Без права на жизнь - Александр Голодный

Звонок от калитки.

— Это Ральф.

— Марджи, я открою ворота?

— Хорошо, Серж. Телохранитель даст тебе учетник, принеси сюда.

Открываю ворота. Охранник заканчивает говорить по мобильному телефону (Маргарет отдала приказы), аккуратно заезжает во двор. Учетник в футляре раза в два меньше знакомой мне модели.

Первой под прибор становится Елена. Маргарет выбирает в меню большого дисплея нужную строку. Знакомый пик. Ленка сияет.

— Сегодня отправлю твое назначение со своего вычислителя, Хелен. Завтра можешь занимать кабинет.

— Маргарет, дорогая, спасибо! Я очень тебе благодарна!

— Серж?

Становлюсь. Мерзкий звук зуммера. Я уже слышал такой же. Черт, как плохо быть всегда правым! На дисплее горит: «Операция некорректна». Мощная штука, в разы круче нашего на свалке. Непонимающая Маргарет проверяет данные, снова жмет кнопку. Зуммер.

— Что-то не так с прибором…

— Все так, Марджи. Просто ничего бесплатного в этом мире нет, у всего есть своя цена. Цена за чудо самая высокая.

Глядя в прекрасные глаза Берг, переключаю сканер в режим «определение», прижимаю ее пальчик к кнопке. Пик. Знакомая надпись: «Мертв».

Не перевариваю, когда женщина плачет. А когда сразу две рыдают на моей груди, тошно вдвойне. Напряжение последних суток выплеснулось в слезы Елены и Кэт. Суровая Маргарет закусила губу и держится из последних сил.

— Почему, почему, Серж? Это несправедливо!

Что тебе ответить. Катя? Жизнь вообще не очень справедлива.

— Серж, но ты ведь жив… Перестаньте реветь, наконец! Вы мне мешаете думать. Он же стоит перед вами, хватит его оплакивать.

Успокаиваю дам, наливаю воды. Маргарет сосредоточенно размышляет.

— Серж, ты не знаешь, что означают маркеры? Мне бы не хотелось наводить справки через служебную сеть.

— Первые шесть — биография человека, которого больше нет (Катя судорожно всхлипывает). Седьмая — поступление в лабораторию, описание основной фазы эксперимента. Полное стирание личности, подготовка к записи нового сознания. Восьмая подтверждает смерть объекта и соответствует состоянию единого идентификатора. По всей видимости, тогда начались разногласия между группами ученых, потому что отметки о смерти проведены от различных учетников и в разное время. Девятая содержит данные о записи сознания по методу профессора Штейна и передаче объекта под контроль сотрудника КИБ № 0175. Твоего отца, Елена.

— Хелен, принеси эти документы.

— Да, Маргарет.

Елена выбегает. Сейчас увидим, как выдержит проверку аналитическим умом моя импровизация.

— Вот, Маргарет.

Сосредоточенное чтение, взгляд на фотографию. Уверен — вопросов нет.

— Поразительная судьба, Серж. Я знаю о стертых — никто из них не пережил и года. Думаю, что ты с самого рождения был сенсом. Можно сказать, дремлющим сенсом. Эксперимент каким-то образом задействовал эту функцию, она включила все скрытые резервы организма, приняла записи сознания. Записей было несколько — это понятно по количеству знаний и умений. Кстати, я знаю, что профессор Штейн превосходно музицировал на рояле.

— Бог мой! Маргарет, ты думаешь?..

— Я абсолютно уверена. От яйцеголовых научников ускользнула главная деталь — эксперимент удался не потому, что Штейн был гением, а потому, что они записывали сенса, единственного человека, чей мозг способен был выдержать все это.

Браво, Марджи! Лучшей легенды просто не придумать.

— Плохо, что знание прошлого не дает мне данных для планирования будущего.

— Марджи, а если рассуждать логически — какая организация имеет достаточно полномочий для изменения статуса официально мертвого?

Короткий взгляд, одобрительный кивок:

— Я не сомневаюсь, что ты, Серж, не просто протирал бы штаны в департаменте. Жаль, очень жаль… Запись точно могут выполнить в лабораториях.

— Нет, Марджи. Туда я не вернусь ни за что.

— Я понимаю. К тому же у меня нет достойных связей с научниками. А вот…

Маргарет прищуривается, улыбается. Вот так глянешь — миленькая, даже красивая фигуристая брюнеточка. Но интеллект…

— КИБ! Вот организация, которая способна выполнить любую запись. И у меня были там знакомые.

— Маргарет! Ты про?..

Ленка ловит себя за язык. Уверен, что у Берг был любовник из Имперской Безопасности.

Жесткий взгляд на блондинку и внимательный на меня подтверждают версию. Сижу с невозмутимым видом стертого.

— Да, так и поступим. Серж?

— Да, Марджи?

— Запиши мой номер телефона. Если тебе будет что-то грозить… Нет, если тебе просто покажется, что есть хоть тень угрозы — звони.

Аппаратик в руке вызывает восхищение у Кати и снисходительную улыбку Берг.

— Позер. Умный, но позер, как и все мужчины.

Ленке, кстати, аппарат-раскладушка не знаком. Ну, и славно.

— Маргарет, ты останешься с нами на обед?

— К сожалению, нет. У меня сегодня еще две деловые встречи.

Сорок минут — и мы провожаем приведшую себя в идеальный порядок Берг. Деловую, серьезную, но, по-моему, не такую жесткую, как накануне. На крыльце она задерживается, ласково проводит пальчиками по моей щеке. Оп-па — опять работает паранормальное зрение. Кстати, пару ленточек чувств надо поправить. Марджи чуть прикрывает глаза от блаженства, улыбается:

— Побереги силы, мой сенс.

Все, опять закрыта.

— Я приеду в субботу. Ты вспомнишь новую историю, Серж?

— Постараюсь, Марджи.

Многозначительный взгляд, взмах руки. Шикарное черное авто плавно выезжает со двора.

За обедом пригорюнившаяся Лена, против обыкновения, молчит. Моя история, события дня или то, что она опять теряет любовника? Ситуация проясняется, когда получившая слова песни Катя уходит в свою комнату.

— Серж, ты не подумай… Я, конечно, очень признательна Маргарет за назначение, но совсем не хотела получать эту должность, теряя тебя.

Раньше думать надо было, болтушка. Эх, ты, блондинка.

— Как ты можешь так говорить, Елена? Я никогда про тебя такое не подумаю.

— Серж, милый… Знаешь, я совсем не буду ревновать. Буду к тебе прибегать, чтобы… Ну, если ты только не против…

— Елена, как я могу быть против? Ведь ты единственная, неповторимая и прекрасная…

— О, Серж!

Меня непередаваемо нежно и благодарно целуют. Жаль, что остаток воскресенья нельзя посвятить себе любимому — с минуты на минуту прибежит с требованием очередной записи Катя. А вот и она.

Понедельник принес весьма дорогое приобретение и изряднейшее разочарование. На кэше остались жалкие тысячи, а в руках держу чудо местной электронной промышленности — носимый персональный вычислитель, он же ноутбук, по-нашему. Чуть потертая дорогая сумка из кожзаменителя, различные девайсы, приобретенные предыдущим владельцем. Это все замечательно, но доступ к телу, то есть к программам, осуществляется опять через сканирование RFID владельца. Процесс продуманный и несложный: старый хозяин удаляет содержимое жесткого диска перед продажей, выбрав специальную команду в меню и согласившись на четыре предупреждения. Новый владелец нажимает труднодоступную утопленную кнопку на днище, проходит запуск стартового модуля, требуется согласие на привычный вопрос: «Ты юзер?» В случае положительного ответа происходит установка базовой операционной системы из образа на внутреннем накопителе и общую радиосеть. Дальнейшие действия зависят от пополнения счета, как и с мобильным телефоном. Ну, почему я этой информации не нарыл раньше?! Так вот, запускать свой ID в сеть душа не лежит категорически. Уверен, что местный аналог Интернета плотно пасется КИБ, а о приватности даже мечтать не приходится. Безжалостная, но аккуратная разборка. Да, модуль сканирования RFID единый с мобильными телефонами и кэшами. Вот она, микросхема, которая преобразует ответ RFID в цифровой код. И что я могу сделать без сложного оборудования? Остается только ждать помощи от Маргарет. Возможно, ей удастся изменить мой статус.

Еще одна головная боль. Ведь, рассуждая логически, Берг враг чистой воды, дочь вражеского разведчика, одного из тех, кто уничтожал эту страну. Она прямой ставленник колонизаторов, исключительно умна, деловита и жестока. Жестока, впрочем, была. Я вижу сейчас в ней несчастную молодую женщину. Красивую, кстати. Ведь тогда спасал от безумия без рассуждений, просто по велению сердца. Совсем что-то запутался в этом мире, настолько похожем и не похожем на наш.

Еще триста единиц долой на имиджевые наклейки, зато теперь в руках практически точная копия вычислителя Черного Теха. Устроить, что ли, фотосессию с горя?

Если начинается черная полоса, то она чем дальше — тем гуще. Во вторник до моего рабочего места донеслись отголоски скандала. Вышел в коридор послушать. Какой-то хмырь обвиняет хозяина ломбарда во всех смертных грехах, не выбирая выражений. О, что-то, кажется, обо мне? Это какого Черного Теха он сейчас упомянул? А Иосиф терпит, тихо и скромно отвечает. Плохо, что слов не слышно. Ага, еще пара удаляющихся проклятий и оскорблений. Надо разобраться.