Вторая радуга - Ким Сатарин

Помогали жесты, да догадливость колдуньи. Они не сказали, что прибыли из другого мира, ограничились тем, что страна их далеко, и в здешних краях их знаний недостаточно.

— Без огнестрелов по тайге пешить — не с разума делати, — покачал головой Садмир. С женой, — и как горкозы попустили? Удача вам пала!

Здешних монстров люди называли горкозами. Всё, что оставалось непонятным в слове, юноша легко брал из разума собеседника. Вот и сейчас он, как и другие члены группы, исключая Алёшина, понял — самцы горкозов остро реагировали на любую женщину детородного возраста, обнаруживая её на приличном расстоянии. После чего их могла остановить только смерть.

— Мы убиваем горкозов силой мысли, — ответил он старейшему посёлка. — Мы все колдуны. Шаманы, — добавил он, поняв, что слово "колдун" здесь не ходило.

На лицах людей отразилось изумление, смешанное с восхищением. Лишь Гавера не удивилась. Она стремительно обменивалась мыслями с Ольгой, но юноша отсоединился от их беседы, сосредоточившись на мужчинах. Только Гмель был обучен закрывать сознание, но сейчас он этого не делал. Кутков, абсолютно растерянный близостью людей, которых он ранее считал плодом собственного воображения, уже вызвал несколько подозрительных взглядов Межира и Кронагля, которые в беседе не участвовали. Лёшка вовремя разобрался в ситуации и подошёл к ним, завязав беседу.

— Нами шаманы так бездельны. Медвепут нами оберегает, — важно проговорил старейшина и в сознании Ермолая мгновенно вырисовался образ огромного медведеподобного существа в прочном гибком панцире.

На руках его вместо когтей были длинные тонкие пальцы, навроде человеческих. Медвепут обладал паранормальными способностями и легко уничтожал горкозов мысленным ударом, ему даже не требовался зрительный контакт. Садмир считал медвепута разумным, хоть тот и не обладал речью.

— Путняки, каково кормились? — поинтересовался вежливо Гмель.

Вопрос был естественен, ожидаем — но как же трудно было на него правдиво ответить. Не станешь же объяснять, что питались они в школьной столовой, а в Реденл погружались на короткое время, обходясь вовсе без питания.

— Мы шаманы, приманить добычу для нас нетрудно. А вообще нам не каждый день пища требуется, — ответил юноша, уже понимая, что в посёлке их тотчас посадят за стол и представят всем жителям.

Отказаться — будет значить обидеть поселенцев. Это и против местных, и против русских обычаев. А на столе, уже точно знал Харламов, окажется и местный самогон.

— Что с остальными? — встревожено спросила их Галка.

— Кто чем заняты, — спокойно ответила Ольга. — Нас, как супружескую пару, отправили в отдельную комнату, вот мы и вернулись в расщеп. А остальным пришлось принять гостеприимство жителей Солматра. Невежливо было бы, едва явившись в гости, тут же в свой мир возвращаться, да ещё на глазах у целого поселения.

Ермолай коротко пересказал, что произошло с ними во время погружения. Разом рядом появились Лысый, лекарь и Мариэтта. Некоторое время обсуждали вопрос, что произойдёт с Лёней, который нахлестался реденлского самогона и отключился. Ернигей ни одного такого случая припомнить не мог. Вытащить его в таком состоянии нельзя, оставлять без присмотра — тоже.

— Он вообще, едва местных увидал, в шоковое состояние впал. Будто то, что он на бумаге рисовал, вдруг с ним заговорило. Уже Межир спросил, что с ним случилось…

— И ты по своему обыкновению правду им сказал? — догадалась Мариэтта.

Дочь шамана кинула на неё быстрый взгляд, хотя до этого вроде не замечала её присутствия. Юноша согласился, что в целом так и было — разве что формулировки он использовал довольно расплывчатые.

— А Сашок тоже нажрался? — поинтересовалась Галка.

— Нет, ему я запретил пить больше одной стопки. Лёньку, сами понимаете, я не могу в Реденле контролировать, это его мир, — отчитывался Харламов.

О Лёшке, которого увела куда-то бойкая девица, никто и не подумал беспокоиться. Только Мариэтта ехидно заметила, что приват-мир, в который залезли сразу пятеро, причём открыватель мира напился и застрял, другой пошёл по бабам, а третий оказался безвозвратно брошенным там без инструкций, не способный толком даже договориться с аборигенами, наверняка войдёт в историю школы.

— Ни для кого там опасности нет, — тихо сказала Аникутина. — Неожиданным является только поведение Леонида. Лёшка абсолютно трезв, да и Сашок отлично понимает, что делает.

Лысый тем временем с интересом оглядывал тело Константинова в кресле.

— Здесь у тела эрекции нет. Может, он своей пассии анекдоты рассказывает?

— Не та девица, — усмехнулась Ольга.

— Любопытно, — проговорил Селиванов и поглядел на Ернигея. — Это не первый ли случай, когда наш путешественник в приват-мире в интимные отношения вступает?

Ернигей ответил, что в других школах такое случалось. Девушки так даже беременели — только рожать никто из них не рискнул, все абортировались.

— Интересно, был бы такой ребёнок точной копией матери? — сам себя спросил Юрий Константинович. — А если нет, то откуда взялся тогда генетический материал?

Ему никто не ответил. Галка тревожилась, Сережка, Игорь и Сашка с любопытством слушали, Инга и Мариэтта переглядывались. Им, похоже, было весело и спать не хотелось. Харламов же, как всегда после возвращения из Реденла, еле держался на ногах. Он и уснул тут же, в кресле, не сомневаясь, что в нужный момент Аникутина отправит его в Реденл даже спящего.

— Ермолай! — голос грубый, не ольгин, вырвал его из сна

Он лежал на кровати, значит — Реденл. И кто здесь может его так уверенно трясти за плечо? Да это Лёнька! Открыв глаза, в ночном ещё сумраке юноша убедился, что не ошибся. Глаза у Куткова мутные, осоловелые, но по всему остальному можно судить, что в себя он пришёл. Подруга рядом старательно прикидывалась спящей.

— Что-то случилось?

— В двух словах не расскажешь. В общем, надо или валить отсюда, или рассказывать местным всё, как есть. Они здесь прекрасно знают, что их мир — ненастоящий, а вся их религия основана на ожидании пришествия настоящих людей. Я, как их увидел, сразу многое про Реденл вспомнил. Остальные где?

— Сашок спит с охотниками в общей комнате, Лёшка какую-то девицу ублажает. Чёрт, это уже другая девица. Они что, всем посёлком к нему в очередь выстроились?

— Не только к нему, — пробормотала рядом Ольга. — Может, утром поговорите? Спать хочется…

Спать ей, как понимал юноша, совершенно не хотелось. Но, как ни странно, озабочена была она той же самой проблемой. И решение, как ни крути, предстояло принять Харламову. А утром им не дал выспаться Сашок — едва из общей комнаты рано поутру ушли охотники, как туда проникли две шустрые девицы и немедленно возлегли по обе стороны от Алёшина, с интересом поглаживая интимные части тела. Сашок мужской чести не уронил, тут же оприходовал обеих, но вовремя обнаружил, что в коридоре дожидаются своей очереди ещё четверо. Пришлось освобождаться от их пристального внимания довольно решительными действиями. Лёшка, как они обнаружили, отсыпался в доме Садмира.