Алета - Милена Завойчинская

Где-то на периферии маячили мои привычные телохранители, которых королева так и не отозвала. Мы обошли полгорода. Заходили в местные лавки, где Шер восторженно смотрел на товары, бурчал, что неплохо бы наладить торговлю, и восхищался тканями, драгоценностями, самоцветами. Самоцветы меня не интересовали – у меня уже столько, что сокровищница не каждого шаха или короля сравнится теперь с моей скромной коллекцией. А вот насчет тканей я была с ним согласна, но впихнуть в свою сумку еще и рулоны тканей я бы не смогла, поэтому просто облизывалась. Впрочем, его стенания насчет «наладить бы торговлю» взяла на заметку. Чем черт не шутит? Я ж теперь местная принцесса, глядишь, когда-нибудь и бизнес организуем. Только надо будет сюда переноситься, имея в запасе свой собственный амулет для возвращения.

Прогулка вышла отличная, если не считать того, что по дороге горожане в подавляющем большинстве опускались передо мной на колени и восторженно смотрели на крылья. Ощущение было двоякое. С одной стороны, меня разбирал смех и вспоминалась фраза из фильма «Девчата»:[24] «Вот иду я по улице, вся такая красивая, а все встречные ребята столбенеют. А те, кто послабее, падают, падают и сами собой в штабеля укладываются». А с другой – было ужасно неловко и жалко их. Они так трепетно относятся к этим крыльям, а я вот им и не рада, хуже того, в обморок с перепугу грохнулась. Да и сами крылья какие-то неправильные. Не как у птицы, не как у летучих мышей, а вообще не пойми какие – из воздуха. Да еще и сияют… Можно на электричестве теперь экономить, точнее, на свечах и магических шарах. Но вот беда: не слушаются они меня совсем. Я периодически пыталась ими пошевелить… увы, дохлый номер. Они были просто красивой бутафорией, но народ-то этого не знает. Я для них теперь, похоже, чуть ли не божество.

Мы добрались почти до окраины города, и я в очередной раз дернула плечом, прислушиваясь к ощущениям. Илмар, заметив мое движение, подошел, приобнял за талию и шепнул:

– Не получается?

– Не-а, никак. Вообще как неродные, – тоже шепотом ответила я.

– Ничего, потерпи. Все придет и получится. А пока… Хочешь полетать? – Он улыбнулся и притянул меня к себе.

– Хочу! А ты уже можешь, проверял? – Я загорелась идеей полетать и бросила взгляд на Шера, который завис у прилавка с амулетами.

– Проверял, я рано утром уже успел полетать. Это божественно… Чувство полета пьянит. Полетели? – Он крепко прижал меня к себе и расправил крылья.

– Полетели. – Я рассмеялась и крикнула эльфу: – Шер, мы ненадолго, не уходи.

В эту секунду Илмар оттолкнулся от земли, взмахнул крыльями, и мы взлетели. Я только успела увидеть ошарашенное лицо дроу, который обернулся на мой возглас. Я уже летала на Хаммере, но там было совсем иначе, просто сидишь в незримом коконе, как в кресле самолета, и смотришь по сторонам, зная, что точно не свалишься. А тут… Полет нарушал все мыслимые и немыслимые правила и законы аэродинамики, но Илмар и правда летел. А вокруг пел ветер. Разгоряченное тело чувствовало струи воздуха, волосы развевались, и было четкое осознание, что если вдруг Илмар разожмет руки, то на земле придется собирать даже не мои ошметки, а соскребать с мостовой тонкий слой размазанной меня. На этой мысли я быстро подняла ноги и обхватила ими талию Илмара, а руками покрепче обняла его за шею.

– Не бойся, расслабься. Я не уроню тебя. Почувствуй свободу, оглянись вокруг, – улыбаясь, шепнул мне на ухо Илмар, и у меня даже мурашки по спине побежали, так это восхитительно звучало. – Отпусти руки, откинься.

Я с опаской отняла руки от его шеи, но посильнее сжала ноги вокруг него и прижалась изо всех сил – страшно же. Почувствовала, что он тоже еще крепче вжал меня в себя, обнимая за талию. Ух!!! Ну сейчас! Вспоминаем сцену на корабле из фильма «Титаник», лапки раскидываем, голову закидываем, полетели-и-и. О, это было нереально прекрасно. Чувство полета действительно пьянило, кровь бурлила от восторга и адреналина, и меня просто распирало от нереальности происходящего. А Илмар кружился, танцевал в воздухе, взлетал и падал. И я танцевала с ним, кружилась, взлетала и падала.

– Я свобо-о-оден! Свобо-о-оден! – громко протяжно прокричал Илмар, лучась от счастья.

И это его счастье с лихвой окупило все мои метания и переживания о том, правильно ли я сделала, что вышла замуж и за него тоже и таким странным образом спасла его от уготованной ему участи. А голос у Илмара, кстати, потрясающий, он, наверное, прекрасно поет. Надо дать ему послушать одну из моих любимых песен группы «Ария» – «Я свободен, словно птица в небесах».{37} Валерий Кипелов ее божественно поет, а теперь, возможно, ее будет петь похожий на ангела, невероятно красивый крылатый парень из другого мира. Только нужно будет надиктовать ему текст, чтобы записал. А то тут язык-то другой, вряд ли понимание языков распространяется на песни, записанные на диски.

Я не знаю, сколько мы так танцевали с ветром, я совершенно потеряла ощущение времени. Это был такой головокружительный момент радости после стольких дней переживаний, тяжелых лекций и конспирации, постоянной нервотрепки, что голову я тоже потеряла от восторга. И выразила свое восхищение и благодарность за полет единственным доступным мне сейчас способом: я поцеловала Илмара, а он мне жадно ответил. В общем, мы немного поцеловались, от избытка чувств, так сказать. И это был правильный поцелуй – не сжигающая страсть, не любовь до гробовой доски, не обещание, не прощание, а просто поделенное на двоих счастье. Вкус у этого поцелуя был такой же ясный и пронзительный, как синие глаза Илмара, как синее небо над нами. А губы такие же сладкие, как «Асти Мартини»,[25] и так же пьянили кровь, как фейерверк пузырьков, взрывающийся шальными искрами по всему телу.

Илмар – он весь такой, легкий и воздушный, с ним я не чувствовала себя скованно, как с Шером, и совсем не стеснялась почему-то. Он просто был со вчерашнего дня рядом, и ощущение его близости радовало. И целуется он бесподобно. Пожалуй, я не буду себе отказывать в таких маленьких радостях и дальше. Как говорится, с паршивой овцы хоть шерсти клок, учитывая, что и с него, и с Шера больше получить ничего нельзя.

На землю мы опустились совершенно опьяневшими от полета и поцелуя. Шер так и стоял у прилавка торговца и, похоже, все это время наблюдал за нами. А меня так распирало от восторга, что я ощущала просто жизненно необходимым поделиться им и с Шером. Поэтому как только я смогла сфокусироваться, принять равновесие и унять дрожь в ногах, то радостно бросилась к нему:

– Ты видел? Видел? Мы летали! О-о-о, Шер, ты не представляешь, как это здорово!

Он обнял меня и поднял, чтобы наши лица оказались на одном уровне, а то мне с моим ростом надо стремянку подставить, чтобы быть с ним вровень. Только вот что-то выражение его лица мне совсем не понравилось – на нем была написана дикая зависть, обида, грусть и еще что-то, а глаза совсем потемнели.

– Я видел. Вы меня напугали! Я боялся, что Илмар уронит тебя, – наконец выдавил он и уткнулся мне носом в висок. – Вы целовались, – добавил обвиняюще после паузы. – Ты должна теперь поцелуй мне.

– Да легко. Сейчас? – Я улыбнулась на эту, такую забавную, обиду. Вот уж чего мне не жалко.

– Нет уж, вечером отдашь должок, – оттаял ушастик и опустил меня на землю.

Тут Илмар тоже подошел поближе и с интересом уставился на Шера.

– Ты чувствовал? – спросил он Шера.

– Нет. Странно, но нет, – подумав, протянул Шер. – Но сам факт!

– О чем это вы? – с любопытством спросила я заговорщиков. – Илмар, что он должен был чувствовать?

– Ничего! Не важно! – хором выдали они мне.

Хм… Интересненько, что это у них за секреты от меня? Ладно, потом выясню. А вокруг нас стояли горожане, которые, похоже, тоже с замиранием сердца наблюдали за нашим полетом. Учитывая габариты местных дам, вряд ли хоть одну вот так катали в небесах. Больше мы к теме полетов и поцелуев не возвращались, а пошли к дому Каэтары. Мы как раз успевали к назначенному времени. Это должен был быть, так сказать, праздничный обед у одной из моих свекровей. Жесть, конечно, – две свекрови… Надеюсь, вторая моя свекровь окажется такой же замечательной, как и Каэтара.

– Шер, а ты нас познакомишь со своими родителями? Твою маму удар не хватит, когда мы нарисуемся перед ней всем нашим табором?

– Познакомлю, конечно, куда ж я денусь. Но только с отцом. Маму я никогда не видел, она умерла при родах, – спокойно ответил Шер.

– Ой, Шер, извини. Мне жаль.

– Ничего страшного. В детстве мне действительно сильно не хватало мамы, отец всегда был занят, а меня воспитывали няни да гувернеры. Но почти за восемь столетий я привык к отсутствию матери и не страдаю по этому поводу.

Он произнес все это совершенно спокойно, но я понимала, что это просто маска, что не может никто быть равнодушен к отсутствию матери в своей жизни. Поэтому просто молча подошла и обняла его, прижавшись щекой к его груди. Он помедлил секунду и тоже обнял меня. А сбоку Илмар положил руку Шеру на плечо и дружески сжал его. Ничего, теперь мы есть друг у друга. Мои родители тоже остались где-то там, безумно далеко, и я даже не знаю, как и когда смогу их увидеть. Но зато у меня теперь есть два отличных друга, которые меня поддержат, а у них есть я. Но мысленно я себе сделала пометочку: рожать, если вдруг когда придется, надо бы перенестись на Землю. Перспектива почить с миром, даря жизнь гипотетическому ребенку, меня не вдохновляла. Похоже, они здесь и не слышали о таких достижениях медицины, как наркоз и хирургическое вмешательство под названием «кесарево сечение».