Черные кабинеты. История российской перлюстрации, XVIII — начало XX века - Измозик Владлен Семенович

Требовали дополнительных ассигнований и пункты в провинции. Так, с 1 сентября 1907 года на содержание «черного кабинета» в Москве и вознаграждение чиновников было отпущено дополнительно 5 тыс. руб., которые с 1 сентября 1908 года были включены в постоянные расходы. 20 марта 1914 года было единовременно выдано 900 руб. для московского отделения цензуры и 400 руб. для чиновников московской экспедиции городской почты. С 1 мая 1908 года расходы на перлюстрацию в Киеве и Одессе были увеличены до 5 тыс. руб. в год[697]. Кроме этого, появлялись непредвиденные расходы. Например, при восстановлении перлюстрационного пункта в Тифлисе 11 февраля 1909 года был выделен специальный кредит — 10 720 руб. Вообще же смета на содержание этого пункта составила 6300 руб. Она включала годовую зарплату заведующему — 2400 руб., переводчику — 1500 руб., чиновнику, знающему иностранные языки, — 600 руб. На наем помещения предусматривалось 1200 руб., на канцелярские нужды — 300 руб., на выплаты косвенно причастным к перлюстрации почтовым чиновникам и сторожам — также 300 руб. Еще 800 руб. были предусмотрены на меблировку помещения и обзаведение (600 и 200 руб. соответственно)[698].

С начала XX века, с появлением постоянных помощников из числа почтовых чиновников, занимавшихся отбором корреспонденции, им, например, в Петербурге ежемесячно платили от 5 до 30 руб.[699] Существовали и непостоянные расходы. В 1910 году в связи с пребыванием императора в Прибалтике в Ригу были командированы на срок с 20 мая по 20 июля три сотрудника из петербургского «черного кабинета». Командировочных было начислено 1100 руб. из расчета суточных руководителю группы Г.Ф. Мартинскому — по 3 руб. в день, двум техникам — по 2 руб. 50 коп. в день, на проезд («прогонных») — 270 руб., на приобретение необходимых материалов — 50 руб. Кроме этого, было решено поощрить начальника Рижской почтово-телеграфной конторы и его помощника, выдав им соответственно 150 и 80 руб. Всего же израсходовали 1330 руб.[700] В связи с пребыванием царской семьи в Крыму и выездом туда чиновника-перлюстратора 7 августа 1913 года М.Г. Мардарьеву было выдано 500 руб. на «совершенно секретные надобности по Ялте»[701]. Одним из «техников», выезжавшим в Ригу и Ялту «для усиления работы», был доверенный человек, служащий Петербургского почтамта В.И. Мартынов[702].

Росли расходы и на поощрение чиновников. До 1907 года ОО ДП к Рождеству выдавал старшему цензору А.Д. Фомину 1500 руб., а с 1907 года — 2 тыс. руб. Из них 700 руб. причиталось лично Фомину, а 1300 руб. он мог выдать по своему усмотрению «ближайшим сотрудникам»[703]. 6 мая 1910 года Александр Дмитриевич просил у вице-директора ДП С.Е. Виссарионова выдать 600 руб. М.Г. Мардарьеву и 400 руб. Л.Х. Гамбергу в связи с заграничным отпуском «на лечение»[704].

В июле 1911 года Фомин подал очередную докладную, прося, в частности, увеличить годовое содержание служащих в провинции старших цензоров — 3600 руб., младших цензоров — 2400 руб., переводчиков — 1800 руб., чиновников, знающих иностранные языки и причисленных к МВД, — 1600 руб. Одновременно повторялись просьбы, заявленные в марте 1910 года. 15 июля 1911 года П.Г. Курлов с согласия П.А. Столыпина утвердил выделение дополнительно 30 338 руб. на содержание секретных отделений. Эта сумма включала 19 722 руб. на увеличение жалованья чинам цензуры, 1930 руб. на добавочные выплаты выслужившим в 1911–1912 годах пятилетний срок, 786 руб. прибавки на выплаты почтовым чиновникам, 6 тыс. руб. на пособия вдовам, сиротам и косвенным участникам, 725 руб. двум чиновникам Одесской почтовой конторы и 1175 руб. на непредвиденные расходы[705].

В условиях Первой мировой войны, начавшейся 1 августа 1914 года, встал вопрос о повышении зарплаты государственных служащих. Первоначально это коснулось лишь районов военных действий. 13 марта 1915 года императором были подписаны «Временные правила о дополнительных из казны пособиях служащим в учреждениях гражданского ведомства в районах военных действий». Здесь предусматривалось, что квартирное пособие должно составлять 20 % месячного оклада всего содержания, а также устанавливалась выдача суточных денег в зависимости от так называемой классной должности: третьего класса — 5 руб., четвертого — 4 руб., пятого — 2 руб. 50 коп., шестого — 2 руб., седьмого и восьмого классов — 1 руб. 75 коп., девятого — 1 руб. 25 коп. Это касалось чиновников варшавской цензуры иностранных газет и журналов[706].

Кроме этого, А.Д. Фомин и М.Г. Мардарьев постоянно просили о дополнительных выплатах в качестве наградных, добавочного содержания и т. п. Например, 18 сентября 1914 года Мардарьев, официально возглавивший «секретное дело» с июня 1914 года, просил отпустить 280 руб. для выплат ряду сотрудников «за усиленные труды в течение пяти дней». 20 августа 1915 года товарищ министра внутренних дел В.Ф. Джунковский удовлетворил ходатайство Мардарьева выдать двухмесячный оклад девяти сотрудникам варшавской цензуры в связи с их эвакуацией. В конце ноября того же года Мардарьев просил выделить деньги с 1 декабря из расчета 720 руб. в год в связи с необходимостью «привлечь к означенному делу трех новых лиц из числа служащих в Петроградском почтамте». В результате было выделено даже 900 руб. 15 января 1916 года Михаил Георгиевич получил согласие товарища министра С.П. Белецкого выделить с 1 января того же года 1500 руб. в год для оплаты работы новых лиц (из экспедиции отходящих почт), привлеченных к разборке писем[707].

Как-никак, дело было общее, и ДП денег на чтение частной корреспонденции старался не жалеть. К концу 1915 года общие учтенные негласные расходы на перлюстрацию составляли 174 052 руб. в год. Из них 119 098 руб. шло на содержание личного состава и канцелярско-почтовые затраты, 24 914 руб. — на вознаграждение косвенных участников (почтово-телеграфных служащих), 9 тыс. руб. — на премиальные чиновникам перлюстрации по итогам года, 10 300 руб. полагалось раздать в конце года косвенно причастным и еще 10 746 руб. шло на секретные добавочные пенсии, пособия вдовам и сиротам сотрудников этой секретной службы[708].

Наконец, 30 января 1916 года директору Департамента полиции К.Д. Кафафову поступила докладная М.Г. Мардарьева от 12 января. В ней Михаил Георгиевич настаивал на серьезном пересмотре официального денежного содержания чиновников цензуры иностранных газет и журналов в сторону увеличения. Он утверждал, что штаты подведомственной ему службы не пересматривались с 1867 года и в результате чиновник, знающий иностранные языки, в провинции получает жалованья меньше, чем почтальон, «несмотря на громадную разницу в требованиях, предъявляемых к умственному развитию и образованию каждого из них». Он предлагал приравнять должности старшего цензора, младшего цензора и чиновника, знающего иностранные языки, к должностям председателя, старшего и младшего цензора Центрального комитета иностранной цензуры при Главном управлении по делам печати. При принятии такого подхода это означало бы увеличение гласного содержания для вышеуказанных должностей в два — пять раз[709]. Приводимые Мардарьевым цифры, безусловно, были верны, но они не отражали выдач из «секретных сумм».

С продолжением войны росла инфляция. В этой ситуации Николай II 11 мая 1916 года подписал постановление «О добавочном довольствии чинов правительственной службы по случаю вздорожания жизни», опубликованное 14 мая. Оно не касалось уже получивших прибавки по закону от 13 марта 1915 года и распространялось на имевших не более 2400 руб. годового содержания или не более 1900 руб. при пользовании казенной квартирой. Добавочные выплаты ставились в зависимость от размера жалованья и от района страны (первый район: Петроградская, Московская, Подольская губернии и город Одесса; второй район — все прочие местности). Вводились они с 1 января 1916 года. Размер этих надбавок указан в таблице 2.

Таблица 2