Кровавая месса - Жюльетта Бенцони

У комнатушки надзирателя им пришлось подождать: Ришар должен был записать в журнал сведения о переводе заключенной. К счастью, он не видел ничего странного в том, что перевод из одной тюрьмы в другую происходит ночью. Стража уже собралась открыть ворота, когда вдруг раздался насмешливый голос:

— Я надеюсь, гражданин Мишони, что у тебя есть приказ Комитета общественного спасения о переводе вдовы Капет в Тампль?

Это была гражданка Арель. С недоброй улыбкой на лице она вышла из-за колонны, и Ружвиль почувствовал, как ледяная рука сжала ему сердце.

Однако Мишони перед лицом опасности не спасовал.

— Разумеется, приказ у меня есть, — начальственным тоном ответил он.

— Тогда покажи его!

— Я не захватил приказ с собой. Я его оставил в кабинете, и у нас нет времени ехать за ним! Ну вы там, поторапливайтесь!

Однако гражданка Арель не собиралась сдаваться. Бушующая в ней ненависть делала ее ясновидящей.

— Для всех, включая тебя самого, будет лучше, если ты заедешь к себе и все-таки привезешь этот приказ. — Она повернулась к стражникам и Ришару. — Вы представляете себе, чем это кончится для вас, если никакого приказа у гражданина Мишони нет и вдова Капет не попадет в Тампль? Вам так захотелось познакомиться с гильотиной?

— Это просто смешно! — возмутился Мишони. — Здесь все знают меня и не сомневаются в моем патриотизме и гражданской благонадежности. И ты, гражданка, должна понимать, что я могу заставить тебя дорого заплатить за такое оскорбление!

— Когда ты вернешься с бумагами, я немедленно извинюсь перед тобой. И кстати, о бумагах… Что стало с той запиской, которую гражданка Ришар нашла в кармане у жандарма Жильбера? Она у тебя?

— Разумеется, ведь гражданка Ришар передала ее мне…

Продолжая говорить, Мишони посмотрел на Ружвиля. Шевалье был бледен и едва держался на ногах. Главный инспектор тюрем обвел глазами остальных — они выглядели не лучшим образом. Мишони понял, что все потеряно. У них с Ружвилем даже не было оружия, а жандармы, несмотря на то, что им хорошо заплатили, были слишком напуганы, чтобы открыто перейти на сторону королевы. На улице ждал Бац с двумя своими людьми, но толщина стен не позволяла их окликнуть. А вот гражданка Арель могла заорать во весь голос, поднять на ноги стражу и взбудоражить весь квартал.

И все-таки, несмотря ни на что, Мишони был готов рискнуть. Ему помешала королева.

— Возможно, будет лучше, если вы привезете эти несчастные бумаги, — мягко сказала она. — Это немного задержит нас, но разве это так важно? Что касается меня, то я никуда не тороплюсь и предпочитаю подождать в моей камере.

Королева отвернулась, чтобы не видеть страдальческого выражения на лице Ружвиля, и в сопровождении дрожащих от страха жандармов пошла обратно в свою камеру.

Мишони демонстративно пожал плечами:

— Она права. Едем за приказом! На улице они присоединились к де Бацу, переодетому в форму солдата Национальной гвардии. Барону хватило одного взгляда, чтобы понять, что его план провалился. Ружвиль рухнул на сиденье кареты, содрогаясь от беззвучных рыданий, Мишони рассказал о том, что случилось.

— Какая глупость! — возмутился де Бац. — Ведь у тебя же был приказ Коммуны, который я тебе дал?

— Да, и если бы не эта ужасная женщина, его бы хватило. Надзирателю Ришару было все равно, кем подписан приказ.

— А что гражданка Арель там делала среди ночи? Насколько мне известно, она не живет в Консьержери, верно?

— Это просто загадка!

— Я ее разгадаю! А ты пока возвращайся к себе. Необходимо, чтобы ты сохранил свой пост, так что кричи везде, что тебя обманул гражданин Гус и что ты ни в чем не виноват. Ружвиля я спрячу. Ты даже можешь отнести пресловутый клочок бумаги со следами от иголки в революционный трибунал, но предварительно наколи там побольше дырок, чтобы ничего прочесть было нельзя. Что же касается приказа, который якобы остался дома, то его у тебя украли. Ты окажешься жертвой бесчестной махинации. А теперь нам надо расстаться.

Карета остановилась у моста через Сену. Де Бац вышел из кареты, приказал Русселю, одному из лжежандармов, сесть на козлы И отправляться вместе с Ружвилем домой, подбросив по дороге Мишони. Второй «жандарм» — Лагиш — сел верхом на запасную лошадь.

— А что будешь делать ты? — спросил он.

— Я вернусь обратно. — Де Бац указал на высокие башни Консьержери, вырисовывающиеся на ночном небе. — Я должен кое-что выяснить. Не волнуйся за меня.

— Может быть, мне пойти с тобой?

— А что делать с этой кавалерией? Нет, Лагиш, спасибо. Позаботься о себе. До скорой встречи!

Де Бац направился к Консьержери, повинуясь какому-то неясному чувству. С ним такое иногда случалось, и Жан уже знал, что если не прислушаться к этому чувству, то он об этом позже пожалеет. Он не сомневался, что, выполнив свою гнусную миссию, гражданка Арель не станет задерживаться в тюрьме. Де Бац хотел проследить за ней до ее дома. Он надеялся, что эта особа живет в месте достаточно глухом и темном, чтобы он мог без особого риска избавить от нее землю. Во всяком случае, королева хотя бы больше не увидит это ненавистное лицо!

Жан решил ждать столько, сколько понадобится, хоть до утра. Но уже спустя полчаса женщина в летнем платье и полосатой косынке на плечах вышла из Консьержери.

— Ты все еще здесь, гражданка Арель? — приветствовал ее один из часовых. — Тебе так здесь нравится, что ты работаешь и по ночам?

— У меня были дела. Спокойной ночи, гражданин Гра.

Де Бац думал, что она пойдет через мост, но женщина пересекла площадь и углубилась в лабиринт узких улочек, отделявших Дворец правосудия от собора Парижской Богоматери, превращенного в храм Разума. Место это было просто опасным, и де Бац удивился, что супруга полицейского может там жить. Но гражданка Арель шла не домой. Барон понял это, когда она остановилась у кабачка. Неяркий желтый свет лился из грязных окон, забранных решеткой, над низкой дверью висели три виноградные грозди. Жану стало ясно, что перед ним та самая «Виноградная лоза», о которой ему говорил Ленуар. Он советовал де Бацу никогда не входить в этот кабачок, потому что именно там агенты графа д'Антрэга и графа Прованского вербовали при необходимости головорезов. Неужели ему удастся убить одним ударом двух зайцев?

Спрятавшись в арке напротив, барон увидел, что гражданка Арель толкнула дверь, но не вошла, а осталась стоять на пороге, сделав кому-то знак. Через несколько минут на улицу вышел мужчина. Он был одет во все черное, единственным цветным пятном была огромная республиканская кокарда на круглой шляпе. Взяв женщину под руку, он отвел ее в сторону от кабачка. Удача была на стороне барона: они остановились почти рядом с ним.