Звезды и стрелы - Книга полностью - Стас Бородин

Расстояние между мной и ирландцем было довольно большое, а из оружия у меня был только нож.

- Всю эту операцию организовало Агентство, - Шеймус перевел взгляд на нахмурившегося мистера Конноли. - А я всего лишь простой исполнитель, которого прислали Фергюсону на помощь.

Рука мистера Конноли опустилась на рукоятку револьвера. Я знал, что если верзила решит начать стрельбу, у Шеймуса не останется никаких шансов.

- Не спеши, Даллан, выслушай меня до конца! - толстяк поспешно сделал шаг назад, и капитан Брэдли оказался на линии огня, заслоняя Шеймуса своей спиной.

- Ему позволь, и он опять заморочит всем голову, - вздохнул Сет Кипман, поглаживая лезвие томагавка, заткнутого за пояс. - Язык это самое страшное оружие, и владеет им пройдоха мастерски!

Техасец огляделся по сторонам, и ухмыльнулся, обнаружив, что стал для толстяка ирландца живым щитом.

- Ну, не стану вам мешать, господа, - сказал он, поднимая руки вверх и направляясь к ручью. - Если вы пристрелите этого мерзавца, слезы лить никто не станет...

Шеймус возмущенно хмыкнул, и независимо вскинул подбородок. Если он поначалу рассчитывал на поддержку техасцев, то теперь ему приходилось выкручиваться самому.

- Дослушайте до конца, друзья мои! Не делайте поспешных выводов! - толстяк осторожно расстегнул свой пояс, и уронил оружие на землю.

По толстым щекам, украшенным пламенеющими бакенбардами, побежали струйки пота.

- Вы все конечно знаете, - он заговорил, глядя себе под ноги. - Что за Бута, убийцу Линкольна, правительство объявило награду в сто тысяч долларов...

Толстяк медленно опустился на разложенную на земле попону и прислонился спиной к сложенным горкой седлам.

- Я две недели шел по следу убийцы до самого Порт-Рояла. Вместе с отрядом кавалерии из Нью-Йорка мы настигли заговорщиков в сотне миль к югу от Вашингтона, на уединенной ферме, хозяева которой укрывали беглых конфедератов.

Шеймус вытащил из кармана замусоленный огрызок сигары и принялся катать его между пальцев, роняя себе на колени табачные крошки.

- Бут не пожелал сдаться. Он, вместе со своим сообщником Хэрольдом, заперся в амбаре, в котором фермеры хранили тюки с табаком. Мы окружили хибару, обложили ее хворостом, и пригрозили, что подожжем развалюху, если заговорщики не выйдут по доброй воле.

Я присел на корточки, стараясь не пропустить ни слова. О событиях той ночи много всякого рассказывали, но мне даже не приходило в голову, что Шеймус мог быть непосредственным свидетелем и участником легендарной погони за убийцами.

- Хэрольд принялся ругаться с дружком, и вскоре вышел с поднятыми руками, - толстяк сунул сигару в рот, и отрешенно уставился себе под ноги. - Бут же сдаваться не захотел. Он все время проклинал нас, называя "кровавыми собаками" и "предателями отчизны". Безумец даже вызвал лейтенанта Догерти на поединок!

Шеймус невесело усмехнулся.

- Выждав еще пять минут мы подожгли амбар. Когда пламя разгорелось, я подкрался к хибаре сзади и через щель заглянул вовнутрь. Помещение быстро заполнилось дымом, но я все равно увидел Бута, ковыляющего на своих костылях к выходу. Выглядел он паршиво, кашлял и едва держался на ногах.

Ирландец ожесточенно жевал свою сигару, перекатывая окурок между зубов.

- Потом рявкнул выстрел, и Бут упал ничком. Револьверная пуля ударила его в затылок, отшвырнув на несколько футов от горящей стены. Выбив запертую дверь ногой, я первым ворвался в помещение и первым оказался рядом с заговорщиком. Бут все еще дышал, и шевелил губами, будто пытаясь что-то сказать. Я наклонился над умирающим и сумел разобрать его последние слова: "Скажите матери, что я умираю зазря!"

Воцарилась тишина. Все смотрели на коротышку-ирландца не в силах отвести глаз от его бледной покрытой крупными горошинами пота физиономии.

- Как вам наверно известно, в Бута стрелял сержант Корбетт. Пренеприятный малый, должен вам доложить. Не смотря на то, что он молился по двадцать раз на день, да еще и оскопил себя портняжными ножницами, дабы избегнуть искушений плоти, был он на редкость тщеславен. Он наверняка вбил себе в голову, что если прикончит убийцу Линкольна, то непременно станет народным героем!

Сет Кипман заерзал на попоне и откашлялся.

- Говорили, что Корбетт в прошлом был шляпником, и умом тронулся, надышавшись парами ртути...

Толстяк энергично закивал.

- Верно говорят, ублюдок был безумен как скунс! Ума не приложу, как он при всем при этом еще и выбился в сержанты. - Шеймус наконец бросил свой окурок, который порядком начал действовать мне на нервы, и вытянул ноги вперед, вспахивая шпорами землю.

- Награду за поимку заговорщиков я конечно не получил. Вместо этого, нас с Корбеттом арестовали, и несколько дней продержали взаперти на какой-то ферме, как мне потом объяснили, по личному приказу военного министра Стэнтона.

Мистер Конноли скептически хмыкнул.

- Корбетта понятно, ну а тебе-то за что такая честь, мистер Рэдсток?

Шеймус принялся изучать свои грязные ногти.

- В тот день в мои руки попал дневник Бута, который оказался среди его вещей, - голос толстяка понизился до шепота. - И я даже успел прочесть из него несколько последних страниц...

- И что же было в этом дневнике? - Сет Кипман опередил всех с вопросом.

- Имена, адреса, суммы денег, - Шеймуса передернуло. - Все то, что должно было навсегда остаться тайной...

Мимо прошел солдат с ведром воды и все тут же замолчали, дожидаясь, когда он удалится на безопасное расстояние.

- Какие имена? - мистер Конноли придвинулся к толстяку вплотную, почти касаясь лбом полей его Стетсона.

- Этого я не расскажу даже под пытками, - глаза Шеймуса сузились, превращаясь в щелочки. - Не хватало нам новой гражданской войны!

Над стоянкой воцарилась тишина, нарушаемая лишь ржанием лошадей, да смехом разбивающих лагерь техасцев. Мы глядели друг на друга, не решаясь нарушить молчание.

Сет Кипман громко фыркнул, и вытянулся в полный рост на земле, заложив руки за голову.

- Я так и думал, - сказал он,- Не мог же двадцатишестилетний актеришка сам организовать такую операцию! Тут не только мозги нужны были, но и немалые деньги, и связи на самом верху!

Мистер Конноли помрачнел.

- И что же было дальше? - спросил он. - В обмен на жизнь ты пообещал держать язык за зубами?

- Если бы за меня не вступился сам мистер Пинкертон, меня бы живо прикончили, - Шеймус отвел глаза в сторону. - Больно уж щекотливой оказалась ситуация, в которую я угодил.

Толстяк кивнул на лежащие в пыли револьверы.

- С того дня я стал выполнять всю самую грязную работу, за которую никто не хотел браться...

Мне почему-то стало жаль несчастного ирландца, который по воле судьбы стал игрушкой в чужих руках. Он стал живой марионеткой, послушной любому движению кукловода, дергающего за невидимые нити.

Мне стало жаль его еще потому, что совсем недавно я сам побывал в его шкуре и прекрасно знал, что он чувствует. Какой ужас и отчаянье он испытывает, соглашаясь на очередное задание!

Мистер Конноли тяжело вздохнул, его, судя по всему, одолевали совсем другие мысли.

- А теперь, расскажи поподробнее, какую роль во всей этой истории сыграл полковник Фергюсон, - на щеках у верзилы-ирландца заходили желваки. - И почему он выбрал именно меня?

Шеймус вздохнул, и показал на седельную сумку, с вензелем "ДК", которую я снял с Маленькой Стрелы.

- В письме, которое вам вручил полковник, вы найдете все ответы, - толстяк сдвинул Стетсон на затылок и в сотый раз вытер лоб рукавом рубахи. - Если вы, конечно, его не потеряли.

Бросив быстрый взгляд на меня, мистер Конноли поднял сумку и принялся развязывать ремни.

Письмо лежало на самом дне, упакованное в несколько слоев вощеной бумаги и перевязанное бечевкой. Достав из-за пояса нож, мистер Конноли осторожно вскрыл пакет, и с нетерпением захрустел сургучными печатями.

- Это письмо от миссис Фергюсон! - выгоревшие на солнце брови ирландца удивленно поползли вверх. - Дорогой Даллан! Мне очень жаль, что все так получилось с Рори. Не прошло и дня с ее смерти, чтобы я не молила Господа нашего о спасении моей милой сестрицы...

Руки у мистера Конноли задрожали, и лист бумаги затрепетал в его ладони, словно белый голубь с переломанными крыльями.

- Мальчику нужна мать, у меня сердце разрывается, когда я вижу бедняжку Айдана... - некоторые строчки ирландец пропускал, беззвучно шевеля губами. - Мы забираем мальчика с собой в Англию, так будет лучше для всех. Прости, но я не могла сказать всего этого тебе лично, зная, что ты никогда не дашь своего согласия...

Листок выскользнул из разжавшихся пальцев, покатился по земле, и взмыл к небесам, подхваченный ветром.

- Ну и история, - вздохнул Кипман, провожая лист бумаги долгим взглядом. - Выходит, что мы просто так прогулялись по индейским территориям до самой Северной Платт? Выходит, что плакали обещанные нам денежки?

Сплюнув на землю, мистер Конноли повернулся к Шеймусу. Лицо у него было черное как ночь, а в глазах горели недобрые огоньки.