Хоук и тайная комната - Garret Hawke Amell

нападение на Колина Криви и матч по квиддичу Слизерин-Гриффиндор, назначенный на ближайшую субботу. И неизвестно, подогревало ли одно событие другое, или сыграла роль атмосфера в общем, но обстановка в коридорах обострилась до предела.

Как ни старался Флинт, а слухи о новых метлах всё равно уже распространились по школе со скоростью лесного пожара. В результате капитана сборной мне становилось натурально жаль, ибо он не мог спокойно пройти по коридору без того чтобы какой-нибудь гриффиндорец или хаффлпафец не обронил что-то вроде «Эй, Флинт! Чем Малфой тебя купит в следующий раз?». Факультет «умников» соответственно репутации старался не участвовать во всеобщем безумии, но даже среди наших третьих-четвертых курсов шли шепотки и обсуждения.

В общем, ничего удивительно, что в итоге Флинт не выдержал и проклял Диггори с компанией. Хотя Седрик и молчал, но он не сделал ровным счетом ничего, чтобы предотвратить бурлящие вокруг команды слизеринцев слухи. Между тем как на факультете он пользовался явным влиянием. Проклинал слизеринский капитан явно от души, не зря Поппи Помфри продержала всю компанию в больничном крыле до самого матча.

С другой стороны вся эта шумиха отвлекла внимание от меня и позволила выдохнуть. С самого Хэллоуина меня упорно преследовали шепотки, школьники не смогли позабыть, что именно я стоял ближе всего к окаменевшим животным. И тот факт, что с точки зрения разумной логики я наоборот не стал бы оставаться на виду, будь ответственен за нападения, никого не смущал.

И нет, не то чтобы для меня особо важно мнение отдельно взятых факультетов, но настороженные взгляды в мою сторону нервировали. В добавок с исследованием лириума ничего не получалось. Совсем. Тут ещё какие-то сопляки с не очень понятными обвинениями… Брр. Мне припомнили все: от проклятого шрама до обычно отстраненного характера. В общем, бесило и раздражало почем зря страшно.

- Эй, Гарри! – возвестил жизнерадостный голос ранним утром субботы. Я плотней закутался в одеяло, не желая вылезать в окружающую сырость. – Проснись, на матч опоздаешь – потряс меня за плечо Корнер. Следом, судя по звуку шагов, вошел Смит целеустремленно и очень громко разыскивая что-то в собственном рюкзаке.

- Вы совсем охамели? – возмутился я, когда с меня сдернули заклятьем одеяло.

- Должен присутствовать весь факультет, таковы пра… Вот черт! – выругался Корнер, в последний момент отпрыгнув от летящей в него молнии. Жаль, я долго модифицровал эти чары. Было бы интересно взглянуть, что из этого получится.

- Брось, слизеринцы будут на новых метлах, неужели тебе не интересно? – влез в спор Смит, предусмотрительно возведя вокруг себя щит.

- Иди ты знаешь куда? – устало поинтересовался я, утыкаясь в подушку. Впрочем, тщетно, сон мне безнадежно перебили. Чертов квиддич, дурацкие традиции. Парни синхронно хмыкнули и вышли из спальни. А я в сотый раз провел рукой по лицу, тщетно пытаясь стряхнуть остатки сна.

Лег я…. Кажется утром. Не знаю. С вечера заперся на пятом этаже и пытался зачаровать лириум. Кому в Круге бы ляпнул, на смех бы подняли. Но нет, в купленных мною справочниках ясно приводилась информация по зачарованию магических металлов. Но то ли я настолько везучий, то ли правда с лириумом могут работать только гномы и усмиренные маги. Но последние три недели у меня ничего не получалось. Зловредный кристалл одинаково легко скидывал, что специализированные заклятья для работы с металлом, что гоблинские чары Флитвика. Тот, видя, чем я занят, освободил меня от практических проектов и выделил еще один зал на пятом этаже под лабораторию. Ибо работать в дуэльном зале, спальне, а уж тем более в заброшенном классе, мягко говоря, неудобно.

За последнее время я проработал более десяти источников, оставалась задумка с нанесением рун. Но тут есть нюанс – руны в этом случае наносятся только на разогретый металл. В противном случае все это просто не будет работать. И я рискую потерять кристалл, испортив его неправомерным воздействием. А залежей лириума у меня за пазухой не наблюдается. В общем, пока дошел до Большого Зала, размышлял о пределах собственной наглости и о том, не попросить ли поверенного арендовать для меня полноценную кузницу, если я не найду других вариантов. За столом на меня как-то странно покосились, но я не обратил на это внимание. Полумна, сидящая напротив, тепло улыбнулась.

Полумна…. Ещё один повод для моего беспокойства. Распознать её связь с Тенью у меня получилось с первой встречи, но вот дальнейшее я не мог даже предположить. В Круге Полумну назвали бы нестабильной, магессой, внушающей опасения. И в дальнейшем малейшая провинность повлекла бы за собой ритуал Усмирения. Хотя на самом деле всё не так страшно, как это звучит. Просто её связь с Тенью чуть глубже и крепче, чем бывает обычно в этом возрасте. Поэтому возможны и небольшие странности в поведении. Полумна видит реальность будто через искривленное зеркало, но никому не приносит этим вреда.

Флитвик об этом знал. Точнее, он был знаком с ее матерью. Леди Пандора была выдающейся волшебницей, настоящим мастером Чар. Она не признавала традиционного академического подхода, предпочитая все важные теории проверять на практике. Последний год она работала над чем-то, что было связано с пространственной магией и ресурсов домашней лаборатории оказалось недостаточно, чтобы удержать активную фазу эксперимента под контролем.

То, что осталось от тела, похоронили в семейной крипте…. А Луну, как считается, задело по касательной остатками неизвестного заклятья. Осталась только она и слегка сошедший с ума Ксенофилиус Лавгуд, для которого супруга значила чуть ли не все в его жизни. В результате это отношение перенеслось на единственную дочь, а ещё через год начал выпускаться журнал «Придира» ставящий под сомнение все традиционные магические теории. Придира. Пандора Придира, как называли леди Лавгуд в Гильдии, когда она была жива.

Очнувшийся от воспоминаний профессор взял с меня слово, что я никому ничего не скажу. И ввел на факультете правило: оберегать Полумну Лавгуд. В первые недели после распределения многие пытались её поддеть, в частности Чжоу и Мариэтта синхронно кривились, стоило только маленькой белокурой первокурснице обронить какое-нибудь замечание, проходя мимо. Но даже эти не особенно блещущие разумностью девушки не рискнули бы пойти против Флитвика. А потом я попросту задействовал ковен Круга Магов. И количество желающих поддеть Полумну на факультете резко уменьшилось до величины со знаком минус.

После всего этого я успел не раз подумать, что леди Пандора оказалась