И черт с нами - Алексей Калугин

– Ну, Дмитрий Алексеевич, – восхищенно покачал головой напарник. – А мне-то казалось, что я уже все о тебе знаю.

– Какой мой любимый эпизод в «Гамлете»? – поинтересовался я.

– Ну, не до такой же степени, – смутился Анс.

– И все же.

– Понятия не имею, – вынужден был признаться демон.

– Когда Гамлет предлагает Гильденстерну сыграть на флейте. Помнишь?

Гамигин молча кивнул. Он не только помнил, но и понял, что я имею в виду.

– И каков план наших дальнейших действий?

– Ты у меня спрашиваешь? – Я собрал рассыпанные в шляпе мини-диски и ссыпал их все в карман, потом разберусь, какой из них с записью. – Понятия не имею!

Гамигин, похоже, не ожидал такого ответа.

– Ну… – Демон замялся. – Хотя бы приблизительно.

– Слушай, Анс, – положив локоть на спинку сиденья, я повернулся к демону лицом, – а может быть, правда, ну ее к черту, эту Сатанинскую Службу! Давай откроем частное сыскное бюро!

Демон хмыкнул и почесал пальцем за ухом. Одно только это уже свидетельствовало о том, что он не отбросил сразу же мое предложение как совершенно несостоятельное.

– Просто так вот, взять и открыть? – Гамигин с сомнением покачал головой. – На пустом месте?

– У нас имеется опыт работы и неплохие рекомендации, – напомнил я. – На самый крайний случай, у нас на руках два сильнейших козыря. Транс-программа, дарующая бессмертие, и…

Я сделал паузу.

– Что еще? – спросил Гамигин.

Хотя скорее всего он уже догадывался.

Я улыбнулся и кивнул, подтверждая его догадку:

– И запись копирайта Создателя.

– Так, значит, она все же осталась у тебя?

– А куда же еще она могла деться? – с недоумением развел я руками.

– Я полагал, что ты от нее избавился.

– Ну, вот еще! – фыркнул я. – Кто же выкидывает такие документы! Это все равно что сжечь новогоднюю открытку, адресованную тебе Элвисом Пресли.

– И кто же он? – спросил Гамигин, понизив голос.

Ему хотелось знать ответ, но одновременно он боялся, что услышит не то, что хочет.

– «Он» – это кто? – уточнил я, затягивая время.

– Создатель, – уже совсем шепотом произнес демон. – Чей копирайт стоит в молчащем участке генома человека?

– Не знаю, – покачал головой я.

Демон опешил:

– Как?

– А вот так, – показал я ему пустые ладони. – Не знаю, и все тут.

– Ты не смотрел расшифровку?

– Нет.

Гамигин посмотрел так, что я понял, не будь мы с ним давно знакомы, демон тут же, на месте объявил бы меня распоследним лжецом.

– Почему? – спросил Анс.

И я понял, что на сегодня это его последний вопрос.

– Мне это неинтересно.

Глава 25

Красная площадь

Полковник Малинин назначил мне встречу на Красной площади. Не знаю даже, с чего вдруг? Не было никакого смысла выбирать для встречи столь людное место. Опасаться меня у него не было причин, устанавливать за мной наблюдение тоже вроде бы незачем. Может быть, Малинину просто нравилось идти не спеша по брусчатке, глядя под ноги, будто отсчитывая серые камни, и время от времени поднимать взгляд то на разноцветные купола Покровского собора, то на «ласточкины хвосты» Кремлевской стены?

На что мне было приятно и в то же время немного непривычно смотреть, так это на голубые ели, растущие там, где прежде торчал мавзолей. Постарались святоши, за что им поистине стоит сказать большое человеческое спасибо. Вместе с нашими местными церковниками святоши надавили как следует на Президента, тот изящно и красиво перевел стрелки на Градоначальника, после чего вопрос, можно сказать, был решен. Ну, а сделали все как в старые добрые времена – за ночь мраморную пирамиду убрали и пустое пространствами елками засадили. Вроде как отродясь ничего здесь и не было. Заодно и весь Кремлевский некрополь в Бирюлево перенесли.

Были, конечно, и статьи с протестами в прессе, и выступления на ту же тему по телевидению, а еще больше – по радио. Особо упертые последователи дела Ленина-Сталина-Балина пытались даже митинги организовать. Но большинству коренных жителей Московии новый старый вид Красной площади сразу на душу лег. Уютнее как-то стало на главной площади Московии. Не тянет теперь по брусчатке пронизывающий сквознячок, порожденный враждебными вихрями. И что, спрашивается, черт-те сколько тянули?

Как и положено истинному чекисту, полковник Малинин подкрался ко мне незаметно.

– Как жизнь, Каштаков?

Я едва не вздрогнул от неожиданности. И сразу, чтобы замять неловкость, сунул в руки полковнику большую подарочную коробку, перевязанную пышным красным бантом, с эмблемой фирмы «Бельфегор, младший» на крышке.

– Ага, – сказал Малинин, придирчиво осматривая коробку со всех сторон. – А размер как? Соответствующий?

– Полагаете, менеджеры фирмы «Бельфегор, младший» не в курсе, какой размер одежды носит полковник Малинин? – улыбнулся я.

– Ох, Каштаков, – строго глянул на меня чекист. – Дошутишься ты когда-нибудь.

– Лучше поздно, чем рано, – высказал я свое мнение.

– Ну, это уж как получится, – повел подбородком Малинин.

– Или как повезет, – уточнил я.

– Ладно. – Полковник взял коробку под мышку. – Давай пройдемся.

Мы не спеша направились вдоль Кремлевской стены в сторону Исторического музея.

– Так ты со своими делами закончил? – спросил Малинин.

– Да, – кивнул я.

– Странно, – качнул головой полковник. – Как это тебе на этот раз удалось без стрельбы обойтись?

– Ну, мы постарались стрелять потише, – ответил я первое, что пришло в голову.

Полковник Малинин хохотнул, должно быть, сочтя мой ответ за образчик армейского юмора, к которому был неравнодушен.

– И вот еще что. – Я достал из внутреннего кармана и протянул Малинину небольшую картонную коробочку.

Подполковник открыл ее на ходу. В коробочке лежал отобранный у святоши пневмошприц, в котором по моей просьбе Лоя оставила пару нанороботов.

– Это что такое? – спросил с подозрением Малинин.

– Запрещенное нанотехнологическое оружие, которое святоши используют на территории Московии, – объяснил я.

– На шприц похоже, – сказал Малинин.

– Так оно и есть, – кивнул я. – С помощью шприца в организм жертвы вводятся нанороботы, которые начинают разъедать его изнутри, воздействуя главным образом на нервные центры. В зависимости от дозировки результатом может быть как болевой шок, так и смерть. Я на себе испытал – премерзкое, скажу вам, ощущение.

– Шприц заряжен?

– Несколько нанороботов в шприце осталось, но использовать его как оружие без перезарядки уже не удастся.

– Как я докажу то, что этот шприц из Рая?

– А откуда еще, по-вашему, могла попасть в Московию подобная технология?

– Ну ладно. – Полковник Малинин закрыл коробочку и спрятал в карман.

Он мог сколько угодно изображать равнодушие, но я-то видел, что чекист доволен.

– Надоели вам святоши, Вячеслав Семенович? – поинтересовался я с сочувствием.

– Да как тебе сказать, Каштаков. – Малинин запрокинул голову и задумчиво посмотрел на рубиновые кремлевские звезды: – Безумно!

– А что так? – удивился я. – Раньше у вас с ними все вроде как по любви было.

– Вот именно, что «вроде как», – усмехнулся Малинин.

И умолк.

Я понял, что более детального ответа я от чекиста не услышу. Во всяком случае не сегодня.

Хотя и без того все было ясно. Святоши никак не желают понять, что люди идут тебе навстречу ровно до тех пор, пока и ты делаешь к ним встречные шаги. Ну, не в их это характере. Любую уступку святоши расценивают как проявление слабости, а наилучшей тактикой непременно считают попытку откусить руку при наличии протянутого пальца. Можно понять, как реагирует полковник НКГБ, в очередной раз обнаружив в своем кабинете «жучков», оставленных недавними визитерами, которые, между прочим, позиционируются как реальные союзники. Даже меня это в свое время выводило из себя.

Мы прошли мимо музея, повернули в сторону Александровского сада.

– И что ты теперь собираешься делать, Каштаков? – спросил неожиданно Малинин.

– Не знаю, – честно признался я. – Не думаю, что «Бельфегор» заинтересован в дальнейшем сотрудничестве со мной.

– В Московию вернуться не думаешь?

– Ну-у-у… – затянул я, не зная, что ответить.

– А что, – со странной, совершенно несвойственной для него улыбкой глянул на меня полковник. – Если надо, документы выправить помогу. Напишешь заявление, что потерял, мол, паспорт, и все дела. Лицензию частного детектива сделать вообще не проблема. Так что вернешься к прежнему делу.

– Вам-то это зачем? – удивленно посмотрел я на чекиста.

– Эх, – тяжело вздохнул Вячеслав Семенович. – Конечно, ты, Каштаков, олух царя небесного…

– Это почему же? – почти искренне возмутился я.

– Потому что другой бы на твоем месте давно бы карьеру сделал, – объяснил полковник. – Причем где угодно, по собственному выбору: у нас в НКГБ, у чертей, в «семье», к святошам в конце концов мог бы податься. А ты… – Малинин еще раз посмотрел на меня, как будто хотел убедиться, что не ошибается в своих оценках, и безнадежно махнул рукой: – Но без таких, как ты, скучно, Каштаков.