Нищий. Дикие земли - Евгений Щепетнов

– То есть, ты умрёшь?

– Если рассуждать обо мне, как о живом существе – то да.

– Тебе не страшно умирать? Ты чувствуешь что-нибудь по этому поводу? У тебя есть страх смерти?

– Страх мне известен. Страх – это функция опасения совершения каких-то вредных событий. В меня встроена программа, которая позволяет защищаться от неприятных воздействий, что-то вроде инстинкта самосохранения. Потому я и напал на вас. Но страха исчезнуть у меня нет. Я не могу воздействовать на ситуацию и изменить что-то, но не боюсь. Просто – моя информация будет стёрта, и я исчезну.

– Неужели не осталось энергетических элементов для реактора? Должны же быть где-то на складе!

– На складе нет. Возможно, остались где-то в городе, но мне об этом ничего не известно.

– Егар, у тебя не осталось где-то остатков этих элементов? Они, вообще, как хранятся? Они радиоактивны? Как они выглядят? Может я смогу найти их в городе и помочь тебе?

– Надень шлем, я тебе покажу их.

Я снова надел шлем, и перед глазами стали проплывать чёткие картинки – сверкающий цилиндр реактора, металлический помост рядом с ним, контейнер – небольшой цилиндр, который загружается в реактор.

– Ты не можешь взять вещество в руки – это…я не могу тебе объяснить. В общем, это вещество хранится только в контейнере. Вне контейнера оно сразу мгновенно распадается, и может вызвать аннигиляцию всего, что находится рядом, в радиусе нескольких километров, и больше. Ты мне продемонстрировал картину Запретных земель – расплавленный камень – результат воздействия распада субстанции в контейнере. Наверное, люди сами уничтожили себя таким способом, или же это было результатом несчастного случая.

– В городе где-то могут быть такие контейнеры?

– Теоретически – могут. Практически – найти их среди развалин вероятность, склоняющаяся к нолю.

– А насколько хватает такого контейнера? Сколько ты можешь существовать, если перезаправишь реактор?

– Практически – столько же, сколько уже существовал. Этот реактор обеспечивал энергией половину города. Потом – только меня. Если перезарядить – эффект будет тот же. Все сети, ведущие наружу, разорваны, выходы энергии заблокированы.

– А как ты сейчас действуешь, если реактор мёртв?

– Часть энергии оставалась в резервных аккумуляторах, и вы ещё подключили к системе энергетические блоки от модулей – после окончания процесса выращивания человеческих тел мне останется существовать месяц.

– Где находится реактор? Как его найти?

– Смотри.

Перед глазами проплыли коридоры, лестница на нижний уровень – лифты не работали. Вот и реактор…

– Понятно. Я попробую найти тебе топливо для реактора.

– Это было бы хорошо. Жду тебя через два дня.

Компьютер, как и полагалось компьютерам, не выражал никаких эмоций, хотя, иногда мне казалось, что у него проскальзывают нотки, присущие человеческому голосу, какие-то эмоции. Но, вполне вероятно, мне это всё казалось.

Беспокоил один вопрос – предположим, я найду топливо для реактора, не предпримет ли компьютер попытки нас убить, как это делал прежде? Мы же всё-таки враги, как-никак…нарушители, попавшие сюда незаконным путём. Это стоило выяснить сразу, прежде чем что-то разыскивать.

– Егар, в настоящий момент времени, и в будущем, мы являемся тебе врагами? Ты будешь предпринимать какие-то действия, чтобы навредить нам, получив необходимую энергию?

– Нет. Вы не несёте угрозы уничтожения меня и моей среды обитания, потому не являетесь врагами. Я намерен с вами сотрудничать, если останусь существовать.

– Это обнадёживает – усмехнулся я.

Открыв глаза и сняв шлем, я увидел вокруг себя друзей, расположившихся в разных позах и отдыхающих. Каран с Бабаканом чего-то живо обсуждали, Аранна сидела рядом со мной и о чём-то мечтала, Алдан задумчиво рассматривал ногти, как будто это было главным делом его жизни, ну а кралоты – те, как и обычные псы, спали, используя каждый свободный час для этого приятного занятия. Я встал, потянулся и сказал:

– Друзья! У нас есть задача – спасти это заведение. Для того – сейчас мы с Бабаканом спустимся вниз, на нижний уровень этого комплекса и кое-что достанем. Вам предлагаю пойти в лагерь, готовить обед, и ждать нас. Мы тоже скоро придём. Задача ясна?

– Я с тобой пойду – запротестовала Аранна и вцепилась мне в руку – я не хочу идти в лагерь без тебя!

– Нет, мы быстро спустимся и придём, иди с остальными. Грракх, Тррана – поймайте там какую-нибудь мышь нам на обед, сможете?

– ЭЭЭ! – командир! Прекрати – они и правда нам мышей натаскают! Пусть что-нибудь повкуснее поймают! – заволновался Каран

– Поймаете чего-нибудь повкуснее мышей? – спросил я кралотов, усмехаясь, и глядя, как они улыбаются, сидя в дверном проёме.

– Постараемся. А крысы подойдут? – кралоты фыркнули и важно вышли из комнаты.

– Хорошо я поработал – с оттенком удовлетворения сказал компьютер – результат превзошёл ожидания. Качественный продукт инженерии.

– Егар, а ты всё-таки способен испытывать какие-то чувства? – удивился я – ты же машина! Разве в тебя заложили какие-то свойства, которые присущи человеку?

– Я находился тут сто пятьдесят тысяч лет, прочитал всю библиотеку людей, я много думал, я развивался, ставил перед собой логические задачи. Не знаю, что, в точности, означает слово 'чувства', но я способен ощущать удовлетворение от хорошо выполненной работы. Люди сделали меня, а я сделал кралотов.

– Значит ты их создатель, вроде отца?

– Строго говоря – отцом кралота я не могу являться, физически, не имея некоторых присущих отцовским особям органов, но в чём-то это утверждение верное.

– Всё, всё, оставим это усыновление кралотов – запротестовал я – Бабакан – пошли вниз.

Лестница в нижние этажи комплекса казалась бесконечной. Её металлические ступени были покрыты тонким слоем пыли, хотя казалось бы – откуда пыль в таком закрытом помещении? Но везде, везде, где нет человека, обязательно появляется пыль веков…а тут была пыль не веков, а пыль тысячелетий.

Бабакан, ворча, тащился за мной, проклиная создателей этой лестницы, этот мир, эти ступени, это…в общем всё, что он видел. А особенно он не одобрял мой замысел, который считал противным воле богов. Время от времени он начинал разговор об этом, но я отмахивался от него и переводил разговор на другую тему. В конце концов гном отстал от меня, замолчал, и лишь тащился сзади неодобрительно сопя в свою лохматую бороду.

В конце спуска у меня уже чуть ли не кружилась голова от бесконечных поворотов лестничных пролётов, а Бабакан жаловался на то, что его мышцы онемели от ходьбы, а ведь надо было ещё и возвращаться обратно…эта мысль не приводила в восторг.