Огонь Лейдена. Глава первая - Омар Магомедович Идрисов

гости. Вам перед ужином надо будет помыться, дядя не любит, когда от чего-то идет неприятный запах. Не в обиду, конечно!

– Я сегодня утром мылся. Просто умоюсь, на всякий случай.

– Я тоже, – соглашается Ева.

Когда Логан ушел, Даевин разлегся на большой кровати, подложив руки под голову. Предложил и Еве тоже прилечь, так как кровать чувствуется как облако. Белоснежная кровать, как и весь остальной интерьер, навевал на Даевина желание вздремнуть. Слышатся шаги снаружи, гости в комнате думают, что это Логан, но это был не он.

– Лог… Чего? А ты что тут делаешь, Даевин?

– Погостить к своему младшему братику пришел, – отвечает гвардеец, лежа с закрытыми глазами, зная, что это старший брат Логана. – Есть возражения, Дорад?

– Хм, – тот остепенился. – Не ожидал увидеть здесь кого-то вроде тебя, еще в компании какой-то девушки. Решил старых друзей вспомнить?

– Есть дела, которыми я занимаюсь, люди пропа… Ого, ха! – Даевин открыл глаза и увидел белый мундир Дорада, видно сшитый специально под него, с золотым львом на груди. – И на тебе такой мундир?

– Конечно, – он отвечает, словно это нечто очевидное для всех, – все мужчины семьи в этом ходят, и это честь для нас! Тебе ли о таком знать, Даевин Лоост?

– Ой, только не надо об этом. В этом мире я самый честный человек. Но не спорю, о таком я и вправду не знал. Так что, люди ведь пропадают, может, есть какие-то подсказки? Мне любая помощь пригодится.

– Нет, дело пропадающих людей меня не касается, скажи полиции или детективам, Букер вот стал недавно одним из таких, обратись к ним, короче.

– Думаешь, они все не знают об этом? Знают, конечно, они и об извращенцах знали, но сделали ли что-нибудь? Снова наша молодая аксиома в действии.

Закатив глаза, хотя он был согласен с Даевином, Дорад переключается на другую тему.

– Так где Логан?

– Сказал, что оповестит о гостях на ужине.

– Еще и на ужин остаешься? – он недовольно хмыкнул и ушел.

Ева посидела пару секунд, смотря в сторону двери, потом переключилась на Даевина.

– А наряд на нем неплохо сидит, – говорит она.

– Не спорю, но выглядит напыщенно. Такое мне не нравится.

Через пару минут приходит Логан, сказав, что оповестил семью. Так как ужин уже очень скоро, он сразу зовет их в ванную, чтобы умыться. Даевин и Логан зашли в мужскую, Ева в женскую.

– А что будет на ужин, Логан? Ты принимал участие в готовке?

– Нет, хех, сам знаешь, тут такое не принимается. Будет стейк на ужин из коровы, убитой прямо сегодня, так что мясо свежайшее! На десерт тортик какой-то, не разбираюсь. С чаем можно будет попить.

– О, отлично. Люблю говядину.

Выйдя из мужской ванной, они подождали Еву. Когда вышла и она, они пошли к столу. Это был длинный стол, метров пять в длину, другие стороны были в длину по метру. Некоторые члены семьи уже сидели за ним, ожидая подачи блюд, среди них: Дорад, сын главы семьи; мать Дорада, такая же статная светловолосая женщина; мать Логана, у которой был темно-русый оттенок волос; сестры-близнецы, которым на вид лет двенадцать, такие же светлые, как и остальные члены семьи. Дорад сидел на краю длинной стороны, справа от большого кресла, у которого на верхушке спинки красуется профиль орла, предназначенного, по всей видимости, для главы семейства. Логан сказал гостям сесть с другой стороны – второй и третий стулья от стула главы. Так получается, что справа сидит Дорад, вместе со своей мамой и мамой Логана, а слева Логан, дальше Даевин с Евой. Девочки близнецы сели друг напротив друга. Все ждали главу. И Даевин, и Ева знали, что его зовут Стефан Эквила. Логан – сын старшего брата Стефана Эквилы, который погиб во время Революции, Грегора Эквилы. Женщины обратили внимание на черный меч Даевина. Странные у Логана друзья. Долго главу ждать не пришлось, он пришел через минуту после того, как все сели за стол. Мужчина уже зрелых лет, с сединой, короткой белой бородкой, в таком же белом мундире, как и Дорад, с золотым львом на груди и подвешенной на поясе парадной рапирой. Сразу все члены семьи встали, за ними Ева, которая стукнула и Даевина по плечу, чтобы тот встал. Когда Стефан сел, сели и остальные.

– Поблагодарим Солтеса за сегодняшний ужин, мои дорогие, начинает он, подняв руки к лицу, чтобы помолиться, – ибо без него нет спокойствия и процветания.

Из всех окружающих только Даевин не помолился, так как скептичен. И даже эта черта его характера получена от отца.

– Раз у нас есть гости, то поговорим с ними. Мне нужно представляться, дорогие гости?

– Не нужно, мистер Стефан Эквила, мы вас знаем…

– Хорошо. Как вас зовут?

– Меня зовут Даевин Лоост, ее – Ева Гайис. Формально, она моя госпожа.

– Даевин Лоост, – начал думал глава семьи, – какие знакомые лицо и имя…

– На прошлогодних соревнованиях я победил его, – говорит Дорад, – если помнишь, он почти сразу сдался и занял второе место.

– Это я помню, сынок. Но я про другое. Я помню еще его дело трехлетней давности. Даевин Лоост, это же было во время Революции, не ты ли отправил послание моего старшего брата, ныне покойного Грегора, мне?

– Да, – неохотно отвечает Даевин, – это я.

– Что?! – совместно спросили Дорад и Логан. – Это был он? – продолжает Дорад. – Да быть не может такого.

– Молодой мальчик спас целую семью от напасти политических врагов и бандитов.

– Ты мне о таком не рассказывал, Даевин, – говорит Логан. – Значит, ты знал моего папу? Все это время?

– Не знал, просто в тот момент я оказался в нужном месте и в нужное время. Я бы даже сказал, это была случайность. Совесть не позволила оставить его умирать. Кто-то строил серьезные планы против вашей семьи, твой отец это узнал и в момент, когда он остался лишь с частью охраны, его окружили и убили всех, кроме него самого. Я увидел это и решил помочь, нейтрализовав оставшихся врагов с друзьями, после чего подошел к нему. Он сразу протянул руку с конвертом мне, умоляя доставить его к вам в резиденцию.

– Да, – сообщил в конце Стефан, – в конверте были имена наших врагов, их планы по перераспределению наших богатств и даже время их действий. Информация та нам очень помогла.

Дорад сидел, опустив голову вниз в недоумении. Как это получается? Даевин спас нашу семью? Ему не верилось в такое. Он даже представить не мог, чтобы такой самодовольный человек совершил безвозмездно что-то ради других. Ведь сам он так никогда