Совсем не респектабелен - Мэри Патни

— Что за работа? — спросил Мак.

Олли испуганно взглянул на него:

— Этому мужику нужен был физически сильный человек. Рафф сказал, что это не ограбление, поэтому я согласился. Я не знал, что они замышляют. Понятия не имел, что они решили похитить девушку. — У него задрожали губы. — А Рафф, мой единственной друг в Лондоне, был убит.

— И что было дальше?

— Важный мужик разозлился и стал размахивать пистолетом. Француз, которого не убили, пытался успокоить его, но я подумал: лучше уносить ноги, пока цел. Я решил немного задержаться в Лондоне — подзаработать хоть пару фунтов, а потом отправиться домой пешком.

Идти пешком на север до Ньюкасла, когда начинается зима, мог только человек, доведенный до крайнего отчаяния.

— Зачем же ты сегодня пришел на матч? — спросил Мак.

Олли опустил глаза.

— Иногда, если матч заканчивается слишком быстро, приглашают волонтеров для участия еще в одном раунде. Если бы мне повезло, я заработал бы на билет домой.

— Но важный мужик догадался, что ты можешь прийти на этот матч, и прислал своих людей, чтобы они с тобой разобрались. Так?

Олли съежился на сиденье.

— Что вы со мной сделаете?

— Я не знаю, — сказал Мак. — Не мне решать. Но мы не станем тебя бить и не оставим умирать на улице. Не вздумай недооценивать этих леди, — холодно добавил он. — Каждая из них способна убить тебя голыми руками. Постарайся сотрудничать с ними, и, возможно, ты еще увидишь свой Ньюкасл.

Олли настороженно взглянул на Кири, сидевшую рядом с ним на тесном сиденье..

— Меня не сошлют на каторгу? — спросил он.

— Думаю, не сошлют, если будешь помогать нам, — сказал Мак. — А теперь расскажи мне об этом важном мужике. Как он выглядит? Ты знаешь его имя?

— Он высокий. Но я видел его только в маске. — Олли чуть помедлил. — У него каштановые волосы. Держится он как военный. Одевается фасонисто и душится фасонистыми духами.

Кири при этих словах насторожилась, хотя прекрасно понимала, что этот косноязычный парень едва ли сможет описать запах одеколона. Мак продолжал задавать вопросы, но больше ничего вытянуть он не смог.

Когда они подъехали к кабинету Керкленда, Кармайкл сказал:

— Я возьму мистера Брауна с собой, хочу задать ему еще несколько вопросов.

Когда Кармайкл вывел его из экипажа, они направились в сторону Эксетер-стрит.

— Что будет дальше с этим беднягой? — спросила Кири. — Похоже, он от страха последние мозги растерял.

— Оно и неудивительно. Роб может испугать кого угодно одним своим хмурым взглядом, — сдержанно заметил Мак.

— Правильно подмечено, — рассмеялась Кэсси. — Я думаю, Керкленд получит от юного мистера Брауна всю информацию, какая у него есть, потом посадит его в камеру по соседству с Клементом, а когда заговор будет ликвидирован, купит ему билет до Ньюкасла.

— А его не бросят в Ньюгейтскую тюрьму и не сошлют на каторгу? — спросила Кири.

— В этом нет нужды, — сказал Мак. — Он не какой-нибудь закоренелый уголовный преступник, а просто глупый парнишка, который нарастил себе мускулатуру, работая в кузнице отца, и решил, что этого достаточно, чтобы стать чемпионом в Лондоне. А поскольку Керкленд частенько работает, выходя за рамки закона, он иногда имеет возможность принимать необычайно справедливые решения.

Когда экипаж остановился перед домом 11 на Эксетер-стрит, Кэсси проговорила:

— Ты отлично поработала, Кир. Отыскать двоих похитителей — это потрясающий успех.

— Но я не нашла самого главного из них, этого «важного мужика», как его называет Олли, — отозвалась Кири.

— Возможно даже, что за заговором стоит совсем не этот человек, — сказала Кэсси. — Работа такого рода — это как решение головоломки. Будем надеяться, что Роб и Керкленд смогут поставить на место еще какие-то кусочки ее, посадив вместе Олли и Клемента.

Мак знал, что надежда была, хотя и очень слаба.

Олли совсем струсил, когда предстал одновременно перед Керклендом и Кармайклом. Сжимая в руках кружку горячего сладкого чаю, он, явно нервничая, торопливо бормотал:

— Ваш человек, тот, с нашлепкой на глазу, сказал, если я буду на вашей стороне, мне будет послабление.

— Это правда, — подтвердил Керкленд и надолго замолчал. А когда боксер совершенно ошалел от ожидания, он холодно спросил: — Неужели ты не знал, что похищение является не только тяжким преступлением, которое карается казнью через повешение, но и государственной изменой?

Физиономия Олли побелела под слоем грязи и крови, а руки так задрожали, что чай выплеснулся из кружки.

— Нет-нет, сэр! Я этого не знал! Я не изменник!

— Тогда расскажи нам все, что помнишь о покушении.

— Да-да, сэр! Как скажете, сэр!

Керкленд и Кармайкл задавали вопросы. Олли изо всех сил старался отвечать на них, но он почти ничего не знал. После часа утомительного допроса Керкленд решил устроить ему очную ставку с Полом Клементом, хотя и не ожидал от этой затеи ничего серьезного.

— Я намерен свести тебя еще с одним похитителем. Может быть, это заставит тебя вспомнить что-нибудь еще.

Вместе с Кармайклом он повел Олли в камеру Клемента.

— Насколько я понимаю, вы знакомы друг с другом, — сказал Керкленд, отпирая дверной замок и вводя Олли в камеру.

— Ага, это тот француз, — сказал Олли, довольный тем, что может оказаться полезным. — В ту ночь он был вместе с важным мужиком. Что-то говорил ему.

Клемент, лежавший на койке, встал, как только они вошли.

— Действительно, я видел этого молодого человека в ту проклятую ночь, хотя не успел узнать его имя.

— Меня зовут Оливер Браун, — с воинственным видом произнес Олли. — И я не государственный изменник.

— Я тоже не предаю интересов Франции, — с некоторой иронией ответил Клемент. — Я рассматривал свою работу здесь как служение своей стране, так же как это делает солдат.

— Проклятый шпион! — воскликнул Олли, замахнувшись кулаком на француза.

Керкленд перехватил его руку. Оливер Браун, возможно, был не очень умен, но его патриотизм был искренним.

— Ваша встреча пробудила еще какие-то мысли? — спросил он.

Клемент пожал плечами:

— Мистер Браун был нужен нам просто как рабочая сила.

— Француз называл важного мужика «капитаном». Может, он военный, как я и думал, — сказал Олли.

По огоньку, блеснувшему в глазах Клемента, Керкленд догадался, что Олли прав. Главарь был армейским офицером. Еще один кусочек информации, который, возможно, пригодится.

— Капитан был французом?

Олли покачал головой:

— Он такой же француз, как я или вы.