Мое темное желание - Л. Дж. Шэн

class="p1">Я все равно тебя раздавлю.

Вера:

Снимай перчатки.

Вера:

Как раз то, что мне нравится.

Я уставилась на экран.

Внизу плясали три маленькие точки.

У меня перехватило дыхание.

Появилось еще одно текстовое поле.

Вера:

С днем рождения, Фэрроу.

Вера:

Будем надеяться, что это твой последний.

38

ФЭРРОУ

Вся надежда на то, что Зак знал о моем дне рождения, улетучилась, когда я вернулась в его особняк.

Его дом напоминал снежный шар, такой красивый издалека, утопающий в тонком ледяном покрывале. Внутри было тепло и светло, шквал аппетитных ароматов обволакивал меня, словно богатая ткань.

К этому моменту мое поганое настроение засело в моих костях так глубоко, что даже бульдозер не смог бы его раскопать.

Не помогло и то, что по пути на кухню мощный голос Зака прорезал воздух из комнаты наверху, заложив уши.

Я еще не успела спуститься на лестничную площадку, а он уже отдал приказ.

— Фэрроу. В мой кабинет. Сейчас же.

Он ждал, пока я сделаю шаг от кухни, прежде чем позвать меня наверх?

Вот урод.

С рычанием я взбежала по ступенькам и распахнула двойные двери в его кабинет. Он сидел за своим столом, раскинувшись на нем, как большая кошка, и играл с чем-то в руке.

Я уперлась локтем в дверную раму, не желая трусить или сжиматься перед ним.

— Как дела?

Розовая жевательная резинка проскочила между моих губ.

Он выглядел отвратительно. Он всегда выглядел отвратительно.

— Ты жуешь эту жвачку?

Я изогнула бровь.

— Да. Проблемы?

Он покачал головой, игнорируя мою провокацию.

— Сегодня тебе нужно уделить повышенное внимание бальному залу. Декоратор и обслуживающий персонал уже там, переставляют вещи. Они создают беспорядок.

Еще одна вечеринка? Зачем?

Даже инопланетянам, находящимся на расстоянии галактики, было видно, что он совершенно не любит большие сборища.

Но я знала ответ.

Констанс.

Всегда Констанс.

— Поняла. Что-нибудь еще?

Он бросил на меня взгляд. Меня посетила странная мысль.

Интересно, как выглядят эти глаза, когда они влюблены?

— Ты еще не застелила мою постель.

— У меня было раннее утро. Застелю сейчас. Это все?

Он провел пальцем по острой линии челюсти, размышляя над этим вопросом. Пытался ли он найти для меня новые задания? Почему он сегодня так много возится с инструментами?

— Тебе нужно вымыть все окна на первом этаже. Мы не можем допустить, чтобы на фотографиях со вспышкой были видны следы от капель дождя или отпечатки пальцев.

Я нахмурилась.

— Я помыла все окна вчера.

— Сделай это еще раз.

Я впервые заметила, что Зак держит в руках портсигар, с которым я сама когда-то играла. Я узнала уникальный металлический корпус и золотой колпачок.

Он играл с ним, перебирая его между пальцами.

— Они до скрипа чистые. — Я вскинула руки вверх, теряя дар речи. — Зачем мне их опять мыть? Это бессмысленно.

— Ты здесь не для того, чтобы рассуждать, Осьми. Ты здесь для того, чтобы выполнять мои приказы.

Зак поднес колпачок ко рту, и я тяжело сглотнула.

Эта штука была внутри меня.

Вот почему он хотел, чтобы я оставила портсигар. Чтобы он мог попробовать меня на вкус.

Что-то закипело в моих венах.

Желание? Ярость?

Я не могла сказать.

Все, что я знала, — это то, что моя кровь бурлила, грозя выплеснуться из меня.

Я сжала пальцы в кулаки, пытаясь отдышаться.

— Что, черт возьми, с тобой происходит?

— Подозреваю, что все.

— Ты сегодня просто невыносим.

Он вернулся к своим экранам и стал печатать на клавиатуре, зажав портсигар между ровными белыми зубами.

— Тем не менее, у тебя есть работа. Топ, топ, Маленький Осьминог.

Я уставилась на него, ошеломленная.

Каждый раз, когда я с ним разговаривала, меня охватывала дрожь. Горячая в одну секунду. В следующую — холодная.

Это был не тот человек, который часами сидел на совещании со мной и командой юристов, неустанно пытаясь вытащить меня из той передряги, в которую меня втянула Вера.

Не тот человек, с которым я обедала каждый день и чье горло подрагивало всякий раз, когда наши глаза встречались.

Не тот человек, который жаждал моих прикосновений так сильно, что иногда я чувствовала, как его глаза лижут мою кожу.

Покачав головой, я отвернулась и топала вниз по лестнице, чтобы начать свой рабочий день.

Слезы жгли глаза, пока я оттирала и без того чистые окна.

В этот день рождения папа не ответил на мои молитвы, это уж точно.

Я закрыла глаза, отправляя во Вселенную еще одно послание.

Извинение.

Прости меня, папа.

Я не хотела этого.

Ты не виноват в том, что нарушил свое обещание.

Но я виновата в том, что сделала то, за что тебе было бы стыдно.

39

ФЭРРОУ

Особняк превратился в диснеевский замок.

Белые и кремовые гирлянды украшали армию красных кленов, ведущих к особняку. Колонны из красных и золотых цветов обрамляли двойные входные двери.

В фойе белые розы тянулись через всю стену, чтобы гости могли сфотографироваться перед ними. У входа, словно игрушечные солдатики, выстроились мешочки с подарками, закрепленные хрустящими бархатными бантами.

В бальном зале круглые столы обрамляли танцпол, а светодиодные шары полностью покрывали высокий потолок, освещая помещение изнутри.

Я попала в сказку.

В сказку, на которую меня, как обычно, не пригласили.

Мне стало интересно, по какому поводу. Надеюсь, запоздалое освобождение Зака от властной матери. Хотя я на это не рассчитывала.

Чувство вины было единственной эмоцией, которую он был способен испытывать. Перерезать пуповину означало бы признаться самому себе, что внутри он мертв.

Хорошая новость — а ее было не так уж много — заключалась в том, что я была не при исполнении.

Я успела украсть коробку бело-красных макарон, прежде чем подняться наверх в комнату для гостей. Мой личный подарок себе на день рождения.

Я закрыла за собой дверь, устроилась на подушках и включила музыку на всю громкость, слушая "Water" Тайлы.

Даже через дешевые наушники я слышала все, что происходит снаружи. Машины, подъезжающие к входу. Швейцары. Звон бокалов с шампанским. Снисходительный смех людей, которые не знают, как оплачивать свои счета. Живой оркестр. Суета и суматоха людей с одним процентом, наслаждающихся собой.

Я лежала в чужой постели и смотрела в потолок, закипая от злости. На этот раз я выбрала самую дальнюю от лестницы комнату для гостей, а не ту, которую обычно занимала, надеясь, что звуки чужого счастья не долетят