Красный Петух - Ян Гийу

Рашид и Муна считали, что самый критический этап уже пройден. Много лет ушло на то, чтобы тайно вернуть шесть тысяч человек из разных военных соединений, эвакуированных американцами и израильтянами в 1973 году. Тяжелый период, когда различные группы набрасывались на лагеря беженцев, прошел, и сейчас баланс сил в основном восстановлен. Они достигли почти достаточной обороноспособности, у них хватает людей для обороны лагерей беженцев. Недоставало главным образом тяжелых орудий. Нужно время, чтобы исправить это положение, и тогда их вооруженные силы будут в состоянии проводить операции против Израиля. Но, конечно же, защита собственного гражданского населения нужна была в первую очередь во время передислокации военных частей освободительного движения.

- Вы действительно верите, что сможете победить Израиль, или вас толкают на такие действия религиозные мотивы? - спросил Карл.

- Мы не сможем победить Израиль оружием, если ты это имеешь в виду, но мы можем победить Израиль, продолжая существовать, и евреи очень хорошо это понимают. Поэтому они время от времени пытаются уничтожить нас или заставляют других делать это. Если мы выживем, Израиль погибнет, и не наши военные мускулы будут тут причиной, а противоречия в самом израильском обществе. Нам важно выиграть время, выжить и выиграть время, - ответил Рашид неожиданно веско и очень серьезно.

- У них, в границах самого Израиля, полтора миллиона палестинцев, и у них еще "есть" мы - полтора миллиона палестинцев вне их границ, - продолжила Муна. - Здесь, за границей, они могут пытаться нас бомбить, а что им делать с теми, кто находится внутри страны? Они что, будут возводить газовые печи? Этого они по многим причинам не сделают никогда. Может, они хотят построить еврейское государство с арабским большинством, на манер Южной Африки? И одновременно отгрохать такую военную машину, которая могла бы держать на коленях не только нас, но и всех мыслимых врагов, я имею в виду арабские государства? Нет, друг мой, время на нашей стороне, как верно заметил Рашид. Если так, мы сможем выжить, а у нас пока что все было хорошо. Рождаемость палестинцев постоянно превышает смертность, да и внешний мир делает все, чтобы поддерживать наш боевой дух. А на чьей стороне ты?

- Вы это уже знаете, поскольку изучили мое прошлое, - сказал Карл. Он чувствовал уязвимость своих позиций, в этой начавшейся дискуссии перевес - моральный, тактический, с точки зрения осведомленности - был на их стороне.

- Да, мы знаем, что ты был с левыми, но это давным-давно. Тогда ты не работал в самой враждебной для Палестины службе безопасности. Таким образом, вопрос этот очень интересен, - осторожно добавил Рашид.

- Вы хотите дипломатичный или честный ответ? - поинтересовался Карл.

- Сперва дипломатичный, а потом посмотрим, - сказала Муна.

Карл немного подумал. Ему было важно и самому понять то, что он должен сформулировать для других. Они же ждали с заметным нетерпением.

- С моей точки зрения, необходимо, чтобы существовала Палестина с равными правами для евреев и арабов. Чисто морально это, пожалуй, пока единственно возможный ответ.

- Это был дипломатичный ответ? - удивилась Муна.

Карл кивнул.

- А теперь ответь честно, - сказал Рашид.

- Я думаю, что и практически, и психологически нелепо желать, чтобы израильтяне, так сказать, ликвидировали сами себя. Тогда их пропаганда представит все это как требование физического уничтожения еврейского населения Израиля. Кроме того, половина всех израильтян родилась в Израиле. Таким образом, мое личное мнение состоит в том, что палестинское государство необходимо наряду с Израилем.

- Я не согласен с тобой, по-моему, все это ханжество, поскольку Израиль не сможет пережить такой раздел. Но давай сменим тему. Будет ли польза от нашего материала, как ты думаешь?

Рашид, казалось, раскаивался, что начал политическую дискуссию. Муна притворилась, что занимается своими ногтями и больше ничего ее не интересует. Она очень походила на обычную медсестру, и было почти невозможно представить ее себе оперативным работником "на поле боя", особенно когда это "поле" - одно из самых кровавых в мире.

Карл облегченно вздохнул, когда дискуссия перескочила на дела практические.

- Если ваши данные точны, они полностью опровергают нашу рабочую гипотезу. Но, с другой стороны, я и сам сомневался в версии, с которой приехал сюда. И даже не мог предположить, что вам удастся в моих брюках обнаружить привет от Ванг Ли. Поэтому очень важен вопрос: вы дали мне точные сведения или это обычная пропаганда?

- Мы дали тебе самые точные сведения, - серьезно ответил Рашид, - и мы сделали бы то же самое, даже если бы эта операция была осуществлена палестинцами. И не обязательно симпатизировать нам или нашему делу, чтобы понять это. Мы практичны. Появилась первая возможность сотрудничества со шведской службой безопасности, что до сих пор было привилегией Израиля. Мы видим в этом шанс выхода на новый "рынок" и поэтому поставляем лучшее, что можем. Доволен?

- Ответ логичен, - сказал Карл, - и, надеюсь, он соответствует действительности, ведь мне будет довольно трудно дома объяснить руководству, как я получил все эти сведения. И если я приеду домой с пропалестинской фальшивой информацией, то мне придется искать новую работу.

- Не беспокойся. Во всем этом меня волнует одна деталь, не так уж она и важна, но ведь, адвокат, речь о том... гм, о том, что убийцы в Норвегии получили такое мягкое наказание. В Швеции тоже так?

- Не знаю. Но как ты сам считаешь, что в этом деле теснее всего связано с нашей сегодняшней проблемой?

- То, что они пытались представить убийство как дело рук сумасшедших, и мне кажется, что в дальнейшем они надеялись вдолбить всем, будто психически неуравновешенные арабы убивают друг друга, жаждут крови и так далее. Мне думается, есть известная параллель с вашим случаем. Ну скажи, почему вы так уверены, что это арабы, когда на самом деле это явно были израильтяне? Очень интересный аспект, мне кажется.

- Вы знали, каким оружием они пользовались в Лиллехаммере? - спросил Карл с таким видом, будто это было для него не менее важно, и налил себе минеральной воды. Только он и Муна пили вино, остальные ограничивались минеральной водой.

- Нет, их оружие не было обнаружено, так как убийцы сбежали, - недовольно ответил Рашид.

"Интересно, - подумал Карл. - Или они действительно не обнаружили те три сотых миллиметра разницы между калибром пистолета Токарева и их обычным калибром, или они притворяются, чтобы сделать мою находку на самом деле моей собственной и поэтому более значимой".

- Как я понимаю, они использовали то же оружие та же марка и тот же калибр, - скороговоркой бросил Карл, чтобы попытаться сбить их.

Рашид удивленно посмотрел на него.

- Насколько я помню, это не утверждалось в тех старых материалах, которые я читал; так оно и было. Но это лишь подтверждает ваш тезис, не правда ли?

- В высшей степени. Кстати, каким оружием пользуются ваши оперативные работники?

- Спроси об этом Муну, это ее сфера, - пошутил Рашид.

Муна задумалась.

- Наши оперработники пользуются тем оружием, к которому привыкли. Если речь идет о личном оружии, то мы избегаем "Токарева". У меня его никогда не было. Уверяют, что у него есть недостатки, и, кроме того, это редкое оружие. Оно не рекомендуется, поскольку его использует сирийская армия. Мы пользуемся более крупным калибром, и самое обычное оружие, распространенное у нас в Бейруте, - это автоматический кольт, но некоторые предпочитают браунинг меньшего калибра, а другие еще что-то. Наш самый обычный калибр - 38 и 9 мм, и это по чисто практическим причинам, поскольку весь Ближний Восток наводнен им, если речь идет о пистолетах.

- У тебя у самой кольт, насколько я вижу. Можно посмотреть?

Муна вынула из сумочки оружие, протянула его Карлу рукояткой вперед. Он вытащил обойму и высыпал на ладонь несколько патронов. Заводское клеймо на них отсутствовало.

- Откуда они? - спросил Карл, поигрывая патронами, как шариками.

- Наше собственное производство, - улыбнулась Муна, - мы думали написать "Made in Palestina"[54], но рано или поздно это стало бы невыгодным.

- А если Амаль возьмет тебя с этим, не возникнут ли тогда проблемы?

- Если бы Амаль взял меня, то проблем не возникло бы, меня бы просто убили, - спокойно ответила она, глядя в море.

Они продолжали сидеть за столом, но теперь предпочитали говорить на нейтральные темы, вспоминать детство. Рашид получил юридическое образование в Американском университете в Бейруте. Он успел открыть частную практику в 1975 году, но началась гражданская война. С тех пор спрос на юридическую защиту законных прав и порядка в Бейруте заметно вырос. Сейчас у Рашида адвокатская контора, правда, теперь это лишь прикрытие для аналитика и стратега "Джихаз ар-Разед". Отец Рашида - выходец из очень известной палестинской семьи, он женат на ливийской христианке. Нет, его мать не поддерживала фалангистов - она из довольно богатой семьи. Так что Рашид и адвокат, и полуливиец.