Вместе с флотом. Неизвестные мемуары адмирала - Гордей Левченко

Ремонтные работы корабля, у которого был поврежден паровой котел, сменили его без вскрытия верхней палубы. Вырезав часть борта, выгрузив поврежденный котел, а на его место поставили новый. Впоследствии канлодка прибыла на Лавенсаари.

Район о Толбухина маяка до южного Гогланда находился под контролем боевых кораблей КМОРа, однако финские торпедные катера неоднократно совершали ночные рейды, в то же время их тральщики пытались ставить мины, особенно в южном прохода Гогланда. Противник пытался затруднить переход наших подводных лодок в Балтийское море.

В этой обстановке трудно доставалось нашим тральщикам. Но они успешно справлялись с работами по очистке фарватеров от мин и обеспечивали действия наших подводных лодок.

Отдельно мне представляется необходимым рассказать о Соммерской операции. Она была задумана штабом флота КБФ и мне было поручено возглавить ее проведение.

Ее осуществление не сулило успеха. Об этом я доложил Военному Совету флота. Однако с моим мнением не согласились.

Штаб флота, исходя из стремления «показать» активность наступательных действий, не учел, что средства и сил для таких действий летом 1942 года по существу было недостаточно. Кроме того, на подготовку этой операции отводилось мало времени. Авиация, выделенная для прикрытия десанта могла произвести только один вылет и ее действия были плохо спланированы.

В то время остров Соммера не представлял собой большого оперативного интереса. На нем были установлены наблюдательные пункты и при занятии его, нахождение наших постов потребовало бы создания целого гарнизона. Он мог быть использован только для контроля выхода финских тральщиков и катеров из шхерного района. Кроме того, питание этого острова в случае успешного исхода операции было бы очень сложным и трудным для наших кораблей. Финские шхеры имели много других выходов, которые противник использовал для действий на Сескарском и Гогландском плесах свободно.

Героический прорыв подводных лодок в Центральную Балтику

Боевые действия подводных лодок Краснознаменного Балтийского флота на морских сообщениях фашистской Германии представляют исключительный интерес В самом деле Верховное командование фашистской Германии было убеждено, что Балтийский флот полностью заблокирован. Оба берега Финского залива находились в руках противника. На заливе было установлено плотное заграждение из мин и минных защитников. Могли ли осмелиться русские форсировать все установленные преграды и выйти в Центральную Балтику?

Как будто не было такого вопроса. Германские суда, освещенные всеми огнями, спокойно совершали рейсы из шведских в германские порты, не подозревая, что еще ранней весной в марте 1942 года Военный Совет КБФ с разрешения Ставки Верховного Главнокомандования принял решение об организации и осуществлении крупной операции по прорыву подводных лодок в Балтийское море.

С этой целью было запланировано сформировать три эшелона подводных лодок. Операция прорыва подводных лодок должна была осуществляться с июня по октябрь 1942 года.

Планировался переход подводных лодок тремя этапами:

– под прикрытием дымовых завесчиков и береговой артиллерии подводные лодки совершают переход из Ленинграда в Кронштадт;

– под прикрытием сил и средств Кронштадтского морского оборонительного района переход из Кронштадта до острова Лавенсаари и выход в точку погружения;

– на третьем этапе: подводные лодки прорываются через минные и противолодочные позиции в Финском заливе.

Однако переход из Кронштадта к Лавенсаари также был трудным и требовал больших усилий для обеспечения действий подводных лодок.

Первые выходы подводных лодок начались когда я вступил в командование районом Кронштадта. Готовилась разработка плана и организация взаимодействующих соединений и обеспечением операций перехода подводных лодок. Первый эшелон (11 подводных лодок) тремя группами должен был совершить переход к Лавесаари.

В состав первого эшелона вошли 11 подводных лодок: «Щ-304», «Щ-317», «М-95», «Щ-405», «Щ-320», «Щ-406», «С-4», «С-7» и «Щ-303».

Во втором эшелоне действовали подводные лодки: «Л-3», «М-96», «Щ-407», Лембит «Щ-309», «Щ-323», «С-13», «М-102».

И наконец, 15 подводных лодок составили третий эшелон: «Щ-307», «С-9», «Щ-308», «С-12», «Д-2», «Щ-320», «Щ-304», «М-96» и другие.

Операция по прорыву подводных лодок, начавшаяся в июне, завершилась в начале ноября 1942 года. О результатах боевой деятельности балтийских подводников хорошо известно. Они потопили 56 вражеских судов и кораблей.

Если учесть, что этот значительный урон, нанесенный противнику, парализовал их коммуникацию на важнейшем направлении – перевозки руды из Швеции в германские порты, вряд ли можно переоценить значение балтийского подвига.

С 9 по 13 июня 1942 года КМОР обеспечил переход к Лавенсаари подводных лодок «Щ-304», «Щ-17» и «Щ-320».

Через 3 дня 16 июня из Кронштадта на Лавенсаари вышла подводная лодка «Щ-406».

Еще через две недели, 2 июля из Кронштадта вышла подводная лодка «С-7».

Выход подводных лодок первого эшелона завершился 4 июля переходом из Кронштадта на Лавенсаари подводной лодкой «Щ-303».

Итак, в течение одного месяца 11 подводных лодок совершили переход в очень сложных условиях из Кронштадта в Лавенсаари. Сложность этой операции состояла в том, что опыта не было ни у командиров подводных лодок, ни у командиров кораблей охраны водного района.

Этот опыт накапливался в результате напряженной боевой деятельности большого числа офицеров и матросов, обеспечивавших переход подводных лодок в Лавенсаари, откуда начинался боевой путь этих бесстрашных балтийцев, чьи имена и подвиги всегда будут в памяти всех наших народов.

Вот что рассказал о переходе подводной лодки «Щ-303» ее командир, Герой Советского Союза капитан 1-го ранга И.В. Травкин. Он пишет в книге «В водах седой Балтики»: «Мы покинули Неву в поздний час, но стоял июнь и ночи были белые, прозрачные. Надо сказать, что в это время даже переход из Ленинграда в Кронштадт представлял для кораблей непростую задачу. Едва лодка вышла из огражденной части Ленинградского Морского канала, как вражеские батареи, расположенные в районе Петергофа, открывали по ним ураганный огонь. Снаряды рвались довольно близко.

…На боевых постах стоял готовый бороться за живучесть корабля весь личный состав во главе с инженер-механиком Ильиным. Я радовался за экипаж. Во время яростного обстрела лодки все люди, все подводники держались спокойно, вели себя мужественно. Это было наше боевое крещение.

Впрочем все обошлось хорошо.

Сопровождавшие нас катера поставили дымзавесу, а береговые и корабельные батареи принудили вражеские оружия замолчать…»