Не спеши с ответом (СИ) - Нора Лирова

ты на работу не пускаешь. И… Я устала от всего этого.

— Знаю, — ответил Тим. — Я приеду и мы вместе чего-нибудь придумаем.

— Будешь опять меня уговаривать уехать?

— Что-нибудь придумаем, — повторил Тим. Я так и увидела, что он улыбнулся. — Ладно, я пойду билет покупать. Постараюсь поскорее вернуться. Не скучай.

Он повесил трубку. В этот момент вернулся Рис, таща в зубах что-то черное и грязное. Он выплюнул комок мне на колени. Черный котенок. Маленький, едва открывший глазки, котенок пополз по моим коленям, жалобно пища. Рис его лизнул. Посмотрел на меня.

— Нам только черного котенка не хватало, — сказала я. Рис гавкнул. Он явно решил, что я говорю всерьез и котенка нам не хватает.

Маленький черный комок почти не мяукал. Он ползал на тоненьких лапках, ища мамку, но не находя ее. Оставшуюся часть дня мы с Рисом выхаживали котенка. Рита нам привезла смесь, которой мы и выкармливали котенка. Я положила котенка в шапку, где он и уснул. Рис от котенка не отходил. Все следил за ним. Отошел только, чтоб поесть и выскочить на улицу, чтоб погулять ненадолго. Я наблюдала за ними с улыбкой.

Печка отказывалась топиться. Каша пригорела. Закончились сухофрукты. Но меня ничего из этого не беспокоило. Вокруг меня кипела жизнь. И этому хотелось радоваться.

Тим вернулся около полуночи. Я уже думала ложиться спать, но тут появился Тим с двумя сумками в руках и спортивной за плечом.

— Я не слышала, как подъехала машина, — сказала я.

— Не поверишь, но ее угнали, — сказал Тим.

— Кому-то понадобилась твое корыто?

— Угу, — сказал Тим, ставя сумки на стол. — Я поэтому и полетел на самолете.

— А я еще подумала, при чем тут самолет, если ты туда на машине поехал.

— Да кой с ней с этой машиной, — отмахнулся Тим.

— Рис котенка притащил, — сказала я.

— В нашем семье пополнение? — сказал Тим, даже не посмотрев в сторону котенка.

— Можно сказать так, — ответила я. — Будем оставлять или пристроим?

— Посмотрим. Мне сейчас не до котят, — сказал Тим. Он провел рукой по лицу. — Сейчас слишком много всего навалилось.

— Ты же сказал, что вроде все уладил.

— Брата из очередной квартиры выгоняют вместе с детьми. Отец в аварию попал.

— Я ничего не знаю.

— А чего тут знать? Они сейчас как взъерошенный улей. Все жужжат, лают. К тому же я сказал, чтоб они тебе по пустякам не звонили, — ответил Тим. — Не хочу, чтоб ты лишний раз волновалась из-за проблем моей семьи.

— Пытаешься меня отгородить от волнений или от жизни? — спросила я. Тим косо посмотрел на меня. Усмехнулся.

— Все тебе только меня в чем-то заподозрить, — сказал он.

— Я серьезно.

— А ты как думаешь? — он стал разбирать сумки с продуктами.

— Не знаю. Поэтому и кажется, что ты меня отгораживаешь от мира.

— Я хочу, чтоб ты перестала волноваться. У нас с тобой год начался довольно тяжело. Было много волнений. И зачем тебе добавлять новых? Я со всем разберусь.

— И с дверью разберешься?

— Со всем, — повторил Тим.

Пока я вновь ставила чайник и готовила ужин для Тима, он разобрался с печкой. Принес воды. А потом завалился на кровать рядом с котенком и стал лазить по моему телефону.

— А это кому ты звонила? — спросил Тим.

— Игнату. Надо было дверь открыть. Говорю же, что ее заело, — ответила я. — И что за привычка, проверять мои звонки?

— Надо же мне знать, с кем ты общалась без меня.

— Тим, а тебе не казалось, что если бы я хотела чего-то скрыть, то удалила бы историю звонков.

— Да. Так бы ты и сделала. Или бы…

— Тим!

— Не кричи. Котенка испугаешь, — сказал Тим. — Ты могла и не удалять историю. Посчитала бы, что это неважно. Все самое тайное надо держать на виду.

Я думала, что будет скандал, но Тим не стал лезть в бутылку. Он поужинал и решил лечь спать. Возражать по этому поводу я не стала. Пока мы ложились спать, я рассказывала ему про Игната, расспрашивала его про поездку. Тим отвечал неохотно. Односложно. А потом и вовсе сказал, что ему все надоело и надо спать.

— Ты не стал снимать футболку, — сказала я.

— В комнате холодно, — сказал Тим.

— Чего скрываешь? — спросила я, подперев голову рукой.

— Не надо включать паранойю, — отмахнулся Тим.

— Ты чего-то скрываешь. Футболку снимай.

— Прекрати дурить. Давай спать, — сказал Тим. Он точно чего-то скрывал, но говорить не стал. Сделал вид, что уснул. Я усмехнулась, решив, что отыграюсь на нем завтра.

Рис разбудил меня рано, чтоб я покормила Уголька. Пришлось подниматься. А после кормежки котенка уже ложиться совсем не хотелось. Я занялась привычными делами. Нагрела воды, чтоб умыться. Тут и Тим проснулся. Утром он любил ополаскиваться после зарядки, но сегодня только умылся. Я не выдержала. Подошла к нему сзади и задрала футболку. Тим резко обернулся. Хотел мне залепить с кулака, но я успела увернуться и кинулась к столу. Он побежал за мной. Следующий его удар пришелся по сковороде, которую я подставила под его удар.

— Эй! Совсем сдурела⁈

— А ты не сдурел? На меня без причины кидаться?

Тим схватился за отшибленную руку. Я же поудобнее перехватила сковороду.

— Значит, ты там нагулялся! Все меня караулил, а как за порог, так изменять⁈ Я тебе сейчас сковородой проучу. Вся спина располосована. А я еще думаю, чего это ты футболку не снимаешь⁈ А у тебя рыльце в пушку!

— Никакого у меня рыльца нет. Ты…

— Что я? Неправа?

Я замахнулась на него сковородой. Но Тим не стал уворачиваться. Он смотрел на меня с улыбкой и задором в глазах.

— Чего замерла? Не ударишь?

— Нет, — ответила я.

— Какая же ты, тетя Маша…

— Перестань меня так называть, — попросила я, отдавая ему сковороду. Тим поставил ее на стол. Сам коснулся моей щеке.

— Как хочу, так и буду тебя называть, — сказал он, притягивая меня к себе. — Оттолкнешь?

— Нет. Но надо было бы, — ответила я, обнимая его.

— Знаю, что дурак. Было всего лишь интересно.

— Если ты будешь продолжать так себя вести, то рано или поздно все потеряешь.

— Я почти все потерял, Марусь. У меня почти ничего нет. Знаю, что не оправдание, но…

— Тебя уволили с работы?

— Да.

— Все наладится, Тим.

Он подхватил меня на руки. Потащил меня в сторону кровати.

— Подожди. Мы с тобой еще не выяснили отношения.

— А чего их выяснять? Я накосячил, а ты меня не хочешь простить. Но как же я по тебе соскучился! Марусь, как же мне тебя там не хватало!

— Чего не хватало? Ты там