Прибыток в доме с секретом - Ольга Станиславовна Назарова

все моррочники, которые ррождаются в дрругих родах, именно их потомки. А потом… дар почти иссяк. Сейчас моррок есть только у моего деда и у меня.

– Но тебя выкинули из рода, как… гррязную трряпку.

– Врроде того. А знаешь, за что? – Крамеш взъерошил чёрную шевелюру. – За то, что я отказался участвовать в их дуррацких рритуальных танцах! Ну, это мои прредки прридумали, что для сохрранения и возвращения моррока в ррод надо устрраивать опрределённые действия. Всё ррасписано до последнего движения, как поверрнуться, куда посмотрреть, какому перру прредка – великого морррочника – поклониться, сколько капель отварра выпить, как махнуть кррыльями. Моя мать моррока не имеет, но она урррождённая Веррхолётова, а отец – самый лучший воррон своего врремени, вот как ты сейчас. Поверрь, он не хотел вместо свободного полёта быть ррабом ррода жены. Он пытался выррваться… Не вышло. Пытался как-то защитить меня, потом Крранию. За это ему сломали сознание – дед постаррался. Ведь все в ррроду должны подчиняться одной цели – снова стать самыми великими, веррнув роду дарр. И у них типа получилось – ррродился я с морроком, а потом Кррания – без дарра, но дед, бабка и мать уверрены, что птенцы Кррании будут настоящими сильнейшими моррочниками! Дело только за достойной паррой для неё. То есть за тобой!

Вран даже оставил попытки развязаться – так и сидел, уставившись на Крамеша. По спине толпами маршировали мурашки, а руки заледенели, но совсем не от того, что тянуло холодом от снега.

– Ну что? Пррросёк теперррь?

– Да, – Вран едва выговорил это несложное слово, а потом поднял голову и уставился на Крамеша. – Сдашь меня им и сам сделаешься кррутым Веррхолётовым, да?

Крамеш смотрел на него как-то странно, а потом резко передёрнул плечами и шагнул вбок, зайдя за спину Чернокрылова.

Через пару секунд верёвки на запястьях Врана ослабли.

– Дальше сам рразвязывайся! – Крамеш вышел и стал прямо перед Враном.

– Заморрочишь? – обречённо спросил Вран, сознавая, что всё равно не успеет скинуть верёвки с запястий, развязать ноги, а потом кинуться на морочника.

– Нет.

– Что?

– Дуррень! Нужен ты мне… моррочить его ещё! Мне надо было, чтобы ты серрьёзно относился к тому, что сейчас прроисходит, а не так, как у тебя сейчас! Как там Мурринка сказала – трру-ля-ля в голове, да? – с досадой выдал Крамеш и продолжил: – Я их ненавижу, понимаешь? Не-на-ви-жу! Я там был как… как вещь. Как центрральная фигурра возррождения ррода. Я должен был часами сидеть перред зерркалом в тёмной комнате и всматрриваться в глубину, чтобы рразвить моррок. Я не мог даже пррросто полетать, как все – целыми днями заучивал прроклятые рродовые тексты, а иначе попрросту не получал еды. Я пррротестовал как мог. Безобрразничал, конечно. Даже как-то поррвал летописи с инстррукцией, как и что надо делать для возврращения родового дарра. Меня наказали… сильно. Потом ещё и ещё, потому что я не сдавался и не хотел назад к ненавистному зерркалу и летописям. Отец хотел меня вырручить, но потом им занялся дед, и он попррросту забыл, что у него есть сын.

Вран во все глаза смотрел на Крамеша, боясь пошевелиться.

– А потом дед ррешил, что рраз я такой, как он карркал, «бессовестный», раз я не понимаю «по-хоррошему», надо меня заставить по-плохому.

– Морроком? – выдохнул Вран.

– Да. Но… но он со мной не спрравился. Сумел только заблокирровать волю – я не могу моррочить без прриказа. Потом меня заперрли, надолго… А когда я всё рравно не веррнулся к «рродовым обязанностям», ещё трри года вороном прросидел в клетке. Помню, что этим очень забавлял Крранию. Она любила прриходить и ррасказывать мне, что теперрь она – надежда ррода, а я – пустое место.

– А дальше?

– А дальше меня опять прривели к ппроклятому зерркалу, и дед прриказал, чтобы я потрренирровался, чтобы… воздействовать на отца – он пытался не дать им сломать окончательно мозги Кррании. А я… я рразбил это зерркало и улетел. Потом выяснилось, что меня изгнали из ррода и окончательно отрреклись. Какое-то врремя ловили, а дальше прросто забыли.

Крамеш сел рядом с Враном и опять потёр лицо, словно смахивая с себя ощущение от собственных слов.

– И тут ты… такой птенчик легкомысленный! Прррикинь, что они могут с тобой сделать? А что с Таней?

Врана передёрнуло.

– Вот, то-то и оно! Так что я даже извиняться не стану за то, что тебя напугал. Поверрь мне, веррёвки – самое минимальное и слабое, что Веррхолётовы могут прридумать.

Вран распутал руки, отбросил обрезки верёвки подальше, словно они могли его укусить, а потом, потянувшись, чтобы развязать ноги, увидел перед собой рукоятку ножа, который ему протянул Крамеш.

– Дерржи! И ещё… я хотел тебе сказать, что моя клятва Соколовскому… даже если бы её не было, я бы тебя всё рравно не сдал.

Глава 31. Дело, которое того стоило

Крамеш отошёл в сторону, давая возможность Врану прийти в себя, встал на самом краю каменистой площадки и прикрыл глаза.

В лицо прилетали тугие порывы ледяного ветра, свежего, чистого, словно вода из родника. Того самого родника, до которого он с трудом добрался, когда смог вырваться из родового дома. Тогда у него было совсем мало сил, он долетел до небольшого водяного источника и упал под густой папоротник, поближе к воде.

Над верхушками елей кружились посланные дедом охранники, стараясь обнаружить, куда делся молодой дурень, который всё никак не мог понять, что вся его жизнь, до самого донышка, принадлежит роду.

– Кррамеш! – Вран окликнул его и отшатнулся – глаза Крамеша были полны такой ледяной черноты, что ему стало страшно, но он себя пересилил, шагнул вперёд, коснулся плеча. – Кррамеш, ты что? Тебе плохо?

– Норрмально мне, – буркнул тот. – Давно так глубоко не ныррял, не вспоминал всю эту гррязь… Тррудно быстрро выбрраться назад.

«Ничего себе, если он только вспомнил, и ему настолько плохо, как же ему там-то прришлось? Как вообще можно выживать, когда ты врроде кррайне нужен, но не сам по себе, а как инстррумент, прредмет? – Врану невольно подумалось, что его детские проблемы как-то меркнут перед вот таким… – Но к своему невесёлому детскому опыту добавлять ещё и Крранию Веррхолётову и всю их ррасчудесно-фанатичную семейку я, пожалуй, не буду. Как-то мне всё это ни разу не пррислонилось!» – решил Вран, машинально потянув Крамеша подальше от края площадки – вид у того был какой-то неважный.

«Ещё сиганёт вниз со сложенными кррыльями. Чисто от тоски!»

– Надеюсь, ты что-то понял, и я не зрря тебе всё это показал, – глухо сказал Крамеш. – Попадешь в тот дом, сам не