Психоанализ. Введение в психологию бессознательных процессов - Томас Мюллер

8.2. Болезни зависимого поведения

В соответствии со структурной организацией личности можно выделить различные подгруппы болезней зависимого поведения.

Невротическое зависимое поведение бывает в тех случаях, когда с помощью какой-либо субстанции пытаются защититься главным образом от эдипальных конфликтов и сопровождающей их кастрационной тревоги, а также от чувства вины (альфа-алкоголики или конфликтные алкоголики). В психодинамически значимых ситуациях, которые могут иметь сексуальную природу или несут в себе отвержение, заново активируются оставшиеся неинтегрированными инфантильные конфликты. Регрессии снова оживляют неразрешенные страхи перед кастрацией и чувство вины. Они как бы нейтрализуются с помощью привычной субстанции, а конфликт Я и Сверх-Я затем проявляется в мазохистски депрессивном порабощении Я и Сверх-Я в рамках «похмелья».

Вторая группа больных зависимым поведением на фоне нарциссического расстройства бессознательно использует субстанции как «пломбу», чтобы избежать непереносимую психическую боль. «Захватывающие» аффекты (Krystal, 2000) должны «обезвреживаться» наркотиком, защищая Я. Так как на этом структурном уровне аффекты чаще всего переживаются как «выходящие из берегов» и теряющие свой сигнальный характер, то субстанции могут использоваться не только против депрессивных болей, но и против чувства преследования, захлестывающей ненависти и ощущения своей никчемности. Субстанция всегда под рукой как «анестетик и анальгетик»; люди, заболевшие из-за своего нарциссизма, могут в любое время воспользоваться ими, что дает им возможность не воспринимать свою зависимость, отделенность и инакость объекта.

Пациенты с пограничным расстройством воспринимают субстанцию как неодушевленный объект, причем расщепленно (Rosenfeld, 1992): как постоянно доступное «целебное средство» она идеализируется, а в формирующейся опасной для жизни зависимости она раскрывает всю свою деструктивность. Важными в психодинамическом смысле «пусковыми» ситуациями чаще всего бывают тяжелые нарциссические обиды, а также потери значимых объектов. Они означают реактуализацию ранних инфантильных травм, пережитых на стадии кризиса повторного сближения. Пациенты не смогли интернализовать добрый объект; обида или потеря значимых объектов переживаются как экзистенциальная угроза и внутренняя пустота, что должно компенсироваться идеализируемыми субстанциями. Этого удается добиться с помощью маниакально-всемогущего образа во время опьянения. Но после этого продолжается реактуализация ранних инфантильных травм в своего рода «переносе» на интроецированную в тело субстанцию, и казавшийся добрым объект реально (физиологически) и психически (под влиянием неинтегрированных оральных конфликтов зависти и потерь) превращается в злой, разрушительный объект (Rosenfeld, 1964; Rost, 1999; Kutter & Müller, 1999).

Однако процесс оральной инкорпорации, с помощью которого психически мертвая, пустая самость зависимого человека пытается наполнить себя жизнью, разрушает идеальный объект, что напоминает депрессивную интроекцию (см. главу VII.10.5). Возникающие в результате этого чувства вины из-за нарциссического качества объектных отношений и скрытой деструктивности проявляются в виде аутоагрессии, так что находящееся под угрозой сомнительное психическое равновесие может быть кое-как восстановлено только посредством новой выпивки, и получается порочный круг.

Таким образом, болезни зависимого поведения представляют собой попытку пациента пережить эмоциональный опыт общения с объектом, который, с одной стороны, может удовлетворять его аффективные потребности, не обращая внимания на смены его настроения, а с другой – создает у него всемогущую иллюзию, что можно прожить жизнь без страха и вины, без зависти и зависимости. Наркотик (благодаря действию субстанции) предоставляет маниакальную защиту. Трагичность ситуации в том, что больной зависимым поведением пытается отыскать живость и эмоциональные отношения, которых в его жизни было недостаточно для удовлетворения его субъективных потребностей, в некоем неживом объекте, но, в конечном итоге, находит лишь иллюзорное оживление, которое в долгосрочной перспективе наносит ему лишь вред.

8.3. Наркотическая зависимость

В отличие от потребления алкоголя, к которому общество относится терпимо, добропорядочные граждане так или иначе осуждают злоупотребление героином, кокаином или «всего лишь» гашишем и марихуаной. Таким образом, значительную роль здесь (как и при делинквентном поведении) играют бессознательные процессы, происходящие между обществом, с одной стороны, и отдельным наркозависимым человеком (или группой наркозависимых) – с другой. Прежде всего, здесь следует назвать проективные процессы, при которых большинство граждан проецируют свои собственные неприятные качества на наркозависимых людей. Наркоманы в крайней форме демонстрируют нам то, в чем мы не хотим сами себе признаться. Они отражают наше потребительское поведение: желание иметь что-то любой ценой, наше мышление в категориях собственности и власти, а также и наш деловой расчет, черствость и бессердечие, наше лицемерие и сомнительные добродетели. Бывает, что пьющий отец, бессознательно защищаясь от собственной слабости к алкоголю, клеймит позором слабость сына, употребляющего гашиш. В эту картину хорошо вписывается тот факт, что торговля героином, кокаином и другими наркотическими веществами запрещена, а алкогольные напитки продаются свободно. Поэтому потребители сильнодействующих наркотиков неизбежно оказываются вне закона.

О наркотической зависимости мы говорим в случае, когда кто-нибудь постоянно принимает наркотики, нанося себе тем самым серьезный вред. Причем психическая зависимость означает неконтролируемое стремление, болезненное пристрастие, желание, которое невозможно ничем заглушить или подавить, ненасытность, страстное желание, жадность. Физическая зависимость наступает тогда, когда под влиянием постоянного употребления наркотика происходит стойкое нарушение баланса в обмене веществ, что заставляет человека употреблять новые дозы наркотика, чтобы не было ломки.

Кроме бессознательных психических процессов, которые в данном введении в психоанализ, конечно, интересуют нас в первую очередь, мы не должны пренебрегать процессами телесными, которые, с фармакологической точки зрения, описываются как токсическое воздействие наркотика на тело, особенно на центральную нервную систему. Наркотические вещества оказывают на организм возбуждающее действие, сопровождающееся ощущением подъема, бодрости, повышенной уверенностью в себе и типичным чувством «кайфа», появляющимися после приема кокаина, амфетамина или экстази.

Героин, морфий и другие наркотики, а также диазепам (валиум), препараты, содержащие барбитуровую кислоту, и другие седативные (общеуспокаивающие) средства снимают беспокойство, приглушают чувства страха и вообще подавляют чувства. Марихуана и гашиш приподнимают настроение и снимают барьеры в общении, в то время как ЛСД и другие галлюциногены настолько стимулируют фантазию, что при этом реальный окружающий мир полностью уступает место поднимающимся из бессознательного представлениям и чувствам. Гашиш и марихуана считаются слабыми наркотиками, наркотиками протеста. Героин, кокаин и ЛСД – это сильнодействующие наркотики, так как их употребление очень сильно меняет мышление, чувства и поведение.

Наркотики воздействуют прежде всего на аффекты: на страхи, чувства вины и стыда, поэтому их прием можно приравнять к использованию защитного механизма. То, что в случае невроза достигается с помощью защитного механизма вытеснения, при наркотической зависимости вызывает сам наркотик. Перестают возникать неприятные представления и эмоции.

Но в отличие от простого невротика, у наркомана к этому добавляется еще кое-что: фармакологическое воздействие наркотика в виде возбуждения или успокоения. Тем самым фармакологически замещается то, что отсутствует в психике: способность регулировать свои состояния возбуждения и успокоения сообразно ситуации.

Если в какое-то время нас охватит внутреннее возбуждение и страсть к приключениям, мы можем отдаться этому желанию, отправиться на поиски партнера для общения и найти такого человека. А если мы испытываем потребность в отдыхе, мы можем переместиться в соответствующее окружение, искать нежности у друга или подруги. Люди, страдающие наркотической зависимостью, не могут этого сделать. Им недостает способности искать в окружающей их реальности то, что им нужно. Им не хватает терпения и навыка для осуществления того, что людям, не страдающим наркотической зависимостью, удается сделать в контакте с окружающими людьми.

Теперь понятно, почему у людей, склонных к наркозависимости, отсутствуют определенные положительные качества, прежде всего способности сближаться с людьми, привлекать их на свою сторону, а так же умения строить и поддерживать прочные, полезные, надежные и сердечные взаимоотношения. У них обнаруживаются провалы в переживаниях и более или менее выраженные дефициты, осознанно воспринять которые было бы невыносимо. Поэтому такие люди хватаются за любое, пусть даже вредное средство, если только оно позволяет облегчить страдания от такого невыносимого состояния.