Гордость и целомудрие - Ширл Хенке

— Гроза Вепрей научил меня стрелять из лука, — продолжал Алекс, причем в его голосе явно слышалась угроза.

— Очень рада с вами познакомиться, мистер… э… Гроза… — Джосс вежливо улыбнулась, стараясь смотреть прямо в непроницаемое лицо огромного индейца.

Стоило ему улыбнуться в ответ, как испуг Джосс рассеялся. Великан ответил ей на превосходном английском:

— Мое сердце поет от радости. Солнечный Лис нашел себе жену.

Пок, давно изнывавший от нетерпения, не удержался и с громким лаем втиснулся между ними, настороженно принюхиваясь к незнакомцу.

— А это Пок, верный сторож моей жены и тоже отважный воин — только на свой лад, — объяснил Алекс. Его родственник спокойно протянул открытую ладонь, и пес лизнул ее, моментально проникнувшись к Грозе Вепрей дружескими чувствами.

Джосс не скрывала изумления:

— Обычно он не доверяет чужим!

— В точности как и его хозяйка, — буркнул Алекс себе под нос.

В этот момент к ним подошла Барбара. Она приветствовала мускоги дружеской улыбкой, и тот величаво кивнул в ответ.

— Рада видеть тебя в добром здравии, старый друг! А что, Девона нет в городе? — Барбара с трудом сдерживала волнение.

— Он на совете вождей Саванны.

— Ну, если он застрянет у мэра, то это надолго! — У Барбары вырвался разочарованный вздох. — Этот человек может часами не закрывать рта, — объяснила она Джосс.

— Гроза Вепрей принес тревожные вести, — сказал Алекс, когда вся компания спускалась по сходням на землю. — Текумсе собирает своих сторонников, осевших в городе.

— Значит, он взялся за старое и снова взбудоражит всех наших людей, — мрачно подытожила Барбара.

Джосс едва понимала, о чем идет речь. Кажется, Текумсе был одним из великих индейских вождей, готовых втравить мускоги в войну против белых. Барбара сказала «наши», явно имея в виду индейские племена. Неужели эта рафинированная, образованная светская дама способна отождествлять себя с дикарями, покрытыми вместо одежды татуировкой? Неужели горячо любимая ими бабушка Чарити тоже бреет голову и вплетает в волосы перья и ракушки, как Гроза Вепрей? Джосс передернуло от одной этой мысли. Ее отвлекло возбужденное восклицание Барбары:

— Дев!

Свекровь кинулась на грудь высокому золотоволосому мужчине, заключившему ее в жаркие объятия. Джосс так и застыла на месте. Ей было неловко оттого, что родители Алекса так жадно целуются на глазах у всех, и грустно — ведь сам Алекс никогда не поцелует ее так страстно.

Наконец они отстранились друг от друга и обратили свое внимание на Алекса. Девон Блэкторн не больше походил на Грозу Вепрей, чем его сын, хотя был на четверть индейцем. Девон и Алекс были удивительно похожи, и Джосс подумала, что так будет выглядеть Алекс, когда станет на тридцать лет старше. Золотистые волосы на висках были слегка тронуты сединой, а вокруг неотразимых темных глаз залегли едва заметные морщинки.

— Значит, это и есть моя молодая невестка! — воскликнул Девон, целуя Джосс руку. — Я очень рад познакомиться с вами, Джоселин!

— А я с вами, мистер Блэкторн, — ответила она, мгновенно проникшись к Девону самыми теплыми чувствами.

— Ради Бога, зовите меня просто Дев! Меня здесь все так зовут, по крайней мере все те, кто не награждает более обидными прозвищами. — Девон лукаво подмигнул Барбаре и Джосс.

— А как еще тебя звать, если ты и есть самый бессовестный шалопай? — Барбара ласково взяла мужа под руку.

— А я, будучи твоим преданным сыном, не пожалел сил для того, чтобы укрепить эту репутацию! — вмешался Алекс.

— Зато теперь ты такой же, как я, солидный женатый человек! — в тон ему ответил Девон, направляясь к открытому экипажу.

— Как ты узнал, что мы уже причалили? — поинтересовался Алекс, стараясь увести отца от разговора о прелестях семейной жизни.

— Джеб Сьюэлл увидел, как «Дева» вошла в устье реки, и прискакал сюда. Но я не мог не выслушать жалобы Сета Уэйн-райта на новый арсенал, который портит вид набережной, и отправил вместо себя Грозу Вепрей.

Тут кузены обменялись репликами на мускоги, к ним присоединился и Алекс, а Барбара пояснила Джосс:

— Они обсуждают возможность мятежа среди индейцев. Пожалуйста, не обижайся на них. Ты же знаешь, мужчин хлебом не корми, дай поговорить о политике.

— Простите, что мы отвлеклись, — обратился к дамам Девон, помогая им подняться в коляску.

— Ну что вы, я прекрасно понимаю, что вам с Алексом есть о чем поговорить после двух лет разлуки! — совершенно искренне ответила Джосс.

Гроза Вепрей собрался куда-то по своим делам и сказал на прощание Джосс:

— Добро пожаловать на нашу землю, жена Солнечного Лиса! Мы еще встретимся.

Джосс погрузилась в невеселые мысли. Были ли эти слова приглашением? Или угрозой?

Пока Джосс знакомилась с городским особняком семейства Блэкторнов и их многочисленными родственниками, на плантации, расположенной выше по реке, состоялась совсем не такая сердечная встреча.

— Я торчу в этой жуткой глуши уже третий день! Третий день я только и делаю, что давлю москитов и потею так, что окончательно испортила свое лучшее платье! — возмущалась Сибил Чемберлен, то и дело вытирая влажный лоб.

Уилбур Кент, не обращая внимания на ее истерику, старательно выколачивал пыль из одежды. Он устал как черт, добираясь сюда верхом из самого Чарлстона, и хотел выпить, как тысяча чертей. Первым делом он налил себе бренди, сделал изрядный глоток и лишь после этого сказал:

— Я мчался сюда изо всех сил, как только получил известие о том, что ты в Саванне.

— Ты провалил все дело! Мало того что угодил в тюрьму — тебя еще и обокрали! — напустилась на него Сибил.

— Разве ты не привезла еще денег? Мне не на что покупать оружие. Красные Дубинки не смогут ничего сделать без ружей и пороха!

— Ты что, думаешь, что у нас денег куры не клюют? Я буквально сбилась с ног, пока уговорила министра выделить нам новые фонды! А сколько пришлось врать! Не признаваться же этим господам, что тебя обобрал какой-то бродяга в доках? После этого нам не доверили бы и пенни!

Уилбур одним глотком прикончил свой бренди и схватил Сибил в охапку.

— И часто тебе приходилось «сбиваться с ног», милая леди? — прохрипел он и жадно поцеловал ее.

Она сполна насладилась его животной лаской, а затем вывернулась и заявила:

— А вот за это Руперт настрогает тебя ломтями!

— Если бы твой муж убивал всякого, кто побывал в твоей постели, британская армия давно лишилась бы половины личного состава! И старина Бонапарт взял бы ваш Лондон без единого выстрела! — с издевкой ответил Кент, снова потянувшись за графином с бренди.