Я демон! Что это меняет - Марина Абина

Это были демоны, но не низшие, а вполне разумные и умеющие использовать магию — охотники, которые и устроили эту магическую облаву. Они прятались под маскирующими щитами, стоя на огромных валунах вокруг артефакта-приманки, а теперь сняли маскировку, и я смог их рассмотреть. Все пятеро не слишком превосходили меня в росте, но от них исходило такое мощное ощущение силы, что я мгновенно понял — мы с Демоном им не соперники. Это были прямоходящие крылатые и двуногие существа, одетые в сложную броню и вооруженные помимо привычных уже когтей, зубов и бивней еще и недлинными костяными жезлами. Страха эти штуковины не внушали, и я особенно к ним не присматривался. Меня больше заинтересовали головы и лица демонов, если можно так назвать устрашающие морды на крупных, покрытых костяными наростами и буграми головах. У всех них было разное количество глаз — от одного длинного щелеобразного, тускло мерцающего из-под нависающих костяных шипастых пластин шлема, до целого выводка круглых и выпуклых паучьих глазок, окружающих голову их владельца двумя рядами и обеспечивающих круговой обзор. Выступающих носов не было ни у одного из пяти охотников, их заменяли либо узкие щели над широченными зубастыми пастями, либо просто дырки между лицевых пластин. А у одного я вообще ноздрей не заметил, как и глаз, и рта… Этот монстр показался мне наиболее страшным и опасным из всех: жутко было смотреть на абсолютно плоскую костяную маску без единого намека на черты лица — просто срез на голове. Впечатление усиливалось еще и тем, что все остальное тело демона было черное, а этот срез — белый, как будто лицо ему срубили, обнажив светлую плоть.

Все эти подробности я рассмотрел, используя возможности демонического зрения, дающего почти бесконечное приближение и способность видеть во Тьме. С его помощью я разглядел и ауры старших демонов (не знаю, как еще их называть, но Демон наотрез отказался признавать в них высших, хоть они и были явно сильнее нас). Биоэнергетические оболочки носили явные следы магических преобразований и напоминали многослойные щиты с навешанными со всех сторон и на разной 'глубине' магическими плетениями защиты. С помощью демонического зрения я видел сквозь эти щиты, но подозревал, что обычный человек увидел бы просто марево Тьмы и даже не понял бы, что вырвало его душу — настолько насыщенными казалась потоки энергий в аурах этих демонов. Невольно я покосился на собственную ауру — темное облако порядка десяти метров в диаметре, но бесформенное, плещущее протуберанцами вырывающихся энергий, неорганизованное, как и у низших демонов.

— Отстой, — по тону Демона я понял, что ему тоже жутко стыдно за это безобразие.

Мда… Как бы нас за обыкновенного низшего не приняли!

— В правильном направлении мыслишь, Волчонок, за низшего сходить никак нельзя. Что-то мне подсказывает, что судьба их будет плачевна. Давай-ка сваливать!

Сказать легко… Тело упрямо хотело приблизиться к манящему черному шару: он так вкусно пах, так звал, столько обещал: сытость, спокойствие, довольство. Упираться самому могучему демоническому инстинкту — насытиться — было невероятно сложно, особенно теперь, когда подчинивший нас артефакт находился так близко. Крылья сами махали, лапы загребали в воздухе, стремясь вцепиться в заветную цель, тело изгибалось, разрываемое противоположными приказами от мозга и от подчиняющего заклятья. В результате я выписывал неровные круги в воздухе вокруг артефакта, не приближаясь к нему, но и не в силах улететь прочь.

И конечно, мои корчи привлекли внимание охотников.

Они задрали головы кверху и некоторое время наблюдали за моими воздушными пируэтами и кувырками, а потом безликий демон слегка повел рукой с жезлом, и из того выпала тонкая плеть. Неширокий взмах — плеть сильно удлинилась, взвилась высоко в воздух и обвилась вокруг магического поводка, который тянул меня к артефакту. Поводок лопнул, но свободы я не получил — теперь меня удерживал не артефакт, а демон: его плетка намертво срослась с поводком. Как только это случилось, я перестал ощущать настойчивую потребность лететь к артефакту-приманке и опять смог контролировать свой Голод. Четыре щупальца попробовали лишить энергии сковывающее тело заклятье, но когда ничего не получилось, послушно убрались за спину. Прятать Голод совсем я не стал — только его наличие и оформленный вид свидетельствовали, что я не какой-то там низший, а по меньшей мере молодой разумный демон, следовательно, обращаться со мной нужно по-другому, желательно как с равным.

Но, как известно, хотеть не вредно.

Безликий стал подтаскивать меня к себе короткими мощными рывками, словно большого воздушного змея против ветра. Сложив усилия с Демоном, я отчаянно сопротивлялся, бил крыльями, но в воздухе трудно было противостоять этой силище, да еще это заклятье… А потом взорвался артефакт-приманка, и меня отшвырнуло вбок взрывной волной, магический поводок предельно натянулся, контролирующее плетение стиснуло тело стальной проволокой, взрезая броню и мышцы. Аааргх! Обезумев от боли и ярости, Демон рванулся в небо, и поводок не выдержал. Как только он лопнул, прекратило действовать и контролирующее заклятье. Мы свечкой взмыли вверх, и только оказавшись на безопасной высоте, оглянулись назад.

Вместо черного шара в воздухе расширялось кольцеобразное облако Тьмы. Достигнув диаметра приблизительно метров в пятнадцать, кольцо перестало расти, воздух внутри него застыл блестящей зеркальной пленкой — это был портал, и он рухнул прямо на скучившихся под ним низших. Мгновением позже кольцо опять ужалось в черный шар, который взмыл ввысь от идеально гладкой круглой площадки на земле. Еще миг — и от шара в стороны стали распространятся волны нового призыва: 'Идите ко мне, тут еда, тут много самой вкусной еды, идите ко мне!'

— Валим? — задал я закономерный вопрос Демону.

— Да никогда! Я пожиратель душ, у меня Голод с четырьмя отростками, полный дар силы! Да я распылю всякого, кто попробует удержать меня против воли!

И Демон сложил крылья и как спятивший камикадзе ринулся вниз на безликого.

Демон с белым щитком вместо лица спокойно наблюдал за нашим стремительным снижением, только плетью своей слегка поигрывал, отчего она извивалась у его ног как живая. Однако расслабленность его позы была кажущейся: стоило мне начать швырять в него из рук пульсары, как одним стремительным движением он заставил свою плеть взвиться в воздух, и она легко рассекла все мои заклятья. В следующее мгновение я врезался в камни в том месте, где только что находился охотник. Конечно, его там уже не было: безликий стоял в десятке метров от меня и все так же спокойно поигрывал плетью. Остальные охотники расселись на своих валунах и наблюдали за нами, изредка перекидываясь словами — явно потешались надо мной. Я даже улавливал общий смысл их грохочуще-рычащего разговора: что-то типа 'маленький, дикий, позабавимся'.