разлетались, разбрызгивая кровь и клочья черной шерсти. Мы уже не бежали, стояли вчетвером спина к спине в окружении не меньше сотни гончих.

Одна из них прыгнула, вцепилась мне в руку, повиснув и потянув вниз. Еще две твари вцепились в ноги. Икру ожгло болью — одна из гончих и доспехи, и контактный комбинезон прокусила. Или прожгла — судя по боли. Я заорал и преодолевая сопротивление вцепившейся в руку адской твари поменял магазин. Начал стрелять прямо себе под ноги почти не целясь, как вдруг меня ударило в спину. Уже в полете, извернувшись, успел увидеть и понять — лечу потому, что в меня с разбега врезалась еще одна гончая из подскочившей на шум второй стаи.

Прокатившись по земле и вскочив на ноги словно в остановившемся мгновении я видел, как отбивается от гончих прикладом Гэндзи, как стреляет в тварей да Сильва, как двумя кровавыми мечами шинкует тварей Магнуссон. Как он отбросил оружие и обратился к магии Крови, обходя действие браслетов-негаторов, я даже не заметил.

Картинка мелькнула и исчезла — на меня напрыгнуло еще несколько гончих, я упал на землю и проехался по траве. Вокруг замелькали массивные когтистые лапы, клыки с каплями крови и раскаленной лавы — я оказался среди мельтешения приземистых тел. Прямо перед глазами показались длинные клыки, я успел извернуться, закрывая голову руками. Болью ожгло щеку и кисти, а после послышался скрежет металла — промахнувшись мимо лица, тварь вцепилась в воротник горжета. В этот же момент еще несколько челюстей сомкнулись на руках и ногах, прокусывая бронекостюм.

Сразу стало больно и страшно. Так же, как было однажды в виртуальной реальности, когда Надежда решила меня укротить и обрекла на виртуальную смерть от зубов адских гончих. Как и тогда, сейчас я закричал — от боли и страха. Причем страх у меня был не сколько из-за ситуации, сколько из-за того, что всесокрушающая молниеносная сила может ко мне не вернуться.

Зря боялся — вместе с криком вокруг рванулось сине-голубое сияние. Обступившие меня тварей разлетелись по сторонам, истончаясь в свете молний — только скелеты было видно несколько мгновений, но после и они рассыпались в прах. Я уже был на ногах — браслеты-негаторы, как и окружающие твари, разлетелись в пыль, возможность повелевать молниями ко мне вернулась. Настроение, несмотря на происходящий вокруг почти конец света, немного улучшилось.

Широко размахнувшись, я взмахнул рукой — и пространство передо мной заполнилось ветвистыми молниями.

— Н-на! — крикнул я, добавив еще пару резких выражений.

Несколько десятков гончих просто смело, остальные — твари не тупые, в большинстве решили ретироваться. Пробежав обратно к месту схватки я, машинально, подхватил с земли свою винтовку и закинув ее за спину. Повернулся к остальным. Да Сильва и Магнуссон стоят спина к спине, бразилец меняет банку на новую, Магнуссон смотрит на мир горящими алым огнем взором.

Гэндзи неподалеку, с трудом поднимается на ноги. На лице у него серьезная рана — щека разорвана так, что зубы видно, рукой прижимает кусок кожи на место. Кожа — там, где не заляпана кровью, белая как мел. Ему было не очень хорошо и Магнуссон шагнул вперед, подхватывая японца под руку.

— Бегом, бегом, — снова подогнал я остальных, и мы побежали дальше. Забежали за очередной угол — откуда открывался вид на площадь перед главным корпусом и здесь не сговариваясь остановились. Я так даже столь резко остановился, что на пятках проехался.

Мы стояли в чадящих дымом кустах, нас пока не заметили. Магнуссон и да Сильва попятились, и мы зашли обратно за угол, убираясь из зоны видимости лезущих на площадь демонов. Вот только Гэндзи Маэда остался стоять в зарослях дымящихся кустов. Я жестом показал парням подождать, выглянул снова.

— Гэндзи! — крикнул совсем негромко.

Японец не откликнулся. Да и черт с ним — одно дело творить дичь во время условно-безопасного мероприятия, пусть и в матче кровавого спорта, другое — творить дичь здесь