Впотьмах - Людмила и Наталья Корниловы

путь отправляться, а отдохнуть в спокойной обстановке, только вот этого мы ей точно не можем предложить.

— Ну как, готовы?.. — поинтересовалась я, заходя к нашей парочке. — Чего сидите на месте? Вот, я принесла пустой мешок — складывайте в него свои пожитки, которые вам было велено собрать. И давайте поскорей!

— Было бы что собирать… — пробурчал кавалер Лидии. Я знала, что его звать Эдуард, и, если судить по тем фото, что ранее мне показывала Ксения Павловна, этот молодой человек был на диво хорош — просто Ален Делон в молодости, даже, пожалуй, привлекательней, да и черты лица чуть потоньше. Правда, сейчас ухажер Лидии несколько растерял свой лоск, и уже не выглядел тем сногсшибательным красавцем, от одного вида которого многие дамы теряют разум и кошелек.

— Если брать с собой нечего, значит, пойдете налегке… — отрезала я, наблюдая за тем, как Лидия лихорадочно сует в мешок то немногочисленное имущество, которое у них имелось. Надо сказать, что красавец и пальцем не шевельнул, чтоб помочь своей подруге.

— Да, и вот еще что… — я развязала мешочек, висящий у меня на поясе, и достала оттуда две головки заговоренного чеснока, который мне дала с собой Ксения Павловна. Вообще-то женщина вручила мне пять довольно крупных головок чеснока, но две из них я ранее отдала Эжу, а три оставшиеся носила при себе в надежде, что смогу вручить их нашим беглецам, и это мне удалось. — Возьмите каждый по одной головке чеснока.

— Что это?.. — недовольно скривился Эдуард. — И зачем?

— Защита… — пожала я плечами. — Перед тем, как я отправилась сюда, этот заговоренный чеснок мне дала Ксения Павловна, и велела, чтоб он постоянно был у каждого из нас.

— Мама… — на глазах девушки вновь появились слезы, когда она дрожащей рукой взяла одну из головок.

— Лидия, давай пока эмоции отложим на более поздний срок… — вздохнула я. — До той поры, пока мы не покинем это место, не стоит отвлекаться на постороннее.

— Да, конечно…

— Какая еще защита?.. — недовольно произнес Эдуард, брезгливо держа чеснок двумя пальцами.

— Можно подумать, вы не знаете, кто может оказаться ночью на улице, после захода солнца… — я старалась говорить спокойно. — Этот чеснок от всего, конечно, не спасет, но все же… Только не убирайте его далеко, носите в кармане или за пазухой. Да, и вот еще: возьмите по горстке серебряных монет — без них, как вы понимаете, ночью помещение лучше не покидать.

— Куда мы сейчас?.. — чуть подрагивающим голосом поинтересовалась Лидия, затягивая завязки мешка, и сунув в один карман головку чеснока, а в другой — десяток серебряных монет.

— Для начала — подальше отсюда.

— А потом?.. — спросил Эдуард.

— Давайте вначале храм покинем, а потом уже обо всем поговорим… — уклонилась я от ответа. — Так, все собрали, ничего не забыли? Тогда идите за мной.

В коридоре я увидела Эжа, который запирал двери лаборатории. Мое внимание привлек его широкий кожаный пояс, на котором висело пяток ножей в чехлах — еще одно подтверждение того, в царстве алхимиков острых предметов имелось в избытке. Взглянув на меня, Эж чуть кивнул головой:

— Рты обоим заткнул, веревки еще раз проверил. Без посторонней помощи не освободятся. А вы… — Эж посмотрел на Лидию. — Вы как себя чувствуете? Идти сможете?

— Да я даже бежать согласна!.. — бледно улыбнулась девушка.

— Вот и замечательно.

Дойдя до конца коридора, Эж чуть приоткрыл дверь, какое-то время всматривался в полумрак, а затем махнул нам рукой — мол, можно идти. Мы вышли на лестницу, после чего Эж запер дверь в коридор, а затем повернулся к нам.

— Постараемся идти как можно тише… — прошептал он, и посмотрел на меня. — За Лидией присматривай, и помоги ей спуститься.

— Конечно… — я забрала у Лидии мешок с их небогатым имуществом и сунула его в руки Эдуарда. — Думаю, молодой человек, будет лучше, если этот мешок понесете вы, а не ваша подруга.

— Ладно… — неохотно отозвался тот, взяв мешок, и изобразив при этом на лице страдание и жертвенность. Судя по всему, красавчик считает мою просьбу великим одолжением, на которое он милостиво согласился только из благородства своей души. Хм, пока что не могу сказать ничего определенного насчет Лидии, но ее кавалер мне не особо нравится.

Нам удалось беспрепятственно спуститься вниз, но когда мы пошли по узким коридорам, то Эж внезапно остановился и поднял руку, но я и без этого услышала — кто-то идет. Мы отступили в тень у стены, туда, куда не доставал свет факела, и стояли там, затаив дыхание. Что ни говори, но если мы услышали чье-то приближение, то и те люди могли заметить какой-то шум. Очень скоро неподалеку от нас, держа в руках лампу, неторопливо прошли два крепких храмовника — видимо, дежурные, которые негромко переговаривались между собой. Наверное, именно поэтому они нас и не услышали… Ну, тут можно сказать только одно — нам повезло. Когда же затихли звуки их шагов, мы отошли от стены, и пошли дальше все теми же коридорами.

Вот, наконец, и тот чулан, в котором прятались мы с Эжем. Еще немного — и наша четверка оказалась перед входной дверью, которая вела на улицу. Сдвинуть засов было несложно, но имелся еще и замок, который был заперт. Впрочем, ключ висел неподалеку, в небольшом углублении на соседней стене. Откуда нам это было известно? Да все от того же крестьянина, который поведал нам о том, что когда они перетаскивали в Храм Величия привезенные травы и корни, то их большие тюки пару раз случайно сбивали со стены большой ключ от входных дверей, и его приходилось вешать на место…

Ключ в замке повернулся почти бесшумно, да и дверь открылась на удивление тихо — похоже, церковники не жалели масла для смазки. Вышли на ночной двор, тщательно прикрыв за собой дверь, дошли до ворот, поперек которых, в крепких скобах, лежал крепкий брус. Однако нас куда больше интересовала небольшая дверца сбоку, которая тоже была укреплена доской в скобах. Снять ее не составило труда, дверца тихо открылась, и мы вышли на темную улицу. Наверное, сейчас середина ночи — темно, тихо, и даже безветренно. При иных обстоятельствах и в другом месте прогуляться по улице в такую ночь — одно удовольствие, но только не на этой планете. К сожалению, с наступлением темноты здесь воцаряется совсем иной мир, из своих нор и укрытий приходят существа, живущие только по ночам, и именно от них люди и прячутся за крепкими стенами и запорами. Ясно, что таких вот ночных обитателей немало,